Было довольно поздно, когда я засиделся в библиотеке. У семьи Криковых было крайне занятное собрание различной литературы, мимо которой я просто не мог пройти. Когда я взглянул на часы, было уже за полночь, и я решил пойти в свою комнату. По пути мне довелось услышать тихое, но приятное пение. Мое любопытство заставило меня идти на мелодию и привело к одной из маленьких гостиных.
Притаившись за углом, аккуратно заглянул внутрь и увидел Тинову, поющую посреди комнаты. Будучи крайне заинтригованным, я прислушался к песне. В голосе звучали ноты грусти и сомнения. Что-то разрывало ее изнутри. Она пыталась преодолеть то, что терзало ее душу. Мне стало ее очень жаль, хотя на людях она всегда выставляла себя бесчувственным командиром со стальными нервами и каменным лицом. Пока она пела свою песню, мне вспомнилось, как иногда правда отличается от того, что мы видим снаружи. Когда она закончила петь, я понял, что не очень хорошо прячусь…
Тинова: Тебе понравилось?
Леон: Аааа… Да, плохо я в прятки играю. Звучало грустно, вас что-то тревожит…
Тинова: Ольга.
Леон: Ладно, Ольга. Как скажете. Так что у вас за горе такое?
Тинова: Просто… Иногда вспоминается прошлое. Тебе будет не интересно.
Леон: Я, конечно, не настаиваю, но вы не выглядите такой, как всегда. Это уже что-то совсем личное. Ну, если не хотите…
Ольга глубоко вдохнула, после чего осмотрела комнату. С чего-то она все-таки решила мне открыться…
Тинова: Мои родители были исследователями магических хроник. Как-то раз у них вышел сильный скандал. В то время никто не мог полностью контролировать свою магию. Скандал перерос в нечто большее, и они нечаянно, подожгли наш дом. Огонь был повсюду, а они создали одно-единственное заклинание – барьер, чтобы защитить меня.
Леон: Сложно тебе пришлось, наверное.
Ольга начала ходить по комнате…
Тинова: Особенно для восьмилетней девочки. После этого госпожа Дафнэйт взяла меня к себе в дом и приютила, как собственную дочь. Это было тринадцать лет назад, с тех пор я поклялась служить семье Криковых.
Леон: Интересно. Хотя и не точно.
Тинова: Что?
Леон: Ну… я бы не сказал, что то, что ты делаешь, является службой. Ты не служишь семье, а защищаешь ее. В смысле, это далеко не та ситуация, в которой у тебя не было выбора. Как раз-таки наоборот, будь у тебя любой другой выбор, ты все равно выбрала бы быть с ними. Это не служба. Ты защищаешь то, что тебе дорого, и не должна об этом жалеть. Это очень хорошо, особенно в данной ситуации, когда каждый день может стать последним.
Я широко улыбнулся, чтобы немного приободрить ее…
Тинова: Ясно. Тогда у меня к тебе будет еще один вопрос.
Леон: Задавай.
Тинова: Сколько времени ты оставил Ирине, Паладин?
Моя улыбка быстро сошла с моего лица, и я был готов схватить свой кортик и убить ее, но что-то было настолько не так, что я просто не смог этого сделать…
Леон: Как ты узнала?
Тинова: Мне попросту стало это понятно. Я знаю, если тебя убить, Ватикан пришлет еще больше паладинов, если нет, то это будет значить, что тебя достаточно для того, чтобы вырезать всех нас. Я не настолько глупа, чтобы угрожать тебе, но я не хочу кровопролития, поэтому…
Ольга подошла и мягко поцеловала в губы…
Тинова: Сделай только то, что должен, и покинь нас с нашим горем.
После этих слов она вышла из комнаты, оставив за собой сильный запах роз, который неудачно пытался скрыть запах невыплаканных слез. Этот поцелуй был ее последней попыткой спасти хоть кого-нибудь от меня. Вновь я понял, что разрушаю чьи-то жизни. В этот раз это была повидавшая немало горя восьмилетняя девочка, чья жизнь уже когда-то давно была превращена в руины. И вот теперь я собрался разрушить ее вновь вернувшееся счастье. Моя миссия снова стала невероятно сложнее.
Глава IV
Увядшие розы и проклятый крест
Иногда появляется что-то, что мы защищаем ценой собственной жизни, а иногда и чего-то большего
Весь день Кристина и Ирина показывали мне Санкт-Петербург. К полудню мы решили, что просто обязаны посетить один из местных развлекательно-торговых центров… Хотя моего мнения даже не спросили. В какой-то степени мне было все равно, до тех пор пока мы “случайно” не наткнулись на мою «давнюю подругу Шио» и не сели общаться в местном кафетерии…
Сая: Ричард! Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть! Перебрался в Россию из Греции в конечном итоге?
Леон: Сама понимаешь, выходцев из британской знати, даже столь незначительной, как моя семья, всегда считают врагами в Ватиканской империи.
Ирина: Ты из знатной семьи?
Леон: Мой троюродный дядя был дворянином при Елизавете II. Я лично никоим образом не состою в знатных семьях.
Сая: Что же ты меня совсем не проинформировал о том, что уже приехал?
Леон: Ну, тут много чего произошло. Просто не успел.
Сая: Судя по твоим компаньонам, – могу себе представить. Как ты вообще умудрился попасть в королевское окружение?
Леон: Сделал неправильную вещь в неправильное время в неправильном месте. Такой ответ тебя устроит?
Сая: В принципе, да.
Кристина: Шио, не так ли?
Сая: Да.
Кристина: Откуда вы знаете Ричарда?
Сая: Семь лет назад я провела год обучаясь в Греции. Он был моим одноклассником и другом. После моего возвращения в Азиатскую империю мы продолжили общение по интернету.
Кристина: А почему вы в России?
Сая: Переехала сюда два года назад. Я изучаю разные культуры и народы мира.
Ирина: А денег хватает на подобное? Говорят, это дорогое увлечение.
Сая: Ну… У меня крайне состоятельная семья, чтобы обеспечивать меня деньгами для путешествий.
Леон: И ты этим пользуешься.
Сая: Не завидуй!
Леон: Да мне как-то без разницы.
Кристина: Как же так получилось, что вокруг тебя столько богачей, а сам ты обычный человек, который с трудом выживает в этом мире?
Леон: Наверное, меня кто-то проклял в детстве.
Максим: Шио! Я тебя обыскался!
У меня чуть сердечный приступ не случился…
Сая: А! Прости. Дима, просто встретила старого знакомого.
Леон: А это кто?
Сая: Это – Дмитрий Шагов, мой парень.
Максим: Рад познакомиться, Дима.
Леон: Ричард.
Мы пожали друг другу руки, как будто встретились в первый раз…
Сая: Так чем ты занимаешься в последнее время?
