Люди, подобно перепуганным животным, мчались прочь из города. Впрочем, какие люди? В этих существах не оставалось ничего человеческого! Больше всего они напоминали животных, спасающихся от лесного пожара. Расталкивая друг друга, сбивая с ног и затаптывая более слабых, толпа неслась туда, где на дне провала ущелья, глубоко внизу, извивалась черная лента горной речки. Вот первые ряды приблизились к краю обрыва и, не сбавляя скорости, отталкиваясь от края, посыпались вниз. Если кто-то и останавливался, задние ряды, напирая, увлекали нерешительных за собой. И все это – в полной тишине. Именно эта тишина и пугала больше всего. Люди градом сыпались вниз, разбиваясь о стены ущелья, нанизываясь на острые камни, торчащие из воды. Всего за несколько мгновений вода окрасилась багрянцем. Десять минут – и все кончилось. Дно ущелья оказалось завалено изуродованными трупами. Тех, кто еще двигался, вскоре добьет кровопотеря. Поселок Золотое-1 опустел. Навсегда.
Приемная комиссия пребывала в оцепенении. Люди, не в силах поверить своим глазам, смотрели на картинку, транслируемую со спутника. Только что, на их глазах, несколько тысяч человек, подчиняясь приказу этого сухонького профессора, покончили с собой. Это было…
– Великолепно! – Тот самый «мундир» вскочил с кресла и захлопал в ладоши. – Непревзойденно! Профессор Джинхэй, я вас поздравляю! Вы только что продемонстрировали самое могущественно оружие современности! Я немедленно доложу об испытаниях Председателю! Вы – гений! Шампанского!
Не факт, что остальные члены приемной комиссии разделяли чувства «мундира», но, учитывая, что тот был, ни много, ни мало – министром обороны, сочли за лучшее присоединиться к поздравлениям. Профессор, красный от смущения и восторга, стоял с бокалом шампанского и непрестанно раскланивался.
– Я хотел бы произнести тост! – снова прогремел голос министра обороны. – Я хочу выпить за…
За что хотел выпить министр обороны – осталось тайной. Через несколько секунд и министр, и профессор, и бункер, в котором проводились испытания, прекратили свое существование.
Ядерный гриб вспух над секретным бункером на окраине Маньчжурии. Самое страшное оружие в истории человечества оказалось уничтоженным в считанные секунды. Само человечество ненамного его пережило. Мир вступил в новую эру. Эру Смерти.
* * *
Захар, хватая широко открытым ртом воздух, рывком сел на кровати. Черт, что это было? Сон? Или кто-то решил показать ему, куда все же делись жители? Видение, такое реалистичное, до сих пор стояло перед глазами. Он вытер со лба крупный холодный пот. При этом движении что-то кольнуло в плече. Он скосил глаза. Левое плечо было туго обмотано свежим чистым бинтом. Болело. Болело сильно. Стоп. Где он вообще находится? Откуда кровать? Кто сменил повязку?
После схватки на кладбище он долго и муторно добирался до своего убежища. Несколько раз падал. Терял сознание. Должно быть, потерял немало крови, вот откуда эта противная слабость. Добравшись до магазина, он в первую очередь нырнул в аптечку. Пригодилась. Разрезав рукав, морщась от нестерпимой боли, залил плечо перекисью. Зашипело, запузырилось. Стиснув зубы, воткнул прямо в рану шприц-тюбик с обеззараживающим комплексом. Подумал и вкатил еще один. Рука задеревенела. Кое-как стянул края раны пластырем, залил коллоидным клеем. Разорвал ИПП, наложил тампон, по мере сил замотал бинтом. Хреново. Одной рукой повязку накладывать было неудобно, и получилось плохо. Бинт лежал не очень плотно, повязка соскальзывала. Рану подергивало. Плохо. Одному богу известно, чем питалась ночная тварь, прежде чем попытаться закусить Захаром, и какая дрянь могла попасть в рану вместе со слюной маленького монстра. Хотя Бога, наверное, нет. Вряд ли он допустил бы существование подобных существ. С этой мыслью Захар и вырубился.
Дальнейшее он помнил плохо. Помнил, что ему послышался колокольный звон. Такой натуральный, как будто он действительно существовал. Хотя после шуток, что выкидывает его мозг в последнее время, удивляться чему-либо было глупо. Наверное, он сходит с ума. Или уже сошел. Иначе как объяснить существование этого абсурдного мира, в котором маленькие девочки оставляют рваные раны на плечах здоровенных лесников?
Как в тумане, он выбрался из магазина. Пошел на звук. Идти получалось плохо. Несмотря на холод, ему было жарко. Очень. Лихорадило. Видимо, поднялась температура. И немаленькая. Сдохнет он от заражения, как пить дать, сдохнет. Обидно. Споткнувшись, он упал и больше не поднялся.
Раздался скрип, из открытой двери в комнату упала полоса яркого света.
– Ну что, очнулся? – раскатистый бас заставил Захара вздрогнуть.
На пороге стоял… самый настоящий священник! Во всяком случае, длинная черная ряса (или сутана? как оно там у них правильно называется?), массивный золотой крест на груди, окладистая борода и густые длинные волосы, ниспадающие гораздо ниже плеч, недвусмысленно на это намекали.
– Очнулся. – Теперь голос звучал утвердительно. – Ну и хвала Господу. Я уже думал, все, не выкарабкаешься. Но ты сильный.
– Где я, кто вы, как я тут оказался?
Почему-то священник у Захара симпатии не вызывал. Впрочем, служителей религиозных культов любого вероисповедания он недолюбливал всю жизнь. Человек глубоко материальных воззрений, как, впрочем, и все врачи, он считал церковный институт не чем иным, как удобным инструментом по добыванию денег. И власть церковь во все времена имела немалую. Бог – если он есть – он в людях. Никак не в вычурных зданиях, построенных для отмыва бабла в промышленных масштабах. И если Захар и верил во что-то в глубине души – точно не в прощение, которое подарит ему почтенный старец в часах за несколько сотен тысяч баксов, раскатывающий на внедорожнике, купленном… Ну конечно же на зарплату. Кстати, а у церковников вообще зарплата есть, интересно? Никогда не задавался таким вопросом.
Лесник мотнул головой и сморщился от боли. Мысли путались и куда-то убегали. Как будто не проснулся до конца и вот-вот назад в сон провалится.
– Ты в надежном месте, сын мой. Здесь тебе ничего не угрожает. Зовут меня отец Сергий, тебя же я подобрал на улице. В беспамятстве был ты. Принес, отогрел. Рану обработал. Кто тебя так это?
– Сам не знаю. – Почему-то Захару не хотелось пока посвящать священника во все перипетии своих похождений. – Прыгнуло что-то в лесу, впилось. Насилу отбился.
– Да, много странного появилось после Дня Судного. Разверзлись врата Ада, и Порождения Тьмы заполонили Землю. Пока их мало, но больше становится год от года. И становятся они сильнее. Тебе повезло. Но давай же посмотрим рану твою. Пора сменить повязку.
Захар аж припух. Не, ну все священники немного не от мира сего, но это – явный перебор. По ходу, дядя совсем шизанулся. Да уж. Только двинутого священника ему и не хватало для полного счастья. Хотя… Двадцать лет в безлюдном городе. И как он выжил вообще?
Тем временем священник зашел в комнату, зажег керосиновую лампу, стоящую на тумбочке в голове кровати, вышел и вернулся через секунду с тазиком, полным воды, и охапкой чистых тряпок. Сноровисто размотал бинт, аккуратно снял тампон и взглянул на рану.
