Книга Чистое небо, страница 27. Автор книги Егор Песков, Тимур Гончар, Анна Горелышева, и др.

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Чистое небо»

Cтраница 27

— Мертвяк! — подтвердил Глеб, лихорадочно скатывая спальник. — Слышал я о таком…

Гришка суетливо дергал стволом из стороны в сторону, ему теперь со всех сторон чудились непонятные звуки. Оказалось — не только ему!

— А ну-ка, ноги в руки! — скомандовал Рамзес перехваченным голосом, и Гришка побежал, стараясь не потерять из виду тощий Глебов рюкзак. Осознавая, что вокруг происходит что-то невероятное: даже Рамзес, сносивший в Зоне три пары сапог, бежит сломя голову. Ибо ночью в Зоне не ходят, вспоминал Рамзес старину Ворона, это есть главное правило после бесшумного шага и впрок нажраться.

Разбрасывая комья земли и песка, забрались по насыпи и остановились. Костер сверху виделся едва заметным пятном красного цвета, и движения рядом с ним не замечалось. Гришка открыл уже рот — сказать что-нибудь колкое, но Рамзес схватил его за плечо, больно сжал, и Гришка осекся.

— Слышишь? — с придыханием спросил Глеб, и Бой услышал глухой нарастающий рокот, перешедший сначала в рев, а потом и в визг. От костра кричали, бездушно и громко, словно ревун воздушной тревоги. Не чувствовалось жизни в этом звуке, только механическая тупая угроза. Или призыв. Или еще черт знает что, и Гришка, не стесняясь паники в голосе, спросил:

— Это что, Рамзес?

— Это, м-мать твою, марш-бросок! — зло ответил Глеб, лихорадочно монтируя на лоб прибор ночного видения.

Он почему-то стал смотреть в другую от костра сторону. Гришка вспомнил, что и у него есть инфравизор, засуетился было, но тут же замер: Глеб глухо выругался.

— Смотри!

Гришка посмотрел. Со всех сторон на них двигались тусклые светляки: желтые, зеленые, бешено-красные; Гришка сначала услышал мерный топот, затем хриплый рык и взвизги и только потом догадался — глаза! Десятки пар псевдопесьих глаз, а рядом с псевдопсами, судя по звукам, еще сотни мутантов-слепцов спешат на зов. И через минуту сметут их с Глебом, как тряпичных кукол…

Стрелять они начали одновременно: Глеб очередями над землей, Гришка картечью — бестолково на таком расстоянии. Псы разом взвыли — кто свирепо, кто в предсмертном ужасе.

Гришка расстрелял магазин, сунулся в подсумок, но, как назло, в ладонь лезли только остроносые винтовочные патроны. Зарядить не успел — Глеб резко закинул автомат за плечи и боднул напарника в грудь. Гришка полетел с обрыва ласточкой, приложился спиной об землю — и рюкзак, зацепившись за что-то одним из бесчисленных ремешков-карманов-лямок, остался на склоне. Бой, едва не вывихнув плечи, кувыркнулся дальше, набирая в распахнутый в немом вопле рот пыль, грязь и землю. Через пару секунд он лежал под обрывом, живой и, видимо, здоровый, а рядом приземлился Рамзес. Весело ругнулся.

— Держись, пацан, — приказал, — сейчас нас будут рвать…

Он подхватил Гришку за плечи и поволок к костру, туда, откуда они бежали пару минут назад. Гришка хрипел и плевался. У костра он упал на колени и начал судорожно совать тупорылые ружейные патроны в патроноприемник. Дорогущий ремингтоновский механизм скрипел от набившейся грязи, но патроны принимал. Глеб залег чуть сбоку и тоже готовился стрелять. На черного по другую сторону костра они не смотрели, будто сговорившись. Будто и не было его.

А потом с горки посыпались, калеча друг друга, собаки, и стало не до черного. Глеб бил короткими очередями и орал Гришке:

— Стреляй!

Гришка пытался, жал на курок, но капризный механизм подвел, и Гришка, бессильно рыдая, отшвырнул двуствольный агрегат в сторону. Выхватил «беретту». Слабые пистолетные хлопки почти терялись в грохоте автоматных очередей и реве песьих глоток. Потом всех словно накрыло акустической волной — черный снова запустил сирену, и все остальные звуки пропали. Следом пришла боль.

Гришка сжал голову ладонями, чтобы она не раскололась, и его мгновенно стошнило недавним ужином. Организм трепетал всеми фибрами, готовый опрокинуться в спасительный обморок, и только крохи гордости удерживали сознание на плаву.

— А!.. Ах…а, — мычал рядом Глеб, тыча перед собой пальцем. Гришка, мучительно сфокусировав взгляд, увидел, что собаки мечутся в панике.

Сирена оборвалась. В голове у Глеба словно пузырь лопнул, и его тоже стошнило.

— …марш-бросок, говоришь! — услышал Гришка полный ненависти стон.

Мертвяк стоял рядом, и в серой полутьме скорого рассвета Глеб сумел рассмотреть его. На теле черного человека струпья мертвой кожи смешались с обрывками грязной одежды; он напоминал огородное пугало торчащими в стороны лохмотьями. Глеб поднялся и заглянул черному в лицо. Лучше бы он этого не делал: в глазницах копошились черви, нос провалился, а нижняя губа, разорванная надвое, свисала вниз неряшливым клоком. Под острым кадыком угадывались обрывки широкого, когда-то модного галстука.

Мертвяк был давно и необратимо мертв, но двигался и издавал немыслимые звуки.

— Бой! — хрипло сказал Рамзес. — Кажется, у нас появилась отмычка.

Мертвяк глухо взревел, распугав собак, и небыстро двинулся к обрыву. Вокруг него образовался почтительный круг, выйти из которого Глеб не согласился бы под угрозой расстрела. Гришка брел следом, пошатываясь и придерживая чугунную от недавней боли голову. Двуствольный агрегат волочился по земле — стало видно, что нижний ствол смотрит немного вбок. Глеб наступил на приклад этого мертворожденного уродца, и Гришка выпустил ремень, даже не оглянувшись на предмет своей недавней гордости.

Над обрывом мертвяк остановился, и сталкеры вместе с ним. Собаки не стали забираться следом, но здесь, вверху, нашлись новые стаи, и было их столько, что Глеб только охнул, взглянув с обрыва. В рассветной полумгле ручейки, потоки и реки всяческой живности стекали из запретного Леса на недавно еще спокойную тропу. Только мертвяки — а Глеб увидел еще двоих — шли наперекор потоку.

Что-то их спугнуло, когда открылись Ангары, сделал нехитрый вывод Глеб.

— А мы живые! — недоверчиво сказал Гришка и вдруг рассмеялся. — Мы живые, Рамзес, живые! — и всхлипнул.

Рюкзак с припасами ты потерял, хотел сказать, но передумал Глеб. И оружие у тебя только чтобы застрелиться.

— Да, мы живые! — сказал вместо этого. — Еще покувыркаемся…

— Рамзес, отзовись! — захрипела и перебила его рация Севкиным голосом. — Рамзес, по слухам, Казак уже возле Агропрома. Поспеши, Рамзес!

Мертвяк двигался небыстро и внимания на шагающих позади сталкеров не обращал. Впрочем, он ни на что не обращал внимания — только на Зону и ее ловушки, которые находил и обходил мастерски. Днем простоял сорок минут перед невинной полянкой, густо поросшей высокой травой, и Глеб уже почти решился выйти из-под надежного мертвякова покровительства, как трава вдруг зашевелилась, задрожала и выстрелила вверх сонмом острых молний. Тушка летающей твари упала в заросли и, судя по жадному шевелению, тут же была употреблена хищным растением. После этого мертвяк двинулся, и трава не тронула ни его самого, ни его спутников.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация