Да! Вот оно! Сегодня звезды явно ему благоволили! Высокий штабель зеленых, двухсотлитровых бочек никуда не делся! Фасованные не из наливника, а на заводе, герметично запечатанные бочки! Двести литров – это… это… Захар достал из-за пазухи прихваченный в мастерской паспорт и стал лихорадочно листать облезшую книжицу. Так, объем двигателя, объем бака, расход. По паспорту расход топлива (без загрузки, конечно!) составлял 35 литров на сто километров. Ну, пусть будет сорок, учитывая то, что он планировал основательно загрузить снегоход. Больше одной бочки взять не получится, и так двести килограммов, шутка ли! Но даже так, бочка, да шестидесятилитровый бак… Да это на шестьсот километров хватит с лихвой! А учитывая, что по мере движения бочка будет пустеть – так и больше. Маловато, конечно, раза бы в два больше, но выше головы не прыгнешь. В идеальных условиях топлива хватило бы ему до самого Иркутска, только где они, те идеальные условия? Ладно, разберемся.
Вот в этом пришибленно-счастливом состоянии его и накрыли.
На зверя, показавшегося из распахнутых ворот стоящего поодаль барака, Захар не обращал внимания до той самой минуты, пока не услышал глухое, угрожающее рычание. Подняв голову, лесник встретился взглядом с крупным псом непонятной масти. В прямом и немигающем взгляде недвусмысленно читалась угроза. Он не предупреждал рычанием, не пугал, нет. Пес тупо хотел жрать. И одинокая человеческая фигура показалась ему как нельзя более подходящей кандидатурой для трапезы.
Захар рефлекторно сделал первое, что делает любой человек, завидев собаку: он присел и сделал вид, что подбирает камень. Пес зарычал еще громче. Захар выругался. На звук рычания из барака вышли еще две собаки. Все такого же невнятного окраса и лишь слегка уступающие вожаку в росте. Лесник невольно попятился. Сделав еще шаг назад, он замер. Над базой лесозаготовительной конторы висела гнетущая тишина. Только отчетливое «клац-клац» собачьих когтей, постукивающих по ледяному насту, послышалось из-за спины.
Обложили, суки.
Он в отчаянии огляделся.
Высокий бетонный забор не давал ни единого шанса. Кажется впервые, с самого детства, Захар пожалел, что не умеет летать.
Псы медленно начали движение вперед.
Будь это просто одичавшие собаки, у него оставался бы шанс крикнуть на них, напугать, в конце концов. Но это поколение никогда не видело человека. Они просто не догадывались, что перед ними – венец природы, высшее звено пищевой цепочки. Они хотели есть, и это странное двуногое, вторгшееся на их территорию, отлично подходило под их представление о вкусной и здоровой пище.
За пирамидой бочек стоял вросший покрышками в землю грузовик. Точно такой же «Урал», как и те, что он видел за углом. Если взобраться на него – появится шанс отбиться. Если.
Захару бежать до грузовика было меньше, чем собакам, но, учитывая его скорость передвижения и прыть двуногих хищников… фифти-фифти. Пан или пропал.
Не давая себе времени на раздумья, он рванул вперед. Собаки, злобно рыча, сорвались с места.
Он бежал, стараясь не отвлекаться на звуки за спиной, не думать о том моменте, когда взвившаяся в воздух собака сомкнет клыки на незащищенной шее.
Собаки мчались ему навстречу. Собаки догоняли сзади. Не в силах больше сдерживаться, он заорал. Заорал так, как может кричать лишь смертельно перепуганный человек. Именно таким он и был. И этот дикий, нечеловеческий вопль и позволил ему отыграть драгоценные доли секунды. Собаки, прущие навстречу, опешили на какую-то секунду. Лишь на секунду, но эта секунда подарила ему жизнь.
Оттолкнувшись от земли, что было сил, Захар взмыл в воздух.
Одновременно с ним прыгнул вожак, но Захар оказался все же чуть ближе к кабине автомобиля.
Тяжело рухнув на капот «Урала», он отчаянно зашарил руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы не соскользнуть под колеса машины, прямо в пасти голодных собак. Сзади глухо гавкнул промахнувшийся вожак. Второй раз он не промахнется. Нащупав какой-то выступ на крыше автомобиля, Захар вцепился в него что было сил, в отчаянном рывке подтягивая тело вверх. Встав наконец на ноги, лесник «щучкой» нырнул через кабину прямо в пустой кузов грузовика. Тяжело рухнул, больно ударившись коленом, сбил дыхание, но, не давая себе передышки, быстро вскочил на ноги и развернулся к кабине. Черт! У него же автомат на плече! Ну как он мог забыть про него? Лесник сорвал оружие с плеча и прицелился.
Вожак стоял на капоте, готовясь к финальному прыжку.
Сдвинув рычаг предохранителя, Захар встретил хищника короткой очередью прямо в оскаленную пасть.
Пса сбросило с капота. Захар огляделся. Собак было около десятка. Сгрудившись вокруг вожака, они обнюхали его и вновь подняли оскаленные морды вверх. Он выругался. Собаки не хотели жрать вожака, как он надеялся. Собаки хотели жрать Захара.
Крупный пес запрыгнул на капот автомобиля. Захар так же легко сшиб его, как и первого, но на подходе уже был следующий. Лесник замешкался, и собака успела уже поставить лапы на крышу, когда он навел на нее ствол автомата. Судорожно вдавил спусковой крючок, но выстрела не последовало. Пес метнулся вперед, и Захар успел только пригнуться, пропуская собаку над собой. Приземлившись на все четыре лапы, пес проскрежетал по скользкому кузову когтями, быстро сориентировался, развернулся и бросился на человека. Захар все еще сжимал в руках бесполезный автомат. Не придумав ничего умнее, лесник бросил в животное заклинившее оружие. Собака рефлекторно вцепилась зубами в цевье, что дало ему время, достаточное для того, чтобы выдернуть из кобуры обрез. Грохот выстрела – и окровавленный пес отлетел к заднему борту. Почувствовав движение за спиной, Захар, резко обернувшись, разрядил второй ствол в голову очередной псине и, выхватив из-за пояса топор, отступил к заднему борту.
Внизу наконец завязалась драка. Собаки не могли решить, кто первым доберется до теплого мяса. Захар вздохнул было с облегчением, собираясь перезарядить обрез, но тут в кузов запрыгнул новый пес. Лесник нанес отчаянный удар, снизу вверх, будто клюшкой для гольфа, топор провернулся во вспотевшей ладони, и хищника лишь отбросило. Разъяренный лесник сделал шаг вперед и изо всех сил пробил псу ногой в голову. Голова пса мотнулась в сторону, шейные позвонки, ломаясь, хрустнули. Захара повело вперед, он попытался поймать равновесие, но тяжелое мохнатое тело врезалось ему в грудь, сбивая с ног, и он рухнул на спину. Смрадное дыхание зверя ударило в нос. Он едва успел выбросить руку, схватив животное за горло. С трудом подтянув вторую руку к груди, он выдернул нож и несколько раз с силой всадил его в бок животному. Собака дернулась и обмякла.
Столкнув с себя труп зверя, Захар увидел над собой еще одну оскаленную пасть.
– Да когда ж вы уже закончитесь-то, а? – Он попытался схватить пса за морду, чтобы прикончить ударом ножа под челюсть, но собака дернула головой и вцепилась ему в руку. Многострадальный тулуп затрещал, ничего не понимающий пес принялся трепать оторванный рукав, в надежде добраться до теплой и податливой плоти. Перехватив нож обратным хватом, Захар вонзил его псу в шею. Еще удар – и вот он уже хватает собачьи трупы за загривки и сбрасывает их вниз, надеясь затруднить собакам подходы к кабине.
