– Идем, я уже запустил двигатели.
Дракон поманил меня рукой. Его улыбка, его глаза… Боже, как он красив! Да, я знаю, что реально Дар выглядит совсем иначе, но ведь душа остается такой, какая она есть, независимо от внешней оболочки. А его душа – чистый кристалл, наполненный отвагой, преданностью и умением держать слово. Три этих качества я ценю больше всего на свете – честь, отвага и преданность.
«Ты идешь или будешь вздыхать, стоя на снегу?» – одернул Меч.
Я сделала шаг, но оступилась и стала заваливаться на бок. Неожиданно мимо меня пролетел огненный шар и ударил в грудь дракона.
Дар не успел даже вскрикнуть – его тело, охваченное пламенем, сгорело за считанные секунды. Я заорала. Крик рвался из груди, сотрясая снеговые шапки. Не веря своим глазам, я орала как смертельно раненный зверь. На снегу возле челнока, где только что стоял дракон, дымилось черное пятно. Шок сковал меня, парализовал тело.
– Да-а-ар! Не-е-ет! – казалось, что весь мир кричит вместе со мной. – Не-е-ет! А-а-а-а!
– Что, сучка, страшно? – раздался за спиной противный голос.
Обернувшись, я увидела стройную женщину с распущенными белыми волосами. Красивая, гордая, но полностью гнилая изнутри – чудовище в обличье ангела. Она поигрывала вторым файерболом и, гнусно усмехаясь, смотрела мне прямо в глаза.
– Я, первая леди…
Внутри меня проснулись ярость и тьма. Эта гадина думает, что я буду выслушивать, кто она и зачем тут? Сумасшедшая тварь! Она! Убила! Дара! Она посмела поднять руку на будущего Владыку Предела? Это же насколько надо ненавидеть меня и не бояться смерти, чтобы пойти на такой шаг? Мне неинтересно, кто она и за что мстит, мне нет дела до этой нежити. В ярости я взлетела вверх и застыла в полуметре над снежным покровом. Странно, но левитация до этого мне не давалась, а сейчас я, не задумываясь, использую ее. Энергошар сорвался с моей ладони и разнес убийцу в клочья. Пустым взглядом я смотрела на красные пятна, раскиданные повсюду. Тело обмякло и рухнуло в снег.
Сидя на снегу и воя от дикой боли, я оплакивала смерть любимого и проклинала его убийцу. Меч молчал, давая мне возможность выплеснуть эмоции. Что он мог сделать? Если бы Дара убили, но тело осталось, Феликс смог бы вернуть дракона к жизни. А сейчас что возвращать? Горстка пепла на талом снегу – и все…
Как? Как такое могло произойти? Почему я не почувствовала опасности за мгновение до случившегося? А еще маг называется…
«Она бросила шар, выходя из телепорта, – ответил на мои мысли Меч. – Даже я не успел отреагировать. Эта дама, назвавшаяся первой леди, не кто иная, как Шимона – инквизиторша Ордена Скорбного Дня. Насколько я знаю, она была сильным магом, высшего класса. Умудрилась прикрыть себя пологом непроницаемости, потому мы сразу и не почувствовали. Но она допустила ошибку – сняла с себя полог после того, как кинула шар. Видимо, от ненависти у нее помутился рассудок».
«Сволочь, убийца… – я повторяла эти слова, словно в бреду. – Сволочь, убийца…»
«Я тебе не стал утром говорить, не хотел расстраивать перед отлетом, – продолжил Меч, – но Тюка убили этой ночью. Теперь я знаю кто».
«Она?» – у меня не возникло сомнений по этому поводу.
«Она. Тюк, наивный дурак, попал в ее сети».
«А как же клятва вассалитета? Он, по сути, не мог предать меня…»
«Он и не предавал, Тюк просто рассказывал о том, что происходит в его жизни, мальчишка не считал это предательством. Потому защита вассалитета и не сработала. Хотя дварху давно не нравилось поведение мальчишки, но он хотел сперва все сам разузнать, а только потом тебе рассказать. Говорил, что нет надобности тебя беспокоить, что прежде, чем докладывать, нужно разобраться. Сыщик хренов… Доигрался в следопыта».
Меч пытался разговорами вернуть меня к жизни, заставить здраво мыслить, а не идти на поводу у эмоций. Горе горем, но забывать, зачем мы здесь, не стоит. Это я и без него понимала. С трудом встав на ватные ноги, я доплелась до челнока. Дар говорил, что бортовой компьютер настроен на программу обратного полета. Мне остается только забраться внутрь и отдать распоряжение о взлете. Все это я проделала машинально, словно во сне. Люк закрылся, искин сообщил, что корабль к старту готов. Слегка вибрируя, челнок взлетел и взял курс на Регнал.
Это страшно – лететь в одиночестве через тьму космоса (Меч не в счет) с одной-единственной мыслью в голове – любимого больше нет… Словно заезженная пластинка, перед глазами вновь и вновь всплывал эпизод его гибели. Вот он стоит и, улыбаясь, машет мне, вот я падаю и… Не-е-ет… Слезы обжигали лицо, хотелось умереть. Мысли ходили по кругу, вновь и вновь заставляя душу корчиться от боли.
Тюк, Дар… Мальчишку-то за что? Сволочь…
«Феликс, почему ты не сказал, что ощутил его смерть?»
Я не могла простить себе, что позволила другу умереть. Ведь почувствовала ледяную волну в сердце, почувствовала! Почему не придала этому значения? Оправдания типа «я такого раньше не ощущала и не знала, что это может означать» – не в счет. Коричневая Леди должна знать такие вещи, должна интуитивно чувствовать, а не полагаться на здравый смысл. Почему я с легкостью списала ночной страх на волнение от предстоящего полета и не кинулась разбираться? И Феликс промолчал ночью…
«Хочешь услышать правду? Мотивацию наших поступков? Хорошо, я тебе объясню, раз уж сама не в состоянии догадаться. Только учти, легче от услышанного не станет».
«Да, хочу».
«Тогда начнем с меня. Да, я почувствовал, что Тюка убили, но не сказал тебе. Во-первых, потому что не знал, где конкретно в то мгновение находился парень. На поиски ушли бы минуты, плюс пока бы мы добрались – время для воскрешения было бы утеряно. Мы с тобой можем возвращать к жизни, но только в течение первых пяти минут после смерти. Запомни, ты и я – не боги. Нам дана определенная сила и небольшие возможности, но тягаться с самим Создателем мы не имеем права. Дарить жизнь и забирать ее – его прерогатива. Время было упущено. Во-вторых, скажи я тебе, и ты вновь бы отложила полет, начав искать его убийцу. Так?»
Я лишь кивнула.
«Скажи, ведь в последнее время ты чувствуешь странное волнение, словно вот-вот что-то должно случиться?»
Опять кивок.
«Я тоже. И уверен – лететь надо безотлагательно. Порой приходится жертвовать малым, чтобы сохранить большее».
«Тюк – не малое, он был другом, – с горечью произнесла я. – А что относительно меня?»
«Сама не хочешь подумать? Ладно, скажу. О чем ты думала в последнее время? О встрече с драконой? Отнюдь. Ты рисовала в сознании картины, как будешь лететь в челноке с Даром, как раскроешь ему свое сердце, и он ответит взаимностью. Как будете сидеть, прижавшись друг к другу, и целоваться. И не только. Разве я не прав?»
Что Феликс хотел услышать от меня? Что это не так? Так, именно об этом я и думала в последние дни, а в ночь перед отлетом – тем более.
