— И не надо. Ничего там не трогайте, ничего не убирайте, — распорядился мужчина. — Я бы хотел осмотреть квартиру вашей дочери.
— В здании есть консьерж. Он даст вам ключ. Я позвоню ему.
— Я хочу, чтобы вы внимательно выслушали меня, мистер Гейл. Если мы станем работать вместе, вы не должны рассказывать полиции о моем участии. Меня попросту не существует. По целому раду причин. Это условие не обсуждается.
— Я даже не знаю, как вас зовут.
— Малколм Флетчер.
Мужчина умолк, словно ожидая реакции на свои слова.
— Чем вы зарабатываете на жизнь, мистер Флетчер?
— Раньше я работал на Отдел поведенческих реакций в ФБР.
— А сейчас вы вышли в отставку?
— В некотором роде, — ответил Флетчер. — Я уверен, что у вас есть люди, которые проверяют прошлое каждого человека, перед тем как вы решите нанять его.
— Это стандартная процедура.
— Ради вашей собственной безопасности я настаиваю на том, чтобы вы сохранили мое имя в тайне. Если же вы вздумаете проверить меня по какой-либо компьютерной базе данных, я непременно узнаю об этом и просто исчезну. Доктор Карим под присягой даст клятву, что никогда не упоминал моего имени. Он также прекратит расследование дела о гибели вашей дочери. Вас можно считать человеком слова, мистер Гейл?
— Да.
— Сделайте для меня дубликат ключей от квартиры вашей дочери и отправьте их по почте доктору Кариму. В ближайшее время я свяжусь с вами снова.
— Прежде чем вы уйдете, мистер Флетчер, мне надо сказать вам кое-что.
Гейл опустил бокал на стол и попытался заглянуть мужчине в глаза. Но сумел разглядеть лишь собственное отражение в непроницаемо-черных линзах.
— Когда вы найдете человека, который убил мою дочь, я хочу сначала встретиться с ним. Я хочу поговорить с ним наедине, прежде чем вы передадите его в руки полиции.
— Доктор Карим рассказывал вам о том, что произошло с его сыном?
— Да, рассказывал.
— В таком случае вам должно быть известно, что я не стану впутывать сюда полицию.
— И все равно я хочу поговорить с ним.
— Вам уже приходилось убивать людей, мистер Гейл?
— Нет.
— Вы читали «Макбет»?
— Это условие не обсуждается.
— Я думаю, вы не вполне представляете себе все последствия того, о чем просите. Вам следует серьезно обдумать этот вопрос. А пока что прошу вас не забывать того, что я сказал об участии властей.
Гейл сдержал слово. Он не стал выяснять подноготную Флетчера. Все свои знания о нем он почерпнул из Интернета.
В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году Малколма Флетчера, штатного психолога-консультанта ФБР, заподозрили в нападении на трех федеральных агентов. Один из них, Стивен Руссо, до сих пор лежал под капельницей с питательным раствором в клинике в Новом Орлеане. Двое других значились как пропавшие без вести. Их тела так и не были обнаружены.
В тысяча девятьсот девяносто первом году бывшего психолога-консультанта внесли в список наиболее опасных преступников, разыскиваемых ФБР. Гейл терялся в догадках, почему Бюро не сделало этого раньше.
И вот сейчас Малколм Флетчер сидел в одном из кожаных кресел в его кабинете.
Он звонил сегодня утром. Гейл рассказал ему о предстоящем визите полиции, и Флетчер заявил, что хотел бы присутствовать при разговоре. Не желая вызывать у прислуги ненужные подозрения, Гейл предложил ему войти в дом через балконные двери, ведущие в кабинет. Густые заросли деревьев вокруг особняка позволят Флетчеру остаться незамеченным.
Гейл закрыл за собой дверь кабинета. Флетчер слушал разговор, укрывшись в просторном гардеробе для одежды.
— Я сказал им все, как вы и хотели.
Флетчер кивнул.
— Они не захотели рассказать мне о статуэтке, — заметил Гейл.
— Я знаю. — Малколм Флетчер уставился на огонь в камине. — Прошу вас, присаживайтесь. Я хочу поговорить о мужчине, который убил вашу дочь.
Глава 24
Джонатан Гейл опустился в кресло напротив Флетчера. Его собеседник был одет во все черное — костюм, рубашку, туфли и носки. Выбор цвета можно было счесть странноватым для человека с такой бледной кожей.
— Прошлой ночью, пока мисс МакКормик стояла в темноте и удивлялась, почему вдруг погас свет, я попытался вычислить причину ее столь неожиданного визита, — без предисловий начал Флетчер. — Я знал, что она мне этого никогда не скажет, поэтому, перед тем как обнаружить себя, взял на себя смелость поместить одно подслушивающее устройство в лепной узор над дверью гардероба, а второе установил в гостевой спальне. К счастью, в машине у меня есть все необходимое оборудование, так что я со всеми удобствами прослушал беседу мисс МакКормик с детективом Брайсоном. Мне известна причина, по которой она срочно возжелала получить доступ в квартиру вашей дочери.
Флетчер отвернулся от камина. А Гейл не мог оторвать взгляда от странных глаз мужчины, сидящего напротив. Почему-то они вдруг напомнили ему таинственные истории, которые он читал в детстве, будучи еще маленьким, — серию приключенческих рассказов о мальчишках Харди. Они искали клады в темных и сырых заброшенных замках, в подвалах которых было полно пауков и скелетов, а в комнатах хранились ужасные секреты и тайны.
Но глаза его собеседника обладали странным свойством успокаивать и внушать доверие. Гейл почувствовал, как сердце замедляет свой бешеный ритм.
— После того как Эмма исчезла, — продолжал Флетчер, — и ФБР, и полиция стали действовать исходя из предположения, что ее похитили ради выкупа.
— Правильно.
— Вы помните фотографию, которую вам показывал детектив Брайсон, чтобы вы опознали дочь?
— Да.
Гейл до сих пор в мельчайших подробностях помнил тот жуткий снимок. Он помнил, как ему хотелось протянуть руку и смахнуть песок и мусор с лица Эммы, вынуть из ее влажных волос запутавшиеся сучки и водоросли.
— На фотографии у вашей дочери на шее висела платиновая цепочка с медальоном, — сказал Флетчер.
— Я подарил ей его на Рождество. — Гейл сунул руку в карман и крепко сжал медальон.
— Медальон с цепочкой оставался в квартире вашей дочери после того, как она была похищена, — заявил Флетчер.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Мужчина, убивший вашу дочь, вернулся за ее украшением. Полиция считает, что его могла зафиксировать одна из камер наружного наблюдения. Вот почему они попросили разрешения наведаться в ваш офис в Ньютоне. Они хотят просмотреть все предыдущие записи. Но сейчас эти записи находятся в моем распоряжении.
— Так это вы взломали дверь и проникли в мой офис?
