Он попытался жестами изобразить, что им было нужно. Выглядело это довольно забавно. Здоровый мужчина скакал, как жеребец, размахивал руками, по-детски рисовал домики на песке. И особенно смешно изображал голод: он похрюкал, как свинья, и тут же вгрызся в мнимый кусок мяса. Театр жестов удался на славу.
– Ну ты даешь, Том! – усмехнулся Майкл. – Я думал, ты взлетишь, когда замахал руками. Довольно убедительно, но ты зря старался, никакой реакции, ноль.
– Он или не хочет нам ничего говорить, или действительно не понимает, о чем мы его спрашиваем, – сделал вывод Александр.
– Как мне надоели эти головоломки, – занервничал Майкл.
– Скажи нам по-хорошему, – жестко сказал Томас, не отрывая взгляда от странного человека, – кто ты такой, черт возьми, и что тут происходит, а?
– Может, ты один из тех, кто желает нашей смерти? – прищурившись, грубо спросил Майкл, приближаясь к незнакомцу. – Чем еще вы хотите нас удивить?
Незнакомец стал пятиться от натиска Майкла, заходя все глубже и глубже в воду, потом вдруг резко нырнул и исчез.
– Нет, вы видели, какой шустрый? – возмутился Томас.
– Вынырнет, куда он денется, – сказал Майкл и зашел по колено в воду.
– Непонятно, откуда взялся этот урод? – не сводил взгляда с океана Томас.
– Поблизости нет ни души, только пустыня, – произнес Александр.
– И почему он до сих пор не вынырнул? – всматривался в воду Майкл.
– Да черт с ним! – кинул Томас. – Похоже, нам не на кого рассчитывать.
Возвращаясь к скале, охотники заметили, как Кевин полз в сторону океана.
– Что ты делаешь, Кевин? – подбежал к нему Майкл. – Неужели ты подумал, что мы тебя бросили?
– Ухо….те, я тут, вы ух… – не договаривая слова, бормотал Кевин.
– Тебе нужен отдых и покой, а завтра ты нам все расскажешь, – сказал Александр и, закинув руку Кевина на свое плечо, поволок его к скале.
Кевин несколько раз пытался поведать им что-то очень важное. Смысл его слов терялся, и понять его было невозможно.
– Ему совсем плохо, – огорчился Майкл.
– Уходите! – собравшись силами, четко произнес Кевин.
Охотники переглянулись между собой.
– Мы уйдем вместе, Кевин, – Александр осторожно положил его на песок и развязал повязку на ноге.
Аккуратно промыв рану соленой водой, Майкл обработал ее йодным раствором, который по счастливой случайности сохранился в аптечке. Кевин повел себя спокойно и вскоре закрыл глаза.
– Однажды после школы мы с Кевином пошли кататься на велосипедах, – вспомнил случай из жизни Майкл, – и так получилось, что, спускаясь с горки, я наехал на камень. Я грохнулся на землю и увидел, что ручка от руля воткнулась мне в живот. Смотри, – показывая рваный шрам Александру, продолжал он. – Я так испугался, что меня будут ругать родители за сломанный велик, ужас. Я вытащил руль из живота, зажал рану, и мы пошли к Кевину домой, и он стал спасать мне жизнь. Вылил целый пузырек йода мне на рану, перебинтовал с ног до головы и напоил чаем с медом. А потом я потерял сознание. А очнулся я уже в больнице. Господи, нам было-то лет по восемь.
– Помню, помню эту историю, – со вздохом произнес Томас.
– А я сейчас ничем не могу помочь ему, – присев рядом с Кевином, произнес Майкл.
– Он обязательно поправится, – произнес Александр.
– Ладно… пойду посмотрю, не вынырнул ли наш недавний знакомый, – сказал Томас и ушел к океану.
– Веришь ему? – взмахнул головой Майкл в сторону Томаса.
– Ты насчет Игнасио? – спросил Александр.
– Да.
– Я даже не знаю, что тебе ответить.
– Не хочешь верить? – странно посмотрел он на Александра. – Когда мы выберемся отсюда, я убью его.
– И как ты это сделаешь?
– В лесу много чего происходит. Я не смогу простить ему смерть Игнасио. Мне в жизни не везло до тех пор, пока я не встретил вас в том баре. Вы сделали из меня человека. Благодаря тебе и Игнасио я имею все, о чем и мечтать не мог.
– Человека? Я сделал из тебя браконьера… и испортил тебе жизнь. Посмотри, где ты сейчас и что будет с тобой, со мной, с Кевином? Шевели, наконец, мозгами, Майкл.
– Много лет назад я сам принял решение. Меня никто не заставлял становиться браконьером, и не надо упрекать себя в том, в чем ты не виноват. Я считаю своим долгом отомстить за Игнасио. Я убью Томаса, – хладнокровно заключил Майкл.
– Значит, ты все решил сам? А Роберто?
– Ему не надо знать правды. Надеюсь, что этот разговор останется между нами.
– Хочешь нанести удар в спину, как последний трус? – спросил Александр, наблюдая за Томом.
– Называй меня кем хочешь, но мозги я ему продырявлю.
– А что, если это не он, и Мелани ошиблась?
– Логика, Алекс, логика. Кевин всегда на нее полагается. Месяца четыре назад Игнасио сказал мне, что дал Томасу крупную сумму в долг. Какую-то часть денег он отдал ему шкурами из крокодилов, по-моему, кусков на тридцать, ну а остальные деньги уже не нужно отдавать.
– Роберто знал про долг?
– Думаю, что нет, иначе он бы напрямую обвинил Тома. Ты же знаешь Роберто.
– Лучше бы ты не посвящал меня в свои планы.
– А что, если Том вынашивает план, как избавиться от нас, чтобы Роберто не узнал, кто на самом деле убил его сына? Том выкрутится, придумает еще одну правдоподобную сказку, а мы будем уже на том свете. Что ты на это скажешь?
– Нас трое, Майкл, – убеждал его Александр, – он не рискнет.
– Алекс, ты что тупишь? Он боксер, хоть и бывший. Тебя он уложит одной левой, меня правой, а с Кевином, сам понимаешь, долго возиться не надо. Еще у него есть нож и ружье, которое по какой-то случайности вынесло на берег. Фантастика!
– Давай оставим все как есть. Веди себя как ни в чем не бывало, не цепляй его и не провоцируй ссор.
– Значит, ты согласен со мной?
– Деньги – зло, и вполне возможно, что ты прав. Я с тобой, Майкл.
– Рад это слышать. Пойду к Томасу, искупаюсь с ним. Ты идешь?
– Иди, я хочу спокойно покурить.
Александр достал коробок спичек, чтобы прикурить сигарету, но, к его сожалению, все до одной спички были мокрые.
– Нет, я идиот, сигареты высушил, а чем мне прикурить-то, – выругался Александр и увидел, как купавшиеся охотники бойко рванули наперегонки в сторону скалы. Заинтригованный их поведением, он поспешно направился к берегу, но там уже никого не было.
– Что за черт! Куда они подевались?
– Мммм… – громко застонал Кевин.
– Кевин, – обрадовался Александр и вернулся к скале. – Как ты?
