В общем, прихода Яна я ждала как никогда. И едва мой ненаглядный Верховный судья появился в столовой, бросила недоеденный творог и рванула со своего места, буквально влетев в объятия мужчины с криком: — Я готова!
— Ты не доела! — рыкнул вслед Годард.
Но я уже сама сжала ладонь Яна, в которой находилась сфера нонгата, и как только вихрь портала унес нас от заботливого оборотня, облегченно выдохнула.
— Что это было? — поинтересовался Ян, шагая вместе со мной в холл поместья Торнов.
— Скоро узнаешь, — пообещала я. — Вот только выясним одно небольшое недоразумение… Папа!
Мой крик был таким громким, что, казалось, стены дрогнули, как от удара из пульсомета.
Встревоженный родитель появился моментально, как и последовавшая за ним госпожа Торн.
— Кара, хвала Создателю! Как ты могла сбежать, глупая девчонка? — прорычал отец.
— Накопилось у меня много вопросов, вот и ушла за ответами, — отрезала я. — Ты, кстати, случайно ничего не хочешь мне сказать?
— Если о своем отношении к твоему выбору, — он кивнул на Себастьяна, — то я все сказал.
— Нет, кое о чем ты точно забыл, папа. Или уже можно называть тебя дедушкой? — глядя ему прямо в глаза, выдала я.
Сжимавший меня Ян вздрогнул, как от удара. Так же вздрогнул и отец.
— Как ты узнала? — отводя взгляд, спросил он.
— Врачеватель, пять минут времени, и ваша с господином Мервудом ложь раскрылась. Неужели ты и вправду хотел выдать этого ребенка за наследника Роберта?
— Прости…
— Это правда?! — перебил его нечеловеческий голос, и через мгновение вихрь по имени Себастьян устремился на отца.
Хвала Создателю, мой щит оказался быстрее. Нет, Яна не отбросило, однако барьер заставил его остановиться.
— Ян! — подбежав, я сжала мужчину в объятиях. — Пожалуйста, не надо! Ты хочешь сказать своему ребенку, что убил или покалечил его дедушку?
— Не придется! — прорычала стоящая рядом Иритин. — Скажете, что это сделала его бабушка! Лекс, это правда?!
Почему ты не сказал мне?!
— Потому что тогда свадьбу с Робертом ты бы не одобрила точно. Пойми, я защищал нашу дочь…
— От кого защищал? — гневно выдохнул Ян. — От меня?!
Хватит тайн, Александр. Я хочу знать, почему ты решился на такое? Почему против нашего с Карой брака? Говори! Больше шанса быть услышанным я не предоставлю. Теперь согласие на брак от вас не требуется! Так что советую быть откровенным, если хотите впоследствии видеть дочь и внука!
— Это я тебе и без него скажу, — решительно выдохнула я, глядя, как все больше и больше хмурится отец.
— Кара!
— Скажу! Потому что вы оказались не правы! — с нажимом настояла я на своем и в подробностях поведала Яну о том, что не так давно услышала сама.
К концу рассказа на скулах Себастьяна заходили желваки. А когда я замолкла, он коротко процедил: — Бред.
— Я и не ждал, что ты признаешься, — мрачно откликнулся отец.
— Признаюсь? Мне не в чем признаваться, — отрывисто произнес Ян. — Силой меня во время церемонии наделила Хранительница. Она же не позволила связать душу с Главным Кристаллом, так что ни силы Возмездия, ни отравы Хаоса во мне физически быть не может. Ни капли!
— Это только слова, — отец упрямо продолжал стоять на своем.
— Слова?! — не выдержав, рявкнул Себастьян. — Вы же видели Хранительницу! Она явилась ко мне прямо на церемонии! Так о каком Кристалле вообще могла идти речь?!
Однако вся его злость тотчас сменилась растерянностью от слов отца:
— Нет, Себастьян.
— Что значит — нет?
— Тебя окружало сияние Кристалла, — отчеканил отец. — Сияние намного более яркое, чем на других церемониях. И все.
Большего никто из нас не видел.
— Позови Андре, папа, — потребовала я, чувствуя, что пора вмешаться. — У него есть доказательства того, что Ян говорит правду.
По счастью отказываться тот не стал. Через пару минут напряженного молчания в зале загудел вихрь нонгата, и в холл шагнул Андре Травесси.
Правда, едва с тревогой оглядев нас, тут же удивленно уставился на Иритин.
— Госпожа Торн? Вы живы? И вы…
— Моя жена Видящая, да, — перебил отец. — Но сейчас мы ведем речь о другом. Мне сказали, у тебя есть доказательства того, что сила Себастьяна не отравлена Хаосом. И вчера ты кричал, что я ошибаюсь. Ты знаешь, насколько это серьезно.
Так что я готов тебя выслушать.
— Вы действительно ошибались, Александр, — подтвердил Андре. — Мы все ошибались. Себастьян для республики не опасен. Единственная сила, которая у него есть — это чистейшая Магия Порядка. Видимо, Хранительница тоже была осведомлена о том, что происходит с кристаллом и, как вы и надеялись, защитила Себастьяна. Причем намного лучше ожидаемого.
— Но как ты можешь быть в этом уверен?
— Я — нивергат. Вы знаете, как проходит наша инициация, — напомнил Андре. — Энергия Хранительницы пронизывает нас, она составляет часть нашей сути, и я никогда не спутаю ее с другой. Недавно сила Себастьяна вышла из-под контроля и коснулась меня. Поверьте, Александр, если бы в ней присутствовала хоть какая-то примесь, я бы это ощутил незамедлительно.
В зале установилась тишина. Мои родители потрясенно переглянулись.
— Я приношу свои извинения, Себастьян, но ты должен понять, — наконец, с виноватыми нотками в голосе произнес папа. — Наши подозрения имели под собой основания. Ты словно бы умер около кристалла, а появился другой человек, с куском льда вместо сердца. К тому же, Верховные судьи после инициации становились пусть и сильнее, но не намного. Твоя же сила возросла в десятки раз. Иритин узнала, что Хаос может влиять на Главный Кристалл. Хранительницу мы не видели, так что, по общему мнению, ты получил силу из этого источника. И сила эта уж очень активно принялась реагировать на Видящую. Что нам оставалось думать? Даже Травесси признавал, что твое поведение неестественно.
Ох, а вот это папа сказал зря.
Себастьян резко повернулся к другу, а в синих глазах вспыхнуло пламя.
— Что? — пораженно прошептал он. — Ты знал? С самого начала знал и… поддерживал их?
— Ян, ты все не так понял, — попытался оправдаться оборотень, но было поздно. Ярость Себастьяна стала почти осязаемой.
— Предатель! — выдохнул Ян, нанося Андре резкий удар в челюсть.
Тело оборотня мгновенно перешло в состояние частичной трансформации. Миг, и Верховный судья получил аналогичный удар.
— Сдурел?! — закричал оборотень, на скуле которого наливался приличный синяк. — Я не думал, что ты пособник Хаоса! Никогда!
