– Все это у тебя будет, – пообещал Орсо. – Сейчас Витольд очень опасен. Я даже предположить боюсь, на что он теперь может пойти, ведь он уже был неуравновешенным.
– Ну и что он будет делать, являясь неуравновешенным? – спросил Сторм.
– А я снова спрошу – что бы сделал ты?
– Если учесть то, как ты его описал, он начнет мстить. Он не будет прятаться и затеет собственную войну. Какие у него возможности навредить нам?
– Кроме предательства?
– Полагаешь, он пойдет на это?
– Пойдет, но не сразу, – сказал Орсо. – Вначале постарается отомстить мне.
– До тебя не так просто добраться, тем более что он видел меня и может предположить, что я стану охранять тебя.
– То есть ты думаешь…
– Да, самое простое для него – это нанести вред тщательно оберегаемому объекту. Он постарается уничтожить его.
– Этого нельзя допустить, Сторм.
– Я понимаю. К тому же возле объекта будет проще всего подкараулить Витольда.
Сказав это, Сторм поднял с пола короткоствольный дробовик, который там, в кафе, не успел применить Орсо.
– Хорошая машинка. Может, на этот раз для нее найдется работа.
А между тем ускользнувший из ловушки Витольд уже сбросил автомобиль в затопленный карьер, добрался до арендованного гаража, где пересел на новый автомобиль и отправился на одну из секретных квартир, о которой не знал куратор.
Витольд, стараясь держаться правил дорожного движения – для него сейчас опаснее, чем прежде, было любое недоразумение, связанное с полицией, ведь те складировали протоколы в электронный архив, а кто, как не Витольд, знал, как легко вскрывались такие хранилища.
Теперь он мысленно пересчитывал все свои активы, чтобы отделить те, о которых знал куратор.
Закладки наличных денег, тайники со средствами связи, арсеналы, продуктовые склады и места стоянок оперативных автомобилей.
Все это теперь следовало разделить на свое и вражеское.
Он уже знал, как отомстит за вероломство куратора. Витольд решил уничтожить объект, на который было затрачено так много времени и сил. Того, о ком было написано столько отчетов, что, если бы их подавать, как принято у человеков – на бумаге, они бы составили целую библиотеку.
Витольд не исключал, что приказ о его ликвидации мог поступить из Центра и куратор не был виноват, но теперь это уже не имело значения. Он не боялся последствий и был готов действовать.
Как будто предвидев такое развитие обстоятельств, Витольд в свое время организовал достаточно независимых пунктов хранения.
Разумеется, он не ожидал предательства куратора, он готовился на тот случай, если бы капитана Орсо схватила контрразведка, и тогда ему пришлось бы самому выживать, прятаться, вызывать подмогу, ведь он не имел возможности эвакуации без помощи Центра.
Уже вечером, оказавшись на какой-то мало кому известной старой окраине, Витольд заночевал в заброшенном подвале, имевшем два выхода, снабженных тайно установленным видеонаблюдением и минными ловушками.
Ловушки включались централизованно, если того хотел оператор. Но Витольду пока ничего не грозило, и он отсыпался перед своей личной войной.
Наступило утро, он проснулся по будильнику и, спустившись еще на ярус, пролез через тесный лаз в оружейный погреб.
Выбор здесь был небольшой – только самое необходимое. Полдюжины «девяток», пара автоматических дробовиков, мины дистанционного подрыва, два комплекта раций-двоек, десяток ножей и радиобухта – аппарат для взлома скрытых оптических кабелей.
Модель была не новая, но до двух метров под землей и за бетонной стеной кабель нащупывала, гарантированно считывая сигналы, после чего подсоединенный кодировочный блок с собственным охладительным суперконтуром мог взломать передачу и получать информацию в реальном времени.
Такой блок оказался бы сейчас очень кстати, но на этом складе его не было, а до ближайшего большого тайника было около двух сотен километров.
Подходящий прибор имелся и поближе, но тот закладник был известен куратору, поэтому Витольд решил действовать наверняка и поехать к дальней закладке.
В прежнее время он мог обходиться эфирными радиопередатчиками, однако теперь весь эфир сканировался ботами куратора, которые выискивали сигналы помеченного изменой агента Витольда.
Позавтракав питательными брикетами из рациона штурмового спецназа, слегка испорченными из-за наличия в здешней атмосфере большого количества аэрогрибков, Витольд выехал в центр городишка Морвиль, чтобы совершить радиоперехват полицейской волны и затеряться среди множества других волн, которые использовали полицейские, спецслужбы и торговцы наркотиками, имевшие достаточно ресурсов, чтобы организовать для себя защищенные каналы.
Эти каналы были особенно удобны и в некоторых случаях более информативны, чем полицейские. Впрочем, в этот раз все необходимое нашлось у полиции.
Потоковое видео, отчеты патрулей, зашифрованные отчеты подразделений более высокого уровня – все это стало доступно Витольду, и скоро он снова вышел на след объекта, однако и в этот раз столкнулся с программой-сборщиком, прочно сидевшей на полицейском сервере.
Агрессивный бот снова атаковал программу Витольда, имевшую очень высокий уровень маскировки. И если в прошлый раз на этом уровне ему удавалось остаться невидимым, в этот раз агрессор оказался значительно улучшен и потому обнаружил сборщик Витольда.
Пришлось давать команду для улучшения защиты на одну ступень, в результате чего у Витольда в запасе осталось всего четыре ступени.
Обычно программное обеспечение резидентуры суперколверов пополнялось раз в несколько лет с опережающими, по сравнению с местными средствами, возможностями, однако теперь преимущество быстро таяло.
Завершив улучшение программы-сборщика, Витольд снова сумел проследить запросы агрессора, хвосты которых упирались в провинциальный отель «Золотой тюльпан».
Новый поклонник объекта оказался чрезвычайно цепок, но пока проследить его дальше Витольд не мог – его уже начинали «прессовать» боты куратора, и он погасил свой передатчик.
Глава 62
По коридору третьего этажа гостиницы «Золотой тюльпан», то и дело оглядываясь, крался помощник управляющего Бергер. Осторожно ступая по мягкому паласу, он старался не издать ни звука, однако под новым покрытием оставался старый паркет, отдельные дощечки которого нет-нет да издавали пронзительный визг. Бергер старался запоминать места визгливых дощечек, однако каждый раз этот их вскрик заставал его совершенно неожиданно, заставляя пучить глаза и потеть, задерживая дыхание.
Двигаясь вдоль череды номеров, Бергер шепотом проговаривал цифры на их дверях.
– Триста двадцать четыре… Триста двадцать шесть… Дальше – тут ремонт, который месяц не могут закончить, бракоделы… И сразу – триста тридцать один по солнечной стороне, а потому на двадцать процентов дороже… И ведь что удивительно – берут, берут солнечную сторону даже в разгар лета, тупари, – подвел итог Бергер, останавливаясь возле номера триста тридцать пять.
