Вдруг входная дверь открылась. Увидев его, Дези замерла, и они долго молча смотрели друг на друга. Затем она поставила сумку на комод и устало спросила:
– Что ты здесь делаешь?
Ник посмотрел ей в глаза и негромко произнес:
– Я хочу знать, почему ты ушла. Я считаю, у меня есть на это право. Если из-за меня…
Дези закрыла лицо руками и разрыдалась.
Ник бросился к ней. Не обращая внимания на ее протесты, он поднял ее, подошел к кошмарному дивану и сел, посадив Дези на колени и прижав ее к себе.
Пока она рыдала, Ник гладил ее по спине. Когда рыдания стихли, он негромко произнес:
– Я не знаю, почему ты убежала, но ты мне нужна.
– Неправда, – прошептала она.
Ник нежно смахнул несколько слезинок, обхватил ее лицо ладонями, заставил ее смотреть ему в глаза и повторил:
– Ты мне нужна. Я все сделаю для тебя и ребенка. Я…
Дези напряглась, зажмурилась и ожесточенно выпалила:
– Прекрати быть идеальным!
– Я…
– Да, да! – продолжила она. – Я поняла это еще в первую ночь. Ты был таким идеальным, что я испугалась, потому и сбежала.
– А сегодня? Почему ты ушла сегодня? – Дези молчала, и тогда он сказал, хотя очень боялся быть отвергнутым: – Я люблю тебя, Дези. Я хочу быть с тобой. Я хочу жениться на тебе. В это так сложно поверить?
– Да, – заявила она, борясь с вновь подступившими слезами. – Потому что меня никто не любил.
– Этого не может быть.
Дези помолчала, а затем тихо и просто – так, что чуть не разбила ему сердце, – объяснила:
– Меня никто никогда не любил, кроме мамы, но она умерла, когда мне было девять лет. Папа не вынес горя, не мог смотреть на меня, потому что я напоминала ему о ней. Он тоже был репортером. Одним из лучших. Сразу после похорон мамы он оставил меня у бабушки и дедушки и отправился освещать какой-то военный конфликт. Через несколько месяцев он вернулся и поругался с бабушкой, когда она назвала его плохим отцом. Он забрал меня, но не потому, что решил заботиться обо мне, а чтобы наказать бабушку, и через две недели сбагрил меня своему приятелю и его жене. Через полгода отец объявился снова, потому что они ждали ребенка и им было не до меня. Потом я жила у его сестры, у брата мамы, и все это продолжалось до тех пор, пока я не поступила в колледж. И каждый раз, когда отец обращался ко мне «милая», я знала, что он снова оставляет меня. – Дези помолчала. – Знаешь, что самое ужасное? Только вчера я поняла: все, что я делала до сих пор, я делала для него. Даже когда взялась написать статью о «Бижу». Я надеялась, что отец будет мной гордиться.
В ее голосе послышалась такая боль, что горькие воспоминания Ника о своем детстве, когда отец предпочитал проводить время в обществе девиц, годящихся ему в дочери, а мать больше всего пеклась о приличиях, отступили на второй план. У него по крайней мере был дом. И Марк, который всегда находил время для младшего брата.
– Так вот почему ты сохранила ребенка, – осенило его. – Чтобы у тебя был хоть кто-нибудь, кто тебя любит. – Ник взял ее руку, положил ей на живот и накрыл сверху своей ладонью. – Обещаю, наш сын будет знать, что он любим, – поклялся он. – Как и ты, если позволишь мне любить тебя. Я вас никогда не оставлю.
Надежда боролась в ней со страхом.
– Как ты можешь быть в этом уверен? – спросила Дези.
– Не сомневайся. – Ник вздохнул. – Пойми, для меня это тоже внове. Просто… – Он помедлил, подыскивая слова. – Просто позволь мне быть с тобой, если я для тебя что-то значу.
Они смотрели друг другу в глаза. Губы Дези дрогнули в слабой улыбке, и она призналась:
– Я тоже тебя люблю, поверь. И буду любить до самой смерти.
Она прильнула к его губам так пылко, что Нику показалось, будто его коснулась ее душа.
Он притворно вздохнул:
– Знаешь, я тебе поверю только в том случае, если ты разрешишь мне заменить этот кошмарный диван.
Ее смех сказал ему все, что он хотел знать.
