– Разберемся один раз и навсегда! – пообещал начальник службы безопасности и снова уперся взглядом в крышку стола.
После совещания начальник службы безопасности позвал в свой кабинет Иванова и других участников печальных событий. Он попросил каждого из четверых повторить свой рассказ о стычке с представителями националистов и записал все на диктофон.
– Хорошая у них организация! – сделал вывод начальник службы безопасности, убирая в стол аппаратуру. – И подготовка хорошая.
– Слушай, босс, – предложил командир отряда бойцов Александр Батурин, – может, ну их на хрен, этих наци? Они сейчас по всей России! Нам с ними что – рынков не хватит, что ли? Ребята они тренированные, есть прошедшие Афган и Чечню. Дружить надо. Зачем затевать войну?
– Мелко смотришь, Александр! – проворчал начальник службы безопасности, давя тяжелым взглядом собеседника. – Дело в принципе! Они пришли на нашу территорию. Хозяевами себя почувствовали! Этот рынок мы «крышевали»! Если простим сегодня этим, завтра другие начнут беспредельничать! С чем тогда мы останемся? Нет, слабость нам проявлять нельзя! Уважают жестокость. А проучить этих «отморозков» нужно! Вы все, – обратился он к присутствующим, – приводите себя в порядок и на следующей неделе пойдете вместе с моим спецназом реабилитироваться и отвоевывать принадлежащее нам. А сейчас – свободны!
– У меня есть вопрос, – поднялся из-за стола Иванов.
Начальник службы безопасности нехорошо посмотрел на него:
– Ну, задавай. Только быстро.
– Кто такие, эти наци?
– Это тебе Батурин подробно объяснит! – бросил начальник службы безопасности. – Все. Никого не задерживаю.
Покинув кабинет начальника, все четверо направились в ближайшее кафе, чтобы обсудить услышанное.
– Да, похоже, что стрельба теперь будет, – сидя за столиком, озадаченно произнес командир спортсменов. Его правая припухшая половина лица с затекшим глазом отливала синевой. Из всех четверых он выглядел самым побитым, хотя и старался держаться молодцом.
– «Мокруха» – не по нашей части! – поддержал его товарищ и посмотрел на Иванова. – А стрелять в людей легко?
– Нетрудно, – ответил Иванов, – если не видишь глаз человека.
– А если видишь?
– Можешь и не выстрелить.
– Почему?
– Говорят, если жертва смотрит перед смертью в глаза убийце, то душа убиенного «прилипает» к душе убийцы и «высасывает» его до смерти, – не сдержав улыбки, произнес Иванов.
– Серьезно? – озадачился спортсмен.
– А зачем, ты думаешь, перед расстрелом глаза завязывают? – поддержал Иванова Батурин.
– Что будем делать? – осторожно поинтересовался третий.
– Что прикажут! – отрезал командир. – Отказы босс не принимает.
Все замолчали, потягивая принесенное официанткой пиво.
– А что там за история с этим злополучным рынком? – поинтересовался через некоторое время Иванов.
Ему ответил один из спортсменов:
– В том городке – два рынка: один исконно русский, и директор там был русский, а второй перекупили кавказцы. Мы «крышевали» и тот, и другой. Но кавказцы нам платят лучше. И интересы у них распространяются на оба рынка. Ну, мы решили помочь нашим «южным братьям». Все бы ничего, только появились эти наци и выбили кавказцев с русского рынка, вернули прежнее руководство и стали у них «крышей». Вот до сих пор и делим этот злополучный рынок, будь он неладен!
– И давно началась эта история? – спросил Иванов, глядя в окно на осеннюю улицу.
– Уже год, – спортсмен оторвался от кружки. – И ведь сделать ничего не можем. Пробовали и через ментов, и через депутатов – не выходит. Видимо, какая-то мощная поддержка имеется «наверху» у наци. Одно слово – организация! А на кулаках с ними разбираться – себе дороже. Это ты сам видел!
– Хвост трепался, что слышал, как нашему Чугуну лично президент компании говорил, когда ехали в машине, что сейчас через Думу протаскивается закон о запрете организаций национального толка, – включился в разговор другой спортсмен.
– А что это за сборы, про которые говорил ваш босс? – Иванов посмотрел на командира группы.
– Возле города у нацистов тренировочный лагерь, – стал делиться информацией тот. – О нем знают даже власти. В этом лагере настоящие инструкторы работают – спецназовцы. Из бывших, конечно. Но – спецы, я тебе скажу, еще те! – Батурин выразительно поднял сжатый кулак. – Своих бойцов они так натаскивают, что один ихний против двух наших голыми руками может биться! В этом ты на себе имел возможность удостовериться.
– Имел… – вздохнул Иванов, припомнив боевую черноглазую девчонку.
– Думаю, что в этот самый лагерь наш босс и пошлет карательный отряд, – предположил Батурин.
– А что? По самому логову и нанесем удар! – воскликнул спортсмен, что сидел ближе к Иванову. Чтобы взмахнуть в воздухе сжатым кулаком, ему пришлось поставить на стол начатую кружку пива. – Завалим всех одним махом!
– Не ори! – остудил его пыл Батурин.
– А если в лагере оружие? – осторожно предположил их третий товарищ. – Самим бы ноги оттуда унести!
– По информации милиции, – возразил ему командир, – наци оружия не имеют. Не хотят с законом конфликтовать. Им надо в партию свое движение регистрировать. Поэтому, если мы используем фактор неожиданности, то возьмем их «тепленькими» и «пощелкаем», как кроликов… Ладно, давайте расходиться. У меня есть еще кое-какие дела.
Батурин поднялся из-за столика первым.
Попрощавшись возле кафе, друзья по сплотившему их несчастью пошли в разные стороны. Иванову оказалось по пути с командиром спортсменов. Вначале они шли молча. Потом Иванов спросил:
– Александр, так все-таки, кто эти «наци»?
– Понимаешь, – после короткой паузы начал Батурин, – это мы их так одним словом прозвали. Обозначили, так сказать. А на самом деле там много кого: Русское национальное единство, например, или скинхеды, или Воины креста и всякие примкнувшие к ним молодежные организации. Между ними всеми пока существует союз только на словах, но если они объединятся в партию, то это движение станет одним из самых мощных в России. Наши понимают, что допустить объединения наци нельзя. И предпринимают все против этого.
– К примеру, нападение на лагерь? – подсказал Иванов.
– И это тоже, – подтвердил Батурин. – На лагерные сборы понаедут руководители наци разных уровней со всей Московской области. Хорошо бы, чтоб их верхушка там тоже была! Мы воспользуемся благоприятным моментом и убьем двух зайцев: уберем командиров и запугаем остальных. Глядишь – все сами разбегутся.
– Александр, вижу, ты мужик умный, – решил сменить тему Иванов. – А как в боевики-то попал?
– А что? Эта работенка – не хуже какой другой! И платят нормально! – воскликнул, изобразив подобие улыбки на побитом лице, спортсмен. Но, посмотрев на Иванова, добавил серьезно: – Вначале «срочная» во внутренних войсках. После армии заочно окончил институт и в спецназе юстиции служил. Служил неплохо, получил офицерские погоны. Награды имею за Чечню. Потом работал в милиции, будь она неладна!
