Начальник, глядя им вслед, только ухмыльнулся в усы. Вырваться из когтей Литты у Фалька шансов не было. Пусть даже он сам еще этого не осознавал…
— Говорите, порядок? — Литта придирчиво осмотрела машину. — Посмотрим… Фальк, подстрахуешь?
— Конечно.
— Тогда от винта!
Новый (в смысле, недавно присланный) самолет в целом оказался неплох, получше многих здешних, хотя штурвала слушался не слишком хорошо.
— Надо будет еще механикам поковыряться, — услышал Фальк в наушниках. Он шел ведомым. — Что-то он какой-то… тугой. Ну-ка, а если повыше…
Самолет медленно пошел вверх, куда медленнее, чем полагалось при его характеристиках и пилотских замашках Литты, и Фальку не понравился звук его мотора.
— Давай-ка обратно, — сказал он. — Похоже, с ним что-то не так. Надо разбирать по винтику.
— Да, ты прав, — в кои-то веки согласилась она. — У тебя вот старая послушная лошадка, мой «мальчик» — объезженный конь, красный — резвый конек, а это какой-то осел упрямый. Вроде тебя. Ты смотри, не идет!
Фальк прищурился и вскрикнул:
— Литта!
— Ах ты ж…
В эфире раздалось такое ругательство, что капитан покраснел. Однако самолет горел: из двигателя валил густой черный дым, и потушить его на ходу не было возможности.
— Глуши его и катапультируйся!
— Он уже сам глохнет. Но надо дотянуть хоть до вон тех холмов!
— С ума сошла?! Ты высоту теряешь, парашют раскрыться не успеет! — Фальк стиснул зубы, потому что сам покалечился именно так.
— А если я сейчас выскочу, эта сволочь точно в середину нашей базы воткнется, он штурвала уже не слушается, я даже отвернуть не могу, — невозмутимо ответила Литта. — Не бойся, я успею. Ты только держись поближе.
Из движка уже вырывались языки пламени, самолет отчаянно чадил, идя на снижение над самой школой — курсанты высыпали из учебного корпуса, напряженно вглядываясь в небо.
— Сейчас, еще немного…
— Литта, катапультируйся, кому говорю! — в отчаянье выкрикнул Фальк.
— Отстань, я знаю, что делаю… Догоняй меня, пока эта скотина окончательно не сдохла! Планировать он почти не может, я уже попробовала, тяжелей. Ближе, Фальк, еще ближе! Мы же летали крыло к крылу!
Он подстроился к горящему самолету как мог близко, не понимая, что задумала Литта. Катапультироваться было уже поздно — до земли всего ничего, и если даже катапульта сработает, девушка все равно покалечится…
— Готов? — спросила она, открывая колпак из кабины. — Держи своего старика ровно.
Литта все-таки прыгнула. Только не с парашютом, а как кошка, на крыло самолета Фалька. Машину сильно качнуло, но капитан выправил ее и пошел на снижение. Литта вжалась в плоскость и вцепилась в кромку, сопротивляясь потоку воздуха. Беспилотный самолет с воем унесся к земле.
Приземлился Фальк почти одновременно с тем, как горящая машина врезалась в какой-то косогор и взорвалась.
Когда он выбрался из кабины, Литта уже стояла на земле и рассматривала из-под руки горящие обломки.
— Ну и дрянь же нам присылают, — сказала она зло. Фальк не ответил. У него пропал голос. — Ай, ты что, задавишь же!
— Ненормальная… — наконец выдавил капитан, обнимая ее изо всех сил. — Как тебе это в голову пришло?!
— А что? Я взяла да перешагнула, ты же совсем рядом был. Я только опасалась, что твой старик не сдюжит, я же все-таки четыре порции за обедом умяла, — улыбнулась Литта. — Слушай, у тебя вода есть? Я после таких подвигов страшно пить хочу!
— Да, фляга в кабине под сиденьем… — потерянно ответил он, выпустил девушку и сел на траву. — Найдешь?
— Конечно, — ответила Литта, легко вскочила на крыло и перегнулась в кабину, чтобы пошарить там.
Фляжку она нашла быстро, но только взгляд ее упал на фотографию на приборной панели. Она раньше не обращала на это фото внимания, да и теперь подумала, что вряд ли это невеста, раз они с Фальком расстались, мать, должно быть, присмотрелась все же…
И вспомнила, как их всех не так давно фотографировал какой-то заезжий корреспондент, потом это фото мелькнуло в газете, в заметке о летных школах. И вот — на приборной панели была намертво приклеена газетная вырезка, тщательно запаянная в пленку, но все равно уже сильно выцветшая: Литта весело улыбается в камеру, положив руку на плечо угрюмого Фалька, прячущего за спиной костыль. Остальных, что стояли тогда вокруг, капитан отрезал. И как-то выходило: они двое вроде бы смотрят на фотографа, а на самом деле — друг на друга…
Литта сглотнула ком в горле.
— Ты что, не найдешь никак? — спросил Фальк снизу.
— Нашла! — ответила она, спрыгнула наземь и села рядом. — Будешь?
— Нет, пей, — мотнул он головой. — Великое мироздание, как же я напугался… На войне и то так не боялся!
— Ну я же знала, что ты меня не уронишь, — фыркнула Литта, допив воду. Потом охлопала карманы и выудила совсем маленькую фляжку. — Глотни, тебе это явно необходимо.
Фальк осторожно принюхался — пахло травами. Первый же глоток обжег горло, зато и впрямь как-то полегчало. Он отдал фляжку Литте, та тоже глотнула.
— Настоечка на травах, — пояснила она. — Тетушка делает. Отпустило?
— Вообще-то это тебе надо запоздало испугаться, — огрызнулся он. — Дай еще глоток…
— А ты и впрямь седеешь, — негромко сказала Литта, дотронувшись до его виска. — Раньше я не замечала.
— С тобой не только поседеешь… Ты меня с ума сведешь!
— А разве еще не свела? — не без намека спросила она, а пока Фальк пытался подобрать достойный ответ, к ним уже подбежали люди: курсанты, медики, сам начальник…
Похоже, они не ожидали застать обоих живыми и невредимыми, сидящими в обнимку на траве. Начальник, во всяком случае, долго не мог подобрать цензурных слов, потом все же выговорил:
— Какого хрена вы самолет разбили?!
— Он сам разбился, — невозмутимо ответила Литта, передавая фляжку Фальку. — Мотор загорелся. Вы б лучше механиков собрали, они же проверяли машину, а то будь за штурвалом кто другой, мог бы и погибнуть. И пусть идут, разгребают вон то пожарище и думают, отчего эта дрянь полыхнула!
— Это само собой… — Начальник принюхался. — Да вы же пьяные оба!
— Нет, мы только что начали, — честно сказал Фальк. — Для снятия напряжения. До полета — ни капли, клянусь честью.
Начальник плюнул, развернулся и направился к лагерю. Остальные потянулись следом, кроме злосчастных механиков, конечно.
— Ты до комнаты дойдешь? — спросила Литта. — А то настоечка-то забористая. Голова не кружится?
— Нет, — улыбнулся Фальк. — Чтобы меня напоить, нужно побольше пары глотков.
