Тристан сел на край кровати, обнял ее и поцеловал, сначала нежно и бережно, затем все более страстно, пока оба не задохнулись.
– Гм, – пробормотал Тристан. – Вообще-то я бы сказал, что у нас произошло целых три чуда.
– Три? И какое же это третье чудо?
Тристан нежно поцеловал ее в висок.
– То, что мы втроем здесь, вместе. Сэн, я ужасно тебя люблю, всем своим упрямым сердцем. И это не ложь.
Сэнди смахнула слезы и с радостным смехом поцеловала мужа. Сердце ее затрепетало от счастья, и ребенок толкнул ее ножкой.
Эпилог
Спустя несколько недель
– Ты же обещала принести свое свадебное платье, – напомнила Сэнди Мэдди, сидя в мягком кресле в заставленной вещами гостиной домика на колесах, который Тристан установил вблизи их сгоревшего дома. Когда окно было открыто, снаружи еще доносился запах гари. – Мне хотелось посмотреть на тебя в этом платье, ведь я не смогла быть на твоей свадьбе.
– Дорогая, – засмеялась Мэдди, – для этого платья нужен огромный чемодан. И целое состояние, чтобы привезти его сюда, а мне не хотелось таскать его с собой во время медового месяца.
– Ну хорошо. Тогда покажи мне все фотографии. Мы попросим Тристана вывести их на экран телевизора.
Мэдди уселась на кухонную табуретку и смерила подругу оценивающим взглядом.
– Выглядишь ты прекрасно. Скажи, ты в самом деле хорошо себя чувствуешь?
– Ты имеешь в виду, помимо того, что до родов мне придется лежать в постели? Конечно, у меня все чудесно.
Мэдди взяла со стола эхограмму и снова стала ее рассматривать.
– Просто невероятно! Значит, тебе запрещают слишком много двигаться, потому что он может выпустить пулю?
– Да. Очевидно, это может быть опасно, и они не хотят проникать в матку до его рождения.
– Что ж, эта эхограмма стала очень популярной. Твой ребенок прославился еще до появления на свет.
– Да уж, и мне это очень не нравится. Постараюсь сделать так, чтобы он об этом ничего не узнал.
– Не станешь ему рассказывать?
– Конечно, пока ему не исполнится лет двадцать-двадцать пять.
Мэдди улыбнулась ей:
– Сэнди, я так рада, что все обошлось относительно благополучно. Что тебе пришлось пережить!
– Ну, не больше твоего, когда тебя похитили и когда ранили Зака.
– Ох, Сэнди, я бы умерла, если бы мне пришлось пережить Зака, как тебе, когда ты думала, что потеряла Тристана.
– Я тоже могла бы умереть, если бы не малыш. – Сэнди погладила свой огромный живот.
– Ты такая храбрая!
– Вовсе нет. Уж кто настоящий храбрец, так это Тристан.
Мэдди бросила взгляд на дверь.
– Он выглядит довольно хорошо.
– Ему уже лучше. Из-за этой беготни он едва не потерял оставшиеся мышцы на левой ноге. И пока еще он не набрал прежний вес. Ему приходилось каждую неделю тратить по нескольку часов на слушания дела, показания и интервью, но следствие все-таки доказало, что голос на магнитофонной записи принадлежит Вернону Ли.
– Да, я ведь тоже с самого начала участвовала в этом деле, поэтому просматриваю записи о ходе следствия.
– Но Тристану не дает покоя мысль, что отсутствуют доказательства смерти Ли. Вряд ли он успокоится, пока не найдут его тело.
Мэдди покачала головой.
– Существует предположение, что он жив. Да, крови было много, но бывали случаи, когда люди специально делали себе кровопускание и собирали кровь, чтобы их признали умершими от потери крови.
– Угу. Куда это запропастились наши мужья? Я уже проголодалась.
– Да уж, долго ли зажарить бургеры.
– И бекон!
Мэдди рассмеялась.
– Я вижу, твое отношение к бекону резко изменилось. В начале беременности тебя тошнило от одного слова «бекон».
Наконец вошли улыбающиеся Тристан и Зак. Тристан уже меньше хромал и выглядел довольным и радостным. Они с Заком дружили почти всю жизнь.
– Если бы ты был здесь, мы с Бодро понесли бы тебя на руках по этому настилу, а ты вырывался бы и визжал от страха, – со смехом сказал Тристан.
Зак нахмурился, ставя на стол тарелку с бургерами.
– И вовсе я не так уж боюсь высоты. Меня охватывает страх, когда я нахожусь уже достаточно высоко над уровнем моря.
– Ланч подан! – объявил Тристан, подойдя к Сэнди и целуя ее в макушку.
– О, Трис, ты что, издеваешься? А где же булочки, майонез, сыр? И где мой бекон?
Зак уже вынимал из холодильника поднос со всем, что она назвала, включая бекон.
– Вот, все уже здесь.
Зак и Тристан затеяли борьбу за самый большой бургер, а женщины снисходительно улыбались, глядя на этих взрослых мальчишек.
– Зак! – урезонила их Мэдди. – Вы с Тристаном как слоны в посудной лавке. Так вы разнесете всю кухню!
Наконец она встала и протиснулась между ними.
– Теперь мой черед.
Тристан торжественно поднял руку с зажатой в ней тарелкой, на которой лежал огромный бургер в булке. Смазав майонезом и положив сверху ломтики сыра и бекона, он отнес его Сэнди.
– Это вам, миссис. Ешьте-за двоих.
Он передал ей тарелку, а сам уселся на подлокотник кресла и положил руку ей на живот.
– Мне столько не съесть, – заметила Сэнди, примериваясь к бургеру.
Она подняла взгляд на мужа, который смотрел на Мэдди и Зака.
– Соскучился по Заку, да? – По своему обыкновению, он ничего не ответил. – Вы сможете чаще видеться, если ты займешь эту должность в округе Колумбия. – Она почувствовала, как он напрягся, но продолжала: – Я была бы там совершенно счастлива. Конечно, если ты будешь рядом.
Он взглянул на нее с грустной насмешкой.
– Ты такая же, как я, – поддразнил он ее.
– Я этого не отрицаю.
– А если я не поеду в округ? – Он снова глядел на Зака с Мэдди. – Они прямо-таки созданы, чтобы быть государственными агентами. Посмотри на них. Они идеально подходят для этой работы. Не то, что я.
– Да уж. У тебя честное лицо и открытая и романтическая душа.
– Я хотел сказать, что не по душе мне эта работа. Достаточно того, что я подслушал важный разговор, за что меня едва не убили. Не хочу я жить в постоянной опасности.
Сэнди облегченно вздохнула. Наконец-то рассеялась тревога, так долго ее угнетавшая.
– И чем же ты думаешь заняться? – осторожно спросила она.
– На днях я разговаривал с одним парнем, у него в Хуме большая ветеринарная клиника. Так вот, ему требуется помощник на несколько дней в неделю. Думаю попробовать. А в свободное время буду строить дом.
