– Ему очень нравилось чувствовать то, что я транслировал и ловил… он через меня чувствовал себя, понимаешь? – Замми поднял глаза, и Ит ощутил, что ему становится неимоверно стыдно. Словно он подглядывал за чем-то чудовищно непристойным… а гермо все говорил и говорил, и остановить его сейчас было невозможно.
– Он чувствовал то, что чувствую я – потому что я, когда не контролировал сам себя, транслировал всем… и боль, и все остальное тоже… Не знаю, может быть, он меня и не любил, но я его – любил, и очень сильно. Он не взял меня обратно. Сказал, что я порченый товар и что я больше не нужен. Тогда я стал просить убить меня… он только засмеялся и ответил, что не враг себе. Я… я любил его и сейчас люблю. Наверное. Я не знаю.
– Замми, довольно, – попросил Ит. – Все понятно. Мы поступим следующим образом. Сейчас я оставлю тебе денег. Купи себе нормальную одежду, и надо снять жилье. Только не в Зеленом квартале, а в каком-то приличном месте. И одежду бери мужскую, понял? Не эти женские шмотки, а что-то приличное. Мы постараемся тебе помочь.
…Будь оно проклято все, во веки веков! Помочь? Да, помочь. Хоть кому-то. Кому-то, кому действительно плохо. Хоть чем-то. Что придется в результате оплачивать? Психологическую реабилитацию, переезд в какой-нибудь тихий, безопасный мир, где никто не будет мучить этого гермо с искалеченной психикой досужими расспросами. Какая-нибудь работа и, соответственно, обучение – он же ни черта не умеет, конечно. Ну и моральная поддержка, если будет время морально поддерживать. Ладно, хоть весточку послать в перерыве между забросами, и то хорошо. Помним, мол, у нас все отлично, а у тебя как дела?
Каким он будет по счету? Седьмой десяток они уже открыли… Надо будет Скрипача спросить, он помнит, сколько весточек надо послать, на сколько «приветов» ответить… Проклятая жизнь и проклятая реальность, в которой столько боли и горя, и как же мало сил, ведь не справишься со всем, что видишь, никогда не справишься, знаешь ведь…
Ит представил себе будущий разговор с Эдри относительно собирания во всех уголках Галактики бездомных кошек и невольно втянул голову в плечи. Крику будет!.. Эдри, разумеется, рассердится, да еще как. Ладно, не в первый раз. Поорет и успокоится. И сама тоже примет участие – может, денег подбросит. В прошлый раз ведь подбросила. Кого они тогда подобрали? Ах да! Девчонку четырнадцати лет, нищенку, да еще и без ноги. Сейчас весело скачет на биопротезе, учится где-то, кажется, решила выйти замуж… ну да, Скрипач ее еще уговаривал подождать несколько лет, чтобы хоть ногу восстановить полностью.
Кому они нужны, вот такие? Не обладающие какими-то суперталантами, не «странные», не особенные… в тот же Орден такого, как Замми, никто бы не позвал – до аарн этому гермо было как от земли до неба. Он самый что ни на есть обычный. Неумный, недалекий, не злой и не добрый. Обыкновенный. Немножечко эмпат, но совсем немножечко. И не более… Просто живое существо, с которым жизнь обошлась таким вот образом. Наказала за что-то. Неизвестно на самом деле, за что.
– Зачем вам это нужно? – недоуменно спросил Замми.
– Не знаю, – признался Ит после короткого молчания. – Нужно, и все тут.
– А кто вы такие?
– Найф и Файри Атум. – Вот я тебе и рассказал, кто мы такие, как же. – Мы учимся в Брава-Консо, тут под видом людей зависаем, ну, нам так надо.
– Почему? – не понял гермо.
– Потому что они рауф учиться не берут. А универ хороший.
– Слушай, а если меня спросят про тебя?
– Скажи правду, – ухмыльнулся Ит. – Смотри сам. Врать ты все равно нормально не умеешь, судя по тому, что я вижу. Скрывать… а чего скрывать? Денег у нас имеется достаточно. Вот и скажи, что мы тебя пожалели. Ну просто пожалели, и все. Можешь наши имена назвать. Хотя я не думаю, что тебя кто-то о чем-то спросит. Ладно, Замми, мне пора. К тебе завтра Джесс заскочить хотела, ей передать что-нибудь? Тебе что-то нужно из города?
Замми покраснел.
– Нужно вообще-то, но я лучше сам попрошу, – пробормотал он.
– А все-таки?
– Зонд… и стимулятор. И «палитру». Я привык, не могу без этого. Ты замужем? – вдруг спросил он.
– Ну… ну да, – признался Ит.
– Тогда ты понимаешь, – с облегчением сказал гермо. – В общем, попроси, хорошо?
Ит молчал.
– Ты сам сколько можешь без этого обходиться? – напрямую спросил Замми.
«Семьдесят лет, – подумал Ит. – Семьдесят лет я без «этого» обхожусь. И ничего, как-то выжил».
– Сколько потребуется, – коротко ответил он. – Ладно, я передам Джесс. Она привезет. Еще что-нибудь?
– Яблоки, – Замми улыбнулся. – И для Ксини губку, надо его помыть.
– Вот и договорились, – улыбнулся Ит. – Ладно, до встречи. Еще увидимся.
* * *
Файри молча вела машину, но Найф видела – она злится. Злится сильно. Машина шла в потоке, и Файри то и дело перескакивала из ряда в ряд, шепотом ругаясь про себя. Штрафов потом придется заплатить… Найф зажмурилась, покачала головой.
Разговор, который состоялся за пятнадцать минут до этого, был вполне ожидаем и закономерен. Сначала Файри наорала на Найф за то, что та частично раскрылась. Потом за то, что тратит время на ерунду. Потом за то, что оставила слишком мало денег и что придется встречаться с Замми еще раз. Потом за то, что выстроила лишнюю цепочку, и если под них кто-нибудь начнет копать, то…
– То есть его надо было бросить, как он есть, да? – едко спросила тогда Найф. – Пусть подыхает, и дело с концом?
– Нет, не пусть подыхает. Дала бы денег, и все.
– Но поговорить было все-таки нужно, тем более что, как выяснилось, он знает Джессику, – возразила Найф.
– Ну и что? – взвилась Файри. – Что ты выяснила в результате, кроме того, что это – очередная бездомная кошка, да еще и с кучей проблем по всем направлениям?!
– Рыжий! Твою мать, а ну останови машину, и давай поговорим нормально! – Ит не выдержал. Из метаморфоз они не вышли, но, тем не менее, Скрипач сдался – увел машину с основной трассы, запетлял по подъездным дорожкам, потом загнал в какой-то неприметный переулок и активировал защиту, хотя сейчас в этом никакой необходимости, в принципе, не было.
Ит оглянулся, оценивая место. Довольно неожиданно для Срединных районов: узкий проезд между двумя весьма обшарпанными домами, деревья с пыльной полинявшей листвой, стоящие вдоль этого проезда, ветхие деревянные лавочки у подъездов, давно не крашенные, посеревшие от времени и непогоды. Высоко, в просвете между домами, полоска светлого неба. Тихо – когда Рыжий выключил двигатель, они оба поняли, насколько тут тихо. Ни голосов, ни звуков. Только слабый шелест листвы, переговаривающейся о чем-то с мягким летним ветром.
– Закрой окна, – приказал Ит. Стекла тут же поползли вверх и вбок – сработало голосовое управление. Скрипач усмехнулся, но как-то натянуто и нервно.
