— Может они нас заметили?
— Не знаю. Если и так, какое до нас дело китобоям? У них свои дела, у нас свои.
— Разве моряки не помогают другим морякам?
— Должны помогать, но с такого расстояния попробуй пойми, что мы в беде. Да и вряд ли увидели, без парусов нас трудно заметить.
— Если появится другой корабль, нас опять не увидят?
— Все зависит от расстояния и нашего поведения.
— Поведения?
— Ты был на камбузе? Там есть большой котел или сковорода?
— Котлы видел, сковороду нет. Но там вместо нее противень, он большущий.
— Можно набить полный котел деревяшек и обрывков канатов, зажечь и кидать куски смолы. Дым хорошо видно издали.
— А где смолу брать?
— В кладовке плотника немного лежит. Может еще где-нибудь есть. Надо поискать по всем закоулкам.
— Я поищу.
— Кто-нибудь еще корабль видел?
— Нет, я сразу к тебе побежал.
— Правильно сделал, не надо народ лишний раз будоражить.
Со стороны камбуза показался Драмиррес, вид у смуглолицего был хмурым.
— Трой, у нас новые неприятности.
— Что опять не так?
— Проблема с припасами.
— Мало еды?
— Еды и правда мало, но и нас всего восемь, хватит пару недель продержаться, а может и больше.
— В кают-компании есть личные запасы капитана. Там даже засахаренные фрукты и орехи в меду.
— Ух ты! — обрадовался Храннек.
— Их немного, но ты прав, нас тоже мало, так что прибавь еще несколько дней.
— Еда — ерунда, — отмахнулся Драмиррес. — С водой беда, всего одна бочка, да и та гадкая. И в ней меньше половины осталось.
— У капитана нашли вино, будем его добавлять понемногу, чтобы не заболеть от дурной воды.
— Только вино от Стрейкера прячь, он уже интересовался. Хотя какой смысл прятать, все равно умрем от жажды, причем скоро.
— Миллиндра, ты ведь читала судовой журнал, в нем были записи о дождях?
— Да, были.
— Часто?
— Да. Могу точно сказать, там по ним отдельно указывали.
— Палуба не выглядит пересохшей, и облака эти налиты влагой. Нам нужен всего один дождь.
— Дождевыми каплями не напиться, — возразил Драмиррес.
— Напьемся, если поступим по-умному.
— Это как?
— Надо расстилать парусину, а потом сливать с нее воду.
— Здорово придумал, парусины тут полно.
— Займемся этим прямо сейчас. А ты, Храннек, поищи пустые бочки и бочонки. Надо держать их наготове. Один хороший дождь, и мы обеспечим себя на несколько дней.
* * *
За немудреными хлопотами быстро пролетел остаток дня. Возились с парусиной, подготавливая ее для улавливания дождевой влаги и размечали линии под нарезку будущих парусов. Обыскали все доступные закоулки корабля, собрав все, что может пригодиться, или запомнив где оно лежит. Не так много работы, но все были при деле, а это освобождает голову от пустых и дурных мыслей. Даже Бвонг присмирел, планомерные действия Троя и остальных подарили надежду на будущее.
Выжившие пока не представляли каким образом можно выпутаться из столь безнадежной ситуации. Но кроме Троя и частично Миллиндры никто не знал, что все настолько плохо. Так уж сложилось, что шестеро вообще не знакомы с морем и имеют весьма поверхностное представление о географии юга. Все в основном держится на Трое, но с ним тоже много неясностей.
И, самая главная — ни он ни кто-либо другой не могли сказать, откуда у него эти познания. В них слишком много необъяснимого. К примеру, рассказы Миллиндры о причудливом водовороте двух океанов и Краймора стали для него новинкой: он об этом или не знал вообще, или всплывали весьма смутные и противоречивые воспоминания. А все, что не касалось морей, вообще не вызывало реакции.
Либо он никогда не знал о таком, либо память об этом стерли.
В общем, уцелевшие надеялись на Троя, а он не снимал с лица маску уверенного в себе человека, но в душе царило смятение. Сколько не пересчитывай сухари и не крои парусину, ты ни на шаг не станешь ближе к земле. Как развернуть к спасительному берегу огромный корабль — непонятно. И, скорее всего, невозможно. Ветер так и продолжает задувать в корму, такое впечатление, что здесь он не знает других направлений.
Тогда как парусники возвращаются на север? Непонятно. Можно, конечно, ходить против ветра, но это актуально для коротких отрезков, продолжительное плавание при таком маневрировании затянется до бесконечности.
Рабы пепла более не предпринимали попыток вырваться из трюма. Самые неугомонные присмирели после неоднократного знакомства с остриями длинных гвоздей, к тому же двери более не открывались, не раздражали тварей в человеческом облике. Но все равно приходилось держать три поста, вдруг где-то начнут ломиться всей толпой. Устраивать схватку на палубе не хотелось, для понимание всей бесперспективности массового сражения с рабами пепла вполне хватило одной стычки.
* * *
Темнело. Небесное светило скрылось за горизонтом так ни разу и не показавшись из-за туч. Трой, собрав всех на площадке перед второй трюмной лестницей, заявил:
— Храннек, Стрейкер и Айриция дежурят у дверей первую половину ночи. Драмиррес старший над ними, он должен проверять, чтобы никто не уснул на посту. Когда выйдет время, разбудят остальных, и мы уже будем дежурить до рассвета.
— А можно мне в первую половину ночи? — спросил Бвонг. — Я поспать утром люблю.
— Вот утром и поспишь, сразу после рассвета. Они нас сменят и отсыпайся хоть до самого обеда.
— А откуда Драмиррес узнает, что подошло время нас будить?
— У него будут песочные часы.
— А почему Драмиррес у них старший?
— Потому что лучшей кандидатуры я пока что не вижу. Первая вахта остается, остальные в кубрик. Драмиррес, если что, сразу буди нас. Никому не раздеваться, оружие держать под рукой.
Как Трой понял, в ночное время рабы пепла становятся куда активнее чем днем, и это может грозить новыми проблемами. Выходы из трюма вроде бы закрыты на совесть, но корабль большой, никто не знает так ли уж крепки переборки в разных местах. Вдруг пепельники найдут новую лазейку? Хватит несколько тварей, чтобы разделаться со всеми, ведь выжило всего восемь человек, и не все из них смогут оказать достойный отпор.
Вот завтра он и займется тем, что, по возможности, исследует каждый закуток. Глядишь, и найдет потенциальную брешь в обороне раньше чем о ней пронюхают пепельники.
* * *
Трой поежился. Ночь сырая, и ветер усилился. Донимает даже через наброшенную на плечи войлочную накидку прихваченную из кубрика. Но это к лучшему, помогает не заснуть. Глаза сами собой слипаются, смертельно хочется спуститься в кубрик, завалиться на койку и вырубиться в тот же миг. Но нельзя позволять себе даже малейшую слабину, он сейчас старший и не должен подавать дурной пример Миллиндре, Айлефу и Бвонгу.
