Приехав домой, Уолтер немедленно отправился вниз. Первым делом он включил в комнате Ханны электричество. Затем положил цветы на поддон, протолкнул его внутрь и приник к глазку. Ханна лежала на кровати, повернувшись спиной к двери.
— Я привез тебе подарок, — сказал Уолтер.
Ханна не ответила и даже не пошевелилась.
— Ханна, ты меня слышишь?
Девушка молчала.
— Я надеялся, что мы сможем поговорить.
Никакого ответа.
— Ханна, пожалуйста… скажи что-нибудь.
Никакой реакции.
— Если ты хочешь есть, то должна поговорить со мной.
Уолтер ждал.
Минуты шли одна за другой. Она по-прежнему наотрез отказывалась говорить с ним.
Уолтер в бешенстве взлетел по лестнице наверх, в кухню, и принялся расхаживать по комнате. Руки у него дрожали.
Немного успокоившись, он направился к гардеробу, чтобы помолиться Марии и просить наставить его на путь истинный.
Голос его Матери Божией был слабым, едва различимым. Он почти не слышал ее. Она говорила все тише и тише, словно умирала. Наконец она окончательно умолкла.
Он должен был поехать в «Синклер». Ему срочно нужно было помолиться перед лицом Марии — настоящей, подлинной Марии, той самой, которая спасла его. Ему необходимо было упасть перед ней на колени, прижаться лбом к холодному полу часовни, сложить руки перед собой и молиться, молиться до тех пор, пока Матерь Божья не заговорит с ним и не скажет, что делать дальше.
Глава 75
— Я не верю, что Сэм Дингл убил Гейл и Чен, — вместо приветствия заявила Дарби.
Комиссар полиции Кристина Чадзински отпила крошечный глоточек кофе из чашки тончайшего китайского фарфора. На ней был строгий деловой костюм от Шанель. В ее кабинете царил полумрак. Радиоприемник, стоявший на полке книжного шкафа, негромко наигрывал легкую джазовую мелодию.
Дарби вцепилась руками в спинку стула и немного подалась вперед.
Она старалась, чтобы слова ее звучали как можно убедительнее.
— Сестра Дингла сообщила нам, что после того как его выписали из «Синклера», он покинул Новую Англию. Он возвращался сюда еще раз, но только для того, чтобы получить свою долю от продажи родительского дома, и тогда же похитил Дженнифер Сандерс. Он привез ее в комнату рядом с часовней, где насиловал и в конце концов задушил. И сейчас, больше чем через двадцать лет, Флетчер хочет, чтобы мы поверили в то, что Дингл вернулся в свои родные охотничьи угодья. Только вместо того чтобы насиловать и душить женщин, Дингл теперь принялся похищать студенток колледжей, держать их долгое время взаперти, а потом убивать выстрелом в затылок. На прощание он зашивает им в карман статуэтку Девы Марии и сталкивает их тела в реку. Я в это не верю.
— Объясните почему, — попросила Чадзински.
— Двух молодых женщин, Маргарет Андерсон и Паулу Келли, задушили и бросили на обочине дороги, как мешок с мусором. Дженнифер Сандерс была задушена, изнасилована и замучена до смерти. Эмма Гейл после похищения прожила еще шесть месяцев. Джудит Чен оставалась жива в течение нескольких недель. Нам также известно, что в какой-то момент убийца вернулся в квартиру Эммы Гейл, чтобы забрать оттуда медальон. Он пошел на огромный риск, его ведь легко могли поймать, и это показывает, что он сопереживал девушке, даже любил ее.
— Насколько я помню, серийные убийцы способны эволюционировать. Разве не может быть такого, что Дингл…
— Удушение — это интимный способ, имеющий сексуальную подоплеку, — перебила комиссара Дарби. — Гейл и Чен не были задушены. Им обеим выстрелили в затылок. Первый способ является интимным, второй — дистанционным, убийство жертвы выстрелом в затылок предполагает, что убийца стыдится того, что ему приходится ее убивать. Психопат не превращается в убийцу, который сочувствует своим жертвам. Дингл вполне может оказаться виновным в смерти Андерсон, Келли и Сандерс, но я ни за что не поверю в то, что он убил Гейл и Чен. Уверена, мы имеем дело с другим преступником.
— Перед вашим приходом я говорила по телефону с детективом, который отвечал в Согусе за расследование дел Андерсон и Келли, — сказала Чадзински. — Сейчас он на пенсии, но помнит, что тогда руководство пригласило штатного психолога помочь им возбудить дело против Дингла. И звали этого консультанта Малколмом Флетчером. Предположительно он даже навещал Дингла в «Синклере».
— Брайсон тоже был уверен, что Флетчер просто пытается ввести нас в заблуждение.
— Тим обманывал всех нас. Я слышала запись его признания. Возможно, в нем есть доля правды.
— Флетчер опять звонил мне.
Дарби рассказала комиссару полиции о телефонном звонке.
— Я думаю, что Дингл — всего лишь дымовая завеса, — сказала она.
— Вы полагаете, Флетчер может начать охоту на вас? — спросила Чадзински.
— У него для этого была масса возможностей.
— Думаете, может причинить вам вред?
— Нет.
— Он угрожал вам каким-либо образом?
— Нет.
— Я оставлю прослушивание ваших телефонных разговоров, но, боюсь, установленное за вами наблюдение вскоре придется снять.
— Лучше бы вы взяли под наблюдение Джонатана Гейла.
— Все до единого эксперты, с которыми я разговаривала, в один голос уверяли меня, что Малколм Флетчер работает в одиночку.
— Ваш контакт в ФБР утверждает, что Флетчер покончил со всеми убийцами, за которыми охотился, — напомнила Дарби. — Так что я не удивлюсь, если он уже нашел Дингла.
Чадзински долго смотрела на мигающий сигнал вызова своего телефона.
— Если вы хотите взять Флетчера, — настаивала Дарби, — нужно установить наблюдение за Джонатаном Гейлом.
В дверь постучали.
Вошла секретарь Чадзински и положила на край стола распоряжение суда.
Комиссар полиции подождала, пока за ней закроется дверь, и только потом заговорила:
— Репортер из «Геральда» все-таки решил опубликовать историю об останках, найденных в «Синклере».
— Вы напомнили ему, что это может заставить похитителя Ханны запаниковать и убить девушку?
— Напомнила. Но завтра статья все равно появится на первой полосе.
Дарби взяла со стола копию распоряжения суда.
— Если у вас больше ничего для меня нет, я бы хотела приступить к работе с этим.
— С чего вы намерены начать?
— С Ожогового центра «Шрайнерз», — ответила Дарби. — Куп и Вудбери нанесут визиты в кабинеты частных дерматологов еще до окончания сегодняшнего рабочего дня.
— А я попытаюсь найти Джонатана Гейла, — заявила Чадзински и потянулась к телефонной трубке.
