Марсель свернул с Леопольдштрассе на Адальбертштрассе. Еще двести метров – и они приедут. Филипп поцелует Вивиан, закажет шампанского – лучшего, «Crémant de Bourgogne», – выберет блюда на ужин, а потом улыбнется Вивиан, достанет кольцо из кармана и сделает ей предложение. И Вивиан, ни о чем не подозревая, скажет: «Да!» «Но если бы она знала, как все обстоит на самом деле, – думал Филипп, – она бы забрала свои вещи из моей квартиры, а мои вещи вышвырнула бы из своей на улицу, а потом побежала бы к родителям и закатила бы истерику. Она рыдала бы не переставая и с горя похудела бы на семь кило. А еще рассказывала бы всем подружкам, как я с ней обошелся».
– Стой! – Он тронул Марселя за плечо.
– Ну что еще такое? – Не сбрасывая скорость, Марсель оглянулся.
– Остановись!
Слишком громко, он произнес это слишком громко. «Успокойся!» – мысленно приказал себе Филипп.
Марсель свернул к обочине.
– Что случилось? Мы почти приехали.
– Я знаю. Я не могу сейчас к ней пойти. – Филипп спрыгнул с мотороллера.
– Что?! Ты что, совсем сбрендил?
– Понимаешь, эта история… с заказчиком. Мне нужно с этим разобраться. Иначе я вообще не успокоюсь.
– Ты хочешь разобраться с этим сегодня? Да ты в офисе уже никого не застанешь. К тому же тебя ждет Вивиан.
– У меня есть номер этого заказчика. Правда, Марсель, я сегодня не смогу встретиться с Вивиан.
– Но ты же собирался… – Увидев лицо Филиппа, Марсель осекся. – И как ты ей объяснишь свое отсутствие?
– Понятия не имею.
Звук бормашины в голове Филиппа стал еще громче. Он сунул палец в ухо, но легче не стало. В конце концов, звук доносился не снаружи, а изнутри.
– А ты не мог бы с ней поговорить?
– Я? – Марсель изумленно распахнул глаза. – Да я с ней едва знаком. Что я ей скажу?
– Скажи, что мне стало плохо. Что я чем-то отравился.
«Ииииииииииииииаааааааааааааааааииии!» – вопила бормашина в его голове.
– Нет, лучше скажи ей, что у меня мигрень. Пусть мне не звонит, я лягу спать. А потом сам ей позвоню, когда мне станет лучше.
Теперь Марсель действительно забеспокоился.
– Мигрень, значит. И что, она в это поверит?
– Ну, у меня иногда такое бывает.
Марсель пожал плечами.
– Слушай, Филипп, что происходит? Дело ведь вовсе не в дурацкой эсэмэске от твоего клиента. Тут что-то еще.
Ну конечно, тут было что-то еще. Сиськи Жасмин. Попка Жасмин. Ее загорелые ножки длиной в метр двадцать. Но этого Филипп сказать не мог, по крайней мере сейчас.
– Пожалуйста, Марсель! – взмолился он. – Наверное, она уже сидит в «Амадео» и ждет меня. – Он достал из кармана купюру в пятьдесят евро. – Вот, купи ей шампанского, и поужинайте за мой счет.
Марсель отвел его руку с деньгами.
– Прекрати, ты что, дурак? – Он, похоже, разозлился. – Ладно, я поговорю с ней. Хоть мне это и не нравится.
– Спасибо. – Филипп с трудом подбирал слова. – Хотя бы деньги эти проклятые возьми. Тогда я себя не так дерьмово буду чувствовать.
Марсель ухмыльнулся, но вид у него был нерадостный.
– Некоторые вопросы деньгами не уладишь. Короче, проехали. Я займусь Вивиан. Позвонить тебе сегодня вечером? Ну, чтобы рассказать, как все прошло? Или ты и со мной говорить не хочешь?
«Не хочу, – подумал Филипп. – Я ни с кем не хочу говорить. Оставьте меня в покое».
– Ну конечно, звони, – сказал он.
Госпожа Хайманн хочет поговорить с мамой. Сказать ей, что я уже в третий раз не выполнил домашнее задание. И поэтому я должен сидеть с ней в классе, пока мама не придет. Но когда мама приходит, я сразу замечаю, что она не хочет говорить с госпожой Хайманн.
«У меня совершенно нет времени, – заявляет мама. – И нам придется уйти».
«Тогда вам нужно будет подойти ко мне в мои приемные часы. Обязательно», – отвечает госпожа Хайманн.
«Ну конечно», – соглашается мама.
Но госпожа Хайманн ей не верит, это сразу видно. Мама хватает меня за руку и тащит из класса, да так быстро, что я даже не успеваю взять курточку.
«Что случилось, куда мы так торопимся?» – спрашиваю я.
Мы запрыгнули в трамвайчик, но уже через остановку вышли и пересели в другой.
«Нам нужно убраться отсюда, – говорит мама. – Они опять следят за нами».
И бежит со мной в торговый центр. Мы врываемся в магазин одежды, бежим по эскалатору вверх на второй этаж, к примерочным.
«Сиди тихо-тихо, – шепчет мама. – Они не должны нас найти, они ни в коем случае не должны нас найти!»
«Кто?» – хочу спросить я, но мама зажимает мне рот ладонью. Мы сидим в примерочной час или даже два.
«Это единственное безопасное место во всем городе», – шепчет мама.
Мы ждем, и ждем, и ждем, пока не подходит продавщица. Она требует, чтобы мы вышли оттуда. Мама начинает плакать, и продавщица спрашивает, что случилось, и все смотрят на нас. Потом приходит начальник продавщицы, и они вызывают полицию, а полицейские звонят папе. Папа приходит и забирает нас.
«Что произошло?» – спрашивает он, когда мы добираемся домой.
Но мама говорит по телефону. Она заказывает всем нам пиццу.
«Я заказала три пиццы с салями, это же наша любимая пицца», – говорит мама и смеется.
Это был просто розыгрыш.
Глава 4
«Вы думаете, что избавились от меня. Но я о вас помню. И буду с вами все время до второго июля».
Такое письмо получила София. Его отправила Сара, в этом София была уверена. Сара Фолькер. Понятно, почему она не подписалась. Сара всегда старалась оставаться незаметной. Только у нее не получалось. В пятом классе мальчишки всегда называли ее по фамилии. Фолькер, как мужское имя. И Саре это нравилось. Она играла с мальчишками в футбол и менялась с ними вкладышами от жвачек. Но в старшей школе ребята поняли, что Сара не одна из них. Что она не своя ни с мальчишками, ни с девчонками. «Но я о вас помню». Как будто София могла забыть Сару!
«Ты должна принять решение», – сказала тогда Эмили. И София приняла решение. Она выступила против Сары. Чтобы защитить себя.
«Нужно как можно скорее поговорить с Эмили», – подумала София. Раз уж Сара прислала ей письмо, то и Эмили тоже. И Луции, наверное. И Эмме, и Марии. Но Эмили – точно.
«В конце концов, это Эмили заварила всю кашу, – думала София. – Если бы не Эмили, дело не зашло бы так далеко». «Если бы вы ей не помогли, оно тоже не зашло бы так далеко», – произнес голос Сары у нее в голове. Удивительно, что она так хорошо помнит ее голос. Прошел почти год с тех пор, как Сара перевелась в другую школу. Однажды она вдруг исчезла.
