Рядом с подъездом хорошо знакомого дома, в котором Леонид провел большую часть своей жизни, прохаживался жилистый старик с непокрытой седой головой. Леонид сразу же подумал, что это и есть начальник охраны Ефимов. Несмотря на тридцатиградусный мороз, на Василии Анатольевиче была демисезонная куртка, рукава которой он закатал до локтя. Ефимов курил, то и дело сплевывая на снег тягучую желтую слюну. Заметив приближающегося Леонида, начальник охраны поднял руку в приветствии и, достав связку ключей, протянул наследнику.
– На вот, держи. Мишины ключики, – сипло проговорил Ефимов, делая шаг в сторону и открывая Леониду путь к двери парадного.
Леонид принял ключи и отпер магнитный замок, пропуская старика вперед. Щелчком отбросив окурок в сторону, Ефимов вбежал в подъезд и проворно устремился вверх по лестнице. Покряхтывая, Леонид грузно поднялся на три ступени, ведущие к лифту и, секунду постояв в задумчивости, решая, а не взбежать ли и ему так же легко наверх, все-таки надавил пальцем на темную кнопку вызова, мигом вспыхнувшую красным.
Загремела стоявшая тут же кабина, раскрылись дверки лифта, и Леонид, ткнув в кнопку нужного этажа, взмыл вверх. Кабина дернулась и остановилась. Дверцы неспешно разъехались в стороны, выпуская пассажира. Леонид вышел из лифта и увидел Ефимова, дожидавшегося у квартиры. Старик даже не запыхался, одним махом преодолев все пять этажей. Отперев дверь, Леонид запустил его внутрь, после чего вошел в квартиру сам. В коридоре вспыхнул свет. Переводчик вдохнул забытый запах отчего дома, прислушался к мерно стучащим ходикам и робко, точно совершал преступление, огляделся по сторонам. Вопреки опасениям Леонида, здесь все было так же, как и при маме. Ни бутылок на полу, как он полагал, ни свинарника со свисающими со стен лоскутами обоев, как предрекала Настя.
– Лень! – позвал из спальни Ефимов. – Иди сюда, с бельем поможешь.
Шагнув в родительскую спальню, Мухин сразу же заметил обилие икон на стене. Раньше ничего подобного в их доме не наблюдалось, ибо никто из семейных не верил в Бога. Теперь же на тумбочке, рядом с общей тетрадью в черном клеенчатом переплете и шариковой ручкой, лежал раскрытый «Новый завет», который отец, должно быть, штудировал перед сном. Там же, на тумбочке, стояла икона с изображением некоего ангела в длинном бирюзовом плаще, с мечом в одной руке и щитом в другой. Заинтересовавшись иконой, Леонид вытянул шею и двинулся вперед, пытаясь разобрать старословянскую вязь, идущую по краю выцветшей доски, чтобы узнать, кто это.
– Архангел Михаил, – прочитал он, щурясь на стилизованную надпись.
– Ты не знаешь, Лень, водолазки у твоего отца были? – поинтересовался Ефимов, раскладывая на кровати костюм покойного, который Леонид помнил так же хорошо, как занавески на родительской кухне. Светло-серый, в тонкую полоску, единственный отцовский костюм. Надеванный пару раз по особенно торжественным случаям и вышедший из моды лет двадцать тому назад.
– Водолазки? – встрепенулся он. – А рубашку почему нельзя?
– Если рубашку надевать, шейный платок понадобится, – поморщился Ефимов. – Твоему бате так горло распахали, что только держись. Вот ведь тоже история! Кто-то повадился в душевых краны скручивать. Каждую неделю сантехники новые краны устанавливали. Мишка ведь мне говорил, что подозревает двух наших охранников – Загребаева и Сольского, а я ему не верил. А твой отец, Лень, оказался прав! В одно из ночных дежурств он подстерег ворюг в душевой и стал задерживать. Вроде бы старый волк, с огромным опытом, а повел себя, как стажер-первогодок. Пошел на них с голыми руками, без оружия, да еще увещевал и взывал к их совести. «Опомнитесь, – говорит, – ребята! Что вы делаете! Вы же у своих воруете!» Сольский выхватил нож и в горло твоему отцу ударил. Так что ищи, сынок, водолазку. Или шейный платок. Твой героический батя должен лежать в горбу красивым. Он это заслужил. Надо бы отпевание заказать, я знаю, Мишаня бы этого хотел, ну да когда уже теперь заказывать? Икону эту разве в гроб положить?
Ефимов шагнул к тумбочке, собираясь взять Архангела Михаила.
– Эту икону нельзя, – вдруг перехватил его руку Леонид. – Эту я себе оставлю. Тут молитва есть, я буду молиться за отца.
Удивленно взглянув на Мухина-младшего, начальник охраны подошел к другой иконе, лику Спасителя, снял со стены и, слушая бормотание Леонида, читающего шепотом тропарь, выбитый на оборотной стороне иконы с архангелом, положил поверх костюма. Все то время, что искали белье, Леонид непонятно зачем неотступно повторял тропарь про себя, пока не заучил наизусть.
– Небесных воинств Архистратизи, молим вас присно мы недостойнии, да вашими молитвами оградите нас кровом крил невещественныя вашея славы, сохраняюще ны припадающих прилежно, и вопиющих от бед избавите ны, яко чиноначальницы вышних сил.
Горячий ком, вставший в горле в тот момент, когда он перешагнул порог родного дома, мешал дышать, и Леонид, помимо воли, после каждого произнесенного шепотом слова вздыхал тяжело и обреченно. Уложив в полиэтиленовый пакет все, что требовалось для похорон, он проводил Ефимова до дверей и, оставшись в квартире один, присел на край кровати и взял с тумбочки черную тетрадь. Открыв клеенчатую обложку, увидел распечатанный на принтере листок и прочитал небольшую справку: «Архангел Михаил – архистратиг, по-гречески – верховный военачальник, полководец, воевода верных Богу ангелов, победоносный враг сатаны, победитель зла. Он считается предводителем воинов, бьющихся за правое дело. Само имя Михаил означает по-древнееврейски «Кто как Бог». И одно это уже говорит, сколь высоко архангел почитается Святой Церковью. Михаил низринул диавола и всех павших духов с Неба. Не лишил Архангел Михаил своего заступничества нас и нашего Отечества, когда спас Новогород Великий от татарского хана Батыя.
Имя Архистратига Михаила трижды встречается в книге пророка Даниила, где Михаил называется одним из первых князей и великим князем, стоящим за сынов народа своего. Святой апостол Иуда именует его Михаилом Архангелом. В Откровениях описывается брань на небе, в которой Михаил и ангелы его воевали против дракона. И низвержен был великий дракон, древний змей, называемый диаволом и сатаною. Священное Писание, повествуя о явлении ангелов различным людям, собственным именем называют только некоторых из них, по-видимому, тех, которые несут особую миссию в утверждении Царства Божия на земле. Среди них Михаил и Гавриил, упоминаемые в канонических книгах писания».
Сдвинув в сторону листок, Леонид увидел на первой странице тетради знакомые фамилии Загребаева и Сольского, сделанные корявым почерком отца. Напротив каждой фамилии стоял вопросительный знак, а рядом с вопросительным – восклицательный. И православный крест. Слушая мерный стук ходиков, с детства такой знакомый и успокаивающий, Леонид перечитал фамилии еще раз, вдумываясь. Настя лукавила, утверждая, что в ее квартире пахнет старыми книгами. Книжной пылью приятно и умиротворяюще пахло в родном доме Леонида, и этот запах навевал покой. По мере того как Мухин проникал в смысл распечатанного на принтере листка, сопоставляя текст с написанными в тетради фамилиями и героической гибелью родителя, ему открывалась истина. Отец был не рядовой человек, а архистратиг и верховный воевода воинства небесного Михаил Архангел. Потому-то он и отправился с голыми руками в одиночку задерживать ворюг. Как же тяжело ему было! Одному приходилось бороться со злом.
