– Читал твою статью о Ричарде Прентисе, – сказал он.
Она села в кресло у стола и подогнула под себя ноги.
– Я бы не стал рисовать его таким симпатичным. – Он пододвинул стул ближе к ней. – Не понимаю людей, которые видят в нем едва ли не героя. Наверное, его так превозносят прежде всего за богатство?
– Да, иногда. А кое-кто за это же ненавидит. Но другим нравится его бравада.
– А что ты о нем думаешь – если откровенно?
Она пожала плечами. Грахам надеялся услышать о ее антипатии к Прентису. Но врать она не хотела.
– Не могу сказать, что он меня оттолкнул. – Она подалась к Грахаму и испытующе на него посмотрела: – Ты ревнуешь?
Грахам про себя выругался и сказал:
– Нам известно, что он ловко манипулирует людьми. Посчитал твою статью полезной – вот и рассыпался в любезностях. А если ты будешь ему угрожать, может стать для тебя опасным. Или уже таким стал.
– Я не собираюсь ему угрожать. Я просто журналистка, которая написала о нем в благожелательной манере и все еще его поддерживает, в то время как власти ставят ему препоны.
Лицо Грахама покраснело от гнева, но он глубоко вздохнул и взял себя в руки:
– Ты просто меня дразнишь, и мне это не нравится.
– Потому что никто больше дразнить тебя не решался. А в ярости ты такой умилительный, капитан.
– Правда умилительный? – Он встал и шагнул к ней.
Его поцелуй оказался более нежным, чем она могла ожидать, и обнял он ее очень бережно. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза:
– Эй, в чем дело?
– Просто мог тебя и потерять. – Он закрыл глаза и коснулся лбом ее лба.
– Да, мог. Мы оба могли потерять друг друга. – И даже не узнать, как чудесно им вместе. Она поцеловала его в щеку. – Не беспокойся. Никуда я не собираюсь.
– Кроме моей спальни. – Он взял ее за руку и повел к двери.
– Надеюсь, у тебя достаточно презервативов.
– Полагаешь, Кармен и их купила, когда ездила по магазинам?
– Бесстыжий.
– Ничуть. – Он взял ее за руку и повел по коридору. – Пожар нас потревожил. А сейчас нам ничто не мешает.
Эмма едва уговорила Ричарда Прентиса дать еще одно интервью.
– Не самое подходящее время, – возражал он по скайпу. – Я очень занят.
– Да, слышала. Вам досаждают рейнджеры. Я как раз хотела узнать вашу версию этой истории.
– Мои адвокаты посоветовали мне с вами не общаться. – Он сидел за ультрасовременным столом из красного дерева и стекла, в своем кабинете, из которого открывался вид на Черный каньон.
– Вы всегда были человеком, который сам принимает все решения.
Лесть ему понравилась. Эмма почувствовала это по его голосу.
– Тем не менее на сей раз адвокаты, скорее всего, правы.
– Неужели вы хотите, чтобы люди думали о вас плохо?
– Я не делал ничего плохого. А вы, я слышал, проводите время с капитаном рейнджеров, Эллисоном? Он из ФБР?
Значит, Прентису все известно? И неудивительно. Они с Грахамом не делали секрета из своих отношений. Или он специально собирал информацию о Грахаме? И о ней?
– Мы немножко поразвлекались вместе. Но вы меня знаете – я независимая женщина. И никто не может навязать мне свою точку зрения. И мне правда хочется услышать вашу версию происходящего, как и моим читателям.
– Эллисон ведь не послал вас сюда за мной шпионить?
– Никто не может указать мне, что я должна делать. – Грахам пытался ею управлять, но быстро убедился в тщете своих усилий. – Я журналистка. И пишу о том, что интересно. Прежде всего, это судебный иск. Также хотелось бы узнать, что вы можете сказать о гибели Бобби Пейса. Знаю, что он иногда летал для вас.
– Пейс давненько не совершал полетов для меня. – В его голосе прозвучали ледяные нотки.
– Значит, вам следует сказать об этом людям. По слухам, кое-кто предполагает, что вы как-то связаны с этим убийством.
– Кто вам это сказал?
Ну да, держи карман шире, так она и расскажет ему о своих источниках информации.
– О, вы знаете этих пилотов: любят потрепаться за кофе между полетами.
Он застыл в молчании, а она дала ему подумать, моля Бога, чтобы желание защитить себя в прессе перевесило для него рекомендации адвокатов.
– Ладно, уделю вам час или около того. Завтра утром.
Она тщательно продумала свой наряд для предстоящей встречи. Профессионализм в ее облике сочетался с сексуальностью, что нравилось таким людям, как Прентис. Автомобиль и гараж Эммы пострадали от пожара, и она воспользовалась машиной, которую предоставила страховая компания.
– Рад снова вас видеть, мисс Вейд. – Охранник у ворот улыбнулся ей. По ходу своих визитов на ранчо Прентиса она познакомилась со всей его службой безопасности.
Она проследовала за ним к входу в дом, и другой охранник – новый, имени которого она не знала, – провел ее в библиотеку, где Прентис обычно беседовал с гостями.
Он заставил ее подождать минут десять, что не стало для нее сюрпризом. Любил подчеркнуть свою занятость, чтобы визитеры сильнее ценили оказанную им честь. Войдя, взял ее за обе руки и легонько поцеловал в щеку. Затем указал на два кресла у потухшего камина.
– Выглядите счастливым человеком, – заметила она.
– Неужели? Думаю, я правда счастливый человек.
– Простите за нескромность, но вы лучитесь, как влюбленный человек.
Он хохотнул – без всякой нарочитости, а просто от довольства собой.
– Вы очень проницательны. Но сегодня я не склонен говорить о своей личной жизни.
Она решила перейти к делу:
– Вы не похожи на человека, который может быть как-то связан с убийцей.
Он нахмурился:
– Известие о смерти Бобби меня шокировало. Но, как я уже сказал вам по телефону, он не работал на меня несколько недель. Бобби был не в своей тарелке из-за болезни сына и развода с женой. К сожалению, это изменило его настолько, что я перестал доверять ему как пилоту.
– Что же в нем изменилось?
– Пил больше, чем следовало. Его можно было понять, но полеты и спиртное несовместимы.
При ней Бобби ни разу не выпивал больше кружки пива, но она слишком мало его знала. А из-за таких неприятностей любой может подружиться с рюмашкой или даже с наркотиками.
– Я знаю, что вы в курсе всех событий в наших краях. Может, кто-то искал пилота для не вполне законных дел? Вы ничего не слышали?
– С чего вы взяли, что я могу знать о каких-то незаконных делах?
