– Инна-а-а, ну Инна же-е, – ныла мне в ухо Сима. – Хватит спа-а-ать, мне ску-учно.
– Ты озверелое адово изобретение, – огрызнулась я, не открывая глаз.
– Вот ты спишь, а там такое, – многозначительно протянула Серафима, посылая мне в бок слабый электрический импульс.
– Что там? – лениво спросила я, почесывая бок и по-прежнему пытаясь ускользнуть в сон.
– Открой глаза – скажу, – коварно пробубнила Сима.
– Не открою, ай! – Я подскочила от разряда в мягкое место. – Сима, ты садистка, ты… ты…
– Да ладно тебе, – отмахнулась она красивой мерцающей ручкой. – Зато у меня есть новость.
Я встала с кровати и направилась в душевую. Затем неспешно и с аппетитом позавтракала. После для проформы сделала несколько упражнений на пресс, спела песенку, чем довела изнывающую Симу до почернения в прямом смысле этого слова и лишь после этого уселась, скрестив по-турецки ноги, и взглянула на нее, удовлетворенная своей местью.
– Ну, что там у тебя? – спросила я.
– У тебя нет слуха! – выпалила низким рычащим голосом Система. – И голоса тоже нет. И песни у тебя дурацкие. Никогда не пой. Никогда-никогда!
– Гы, – осклабилась я и передернула плечами, сразу вспомнив горилла. Никогда больше не скажу «ы». Вот никогда-никогда! – Что там за новость?
– А вот теперь не скажу, – надулась вновь голубеющая Сима, и голос ее опять стал приятным.
Я зевнула и встала с пола.
– Ну и не говори. – Я пожала плечами.
– Ты вредная, – сварливо проворчала она. – Вредина вреднючая. Самая вреднятинская вреднятина.
– Сим, твой создатель с тоски бы удавился, услышав, что выдает его сверхразумное изобретение, – усмехнулась я.
– Он бы мной гордился, – заносчиво заявила Серафима. – Так ты будешь слушать или нет? – Я покладисто кивнула и развесила уши пошире. – Стерлядь отправили на Аттарию, – выпалила Сима. Не заметив моей реакции, она досадливо полыхнула искрами и начала пояснять, как неразумному дитяти: – Ее во время миссии отправили, даже не продержали в карцере до возвращения. Это же позор! Тайлар командир Ардэн, когда ты здесь в спячку залегла, он же злющий был. Прямо к ней отправился, в карцер. Кстати, в карцер ее тайлар Грейн отправил, сорвав все знаки различия. Хельгар же не просто сплавила тебя с корабля, она поставила под угрозу жизнь неподготовленного человека… э-э, примитива, ты уж извини. А еще и поисковый маяк уничтожила и провиант из шлюпа убрала. Вас, по закону, надо беречь, так что там накапало много обвинений. Тайлар командир все ей высказал, все-все. Хельгар офигела. Потом подготовил обвинительные документы, погрузил в анабиоз и отправил под конвоем на Аттарию. Прямо в комитет по рассмотрению дел с генными нарушениями.
– И что ждет Хельгар за все, что она со мной сделала? – спросила я.
– Принудительная коррекция! – торжествующе воскликнула Сима.
У меня вытянулось лицо. Я, конечно, девка добрая, да и память у меня хоть и вся в зарубках, но тоже ничего, отходчивая. Но стерлядь вызывала во мне кровожадные чувства. Головой об стену ударила? Ударила. И хорошо, что голова – кость, иначе бы я закончилась раньше, чем эта ревнивая дура меня в шлюп засунула. Потом меня унизила вопящая шняга, обозвав чудовищем. А что еще мог означать ее визг? Чуть не сожрал слизень, потом безглазая хрень, медведеподобное чудище. А про озабоченного горилла-куртизана я даже вспоминать не хочу! И если бы не Димочка, я бы или уже переварилась в чьем-нибудь желудке, или, пардон, агрегат горилла застрял в моих гландах. И за все это коррекция?!
– Да ты не понимаешь! – воскликнула Система. – Это же самое худшее, что можно придумать для аттарийца! Они же трясутся над своими драгоценными генами, которые культивировали столько поколений, выводя устойчивые наследственные признаки, вколачивая в организм многократно повторяющуюся программу для потомков. Добровольная коррекция делается сознательно. Да там и меняется-то мелочь. А Хельгар ждет полная перезагрузка. Для своей семьи она уже брак. К тому же всю династию трясти начнут, выясняя, с кого пошел перекос, на ком еще отразился. Законопослушание у аттарийцев в крови. Они убивают-то только во время военных действий. Ты посмотри на их оружие. Парализатор! И тот можно использовать с кучей условий.
– А на штурмовиках? – засомневалась я.
– Там все по-взрослому, – уверила меня Сима. – Но Аттария никогда не нападает первой, они до последнего пытаются урегулировать проблему миром, даже когда другие планеты уже втянуты в военные действия. Если же напали на аттарийца, разговоры заканчиваются.
Вообще-то заметно. Наши бы мужики давно морды друг другу набили с криками. «Моя баба». И бабе заодно тоже. А эти все рычат друг на друга, но диалог ведут. Космический бой не в счет, это не угрожало ничьей жизни. А вот ссадины на лицах – это уже нехорошо. Но все равно не катались по каюте, по стенке друг друга не размазывали. Кстати, как они там, мальчики мои…
– Сим, а что там с моими? Как они? – вздохнула я.
Передо мной появилось двойное изображение. Рома разговаривал с оранжевыми. Он был сосредоточен на каких-то своих мыслях, и мне показалось, что даже толком не слышал, что ему говорили. Дима же находился на капитанском мостике. Взгляд его был устремлен в одну точку. Казалось, что он сейчас где-то далеко-далеко. Вот он вздохнул, и губы его шевельнулись, сложившись в имя – Сима.
– Ой, – пискнула моя подруга и исчезла.
Экраны погасли. Я уныло вздохнула и упала в кресло, закрыв лицо руками. И что за наказание? Что на одного смотрю, все внутри замирает, что на другого. Но ведь не могла же я влюбиться сразу в обоих, а? Так ведь не бывает, да? Да? Это у вас не бывает. А у меня вот случилось. И что теперь делать?
Вскоре вернулась Серафима, довольная, как удав. Она зависла над поверхностью моей новой кровати в лежачей позе и хитро посмотрела на меня.
– Страда-ает, – со значением сказала Серафима. – Хотел тебя посмотреть, а я не показала. Сказала, что ты еще спишь. Я и тайлару Грейну тебя не показываю. Никому не показываю. Моя. – Сима как-то очень кровожадно оскалилась, и я подумала, а того ли я себе выбрала защитника? – Да шучу я, шучу. Рано им еще, пусть поскучают. Кстати, Инусь, а тебе-то кто больше нравится?
Я шмыгнула носом и пожала плечами. Сима понимающе посмотрела на меня.
– Я бы вот тоже не знала, кого выбрать, – сказала она. – Показатели состояния здоровья у обоих ого-го. Репродуктивная функция на высшем уровне. Потомство от обоих ожидается сильное. Мужская сила, так сказать…
– Достаточно, – остановила я Систему, пока она мне не предоставила моих мужчин в разрезе с разных ракурсов. – Они такие…
– Да одним миром они мазаны, – отмахнулась от меня Сима. – Ты просто их плохо знаешь.
Точно! Именно! Я же их совсем не знаю. Точней, знаю, но как-то очень однобоко. А может, они не закрывают тюбик с зубной пастой и расставляют носки по углам. Что я привязалась к их внешности и силе… мужской? Я же их как людей не знаю. Вдруг стоит порыться в их поступках и поведении вне общения со мной и все станет проще? А может, они…
