Сложный вопрос.
– Ага. И ты имеешь в виду, что я предпочитаю работать с предметами старины. Я бы выбрала шоу вроде мультфильма «Скуби-Ду! Корпорация Тайна». Я хотела стать детективом, когда была моложе.
– «Скуби-Ду»? Я ни за что не догадался бы. – Он обнял ее за спину и притянул к себе. Они удобнее устроились в шезлонге, смотря на первые звезды.
Она повернулась и положила голову ему на грудь, слушая размеренное биение его сердца:
– Твое любимое блюдо? Которое ты можешь есть постоянно, и оно тебе никогда не надоест.
Он протяжно выдохнул:
– Ты умеешь задавать сложные вопросы. Я бы ел Данкаруз. Я люблю глазурь.
– Портер… в самом деле? Из всех продуктов питания в мире ты бы выбрал Данкаруз? – Она подняла голову с его груди, чтобы посмотреть на его лицо. На его щеках появились морщинки от улыбки, хотя он старался выглядеть совершенно серьезно.
– О, да, – ответил он. Она выгнула бровь и улыбнулась. – Моя очередь. Когда ты в первый раз поцеловалась с парнем?
– О, господи. Я давным-давно не вспоминала Бобби Дагана. Мне было четырнадцать лет. Он проводил меня домой и поцеловал на пороге моего дома. Моя мать увидела, что произошло, и дразнила меня до конца дня.
– Если бы я знал тебя еще подростком, я бы поцеловал тебя до того, как об этом подумал бы Бобби Даган. – Он стал массировать пальцами ее затылок.
– М-м-м. Приятно. Ты можешь продолжать в том же духе, пока я придумываю следующий вопрос? – Она легла на бок, держась пальцами за петлю на поясе его брюк. Она могла поклясться, что яхта качается под их ногами, хотя знала, что это невозможно.
– Не-а. Извини. Я шучу. – Он намотал на палец прядь ее волос.
– О чем ты думаешь прямо сейчас? – Сердце едва не выскакивало из ее груди, пока она ждала ответа. Секунды ожидания показались ей вечностью.
– Честно? О тебе. О том, какая ты красивая. И как мне повезло. – Он говорил без сарказма и юмора. Он сжал ее руку. Наступило молчание.
Она с трудом сглотнула.
– Разве это назовешь удачей? – спросила она. – Я перевернула твою жизнь с ног на голову, потому что даже не могу вспомнить, как познакомилась с тобой.
На ее глаза навернулись жгучие слезы.
– Ах, Алэйна, – вздохнул он, поглаживая ее лицо. – Я тебя не достоин.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что ты пришла сюда со мной сегодня, хотя чувствовала, что яхта не нейтральная территория для нас. Почему же ты вышла со мной на яхте в море?
Портер не понимал, почему задал такой вопрос.
Ему захотелось врезать себе по губам. Пять секунд назад он почти склонил свою жену к близости, а потом все испортил, задав ей провокационный вопрос.
– Яхта, кажется, была яблоком раздора между нами, и я захотела это исправить, – сказала она.
– Ты что-нибудь помнишь об этом? – Портер почувствовал, будто его брак похож на огромную бомбу с часовым механизмом, которая взорвется, как только Алэйна все вспомнит. Он должен воспользоваться оставшимся у него временем по максимуму.
– Это больше похоже на ощущения, чувства. – Она постучала пальцем по своему виску и нахмурилась. – Интуиция, я думаю. Но нет, я об этом не помню.
Итак, он получил отсрочку. На какое-то время.
Портер подбирал нужные слова, чтобы найти баланс между честностью и возможностью Алэйны поверить ему на слово:
– Мы в самом деле спорили и очень бурно. Ты считала, что покупка яхты пустая трата денег. Что она нам не нужна, и мы не будем пользоваться ею достаточно часто, чтобы оправдать расходы.
– Красивая лодка.
Он изо всех сил старался сосредоточиться.
– Лодка? На лодке плавают с веслами.
– Ах, для тебя очень важен размер лодки. – Она похлопала его рукой по груди. – Что говорил об этом Фрейд?
Прежде Портер повелся бы на ее уловку и начал бы спорить. Но теперь он решил использовать совсем другую стратегию.
– Мне важно уединение, – сказал он. – Здесь у меня нет рабочего кабинета. Тут я не думаю о работе.
– О. – Она быстро моргнула и положила руки на колени. – Ты говорил мне об этом раньше?
– Нет, – признался он, – хотя следовало.
Она молчала так долго, что он подумал, не захочет ли она сменить тему.
Потом Алэйна вгляделась в его лицо голубыми глазами:
– А я сумела бы тебя понять?
Он не ожидал такого вопроса. Может быть, они оба меняются и стараются отыскать что-то хорошее в той жизни, что была у них до автокатастрофы.
– Может быть, да. Возможно, нет. Я, честно говоря, не могу тебе ответить, Алэйна. Однажды ты сказала, что я не должен быть фильтром всех твоих воспоминаний и вопросов. – Он потянулся и взял со стола держатель для диска. – Сейчас мы связаны с пляжным домом. На этом диске видео и фотографии нашего дома в Таллахасси. Когда мы вернемся, если ты захочешь, я постараюсь изо всех сил помочь тебе связаться с людьми, которые знали нас обоих.
– Спасибо. Честно говоря, это значит для меня больше, чем… Ну, чем любой дорогой подарок. – Она взяла диск и прижала его к груди. – Я говорю искренне. Ты в самом деле пытаешься понять, что мне нужно, чтобы мы научились доверять друг другу. Я это чувствую.
Доверие. Какое желанное понятие. Однако врач предупредил Портера, чтобы он не торопил Алэйну с воспоминаниями. Хотя совет врача – удобное оправдание для того, чтобы не быть до конца откровенным, Портер будет держать язык за зубами, не желая спугнуть Алэйну. Ему так приятно ее обнимать, и он не желает ляпнуть лишнего, чтобы она от него отстранилась.
Отложив диск в сторону, она положила ладони ему на грудь, откровенно глядя ему в глаза:
– Я хочу быть ближе к тебе, хотя бы на физическом уровне.
Они давно женаты. Он увидел искреннее желание в ее глазах, услышал страсть в ее хриплом голосе. Отношения между ними не требовали слов и воспоминаний. Их тела помнили друг друга.
Тем не менее Портер должен был задать Алэйне вопрос, чтобы сохранить хрупкое доверие, которое между ними возникло.
– Алэйна? – Он обхватил ладонями ее лицо. – Ты уверена, что этого хочешь?
– Я абсолютно уверена, – прошептала она у его губ и через мгновение поцеловала.
Во вспышке озарения, обняв Алэйну, он понял, почему спросил ее о яхте. Чтобы помешать ей расспросить его, отчего он думает, будто был ей плохим мужем. Он меняется, учится на своих ошибках, но по-прежнему признает, что не готов сообщить Алэйне о том, как близки они были к разводу до автокатастрофы. Он хотел, чтобы они стали крепкой семьей, прежде чем откроется вся правда.
Портер понимал, что ведет себя как негодяй.
