Привязывание осуществлялось в трех ситуациях: 1) Женщина, желающая проходить обучение в качестве Тигрицы-сосунка, могла сразу же просить о том, чтобы ее привязали к учителю, и тогда соответствующий период длился три года. 2) В первые три года самостоятельных практик Блуждающая тигрица могла просить о привязывании к учителю на период до истечения срока. 3) После девяти лет практик в качестве посвященной Белой тигрицы, три из которых она провела со своим Нефритовым драконом, она могла стать его Привязанной тигрицей. В таком случае их соглашение считалось пожизненным, и обычно они сочетались браком. Раньше в Китае искать и соблазнять мужчин было довольно трудно, поэтому постоянный Нефритовый дракон был для Тигрицы идеальным вариантом. Он не только понимал и поддерживал ее практики, но и обеспечивал ей такое положение в обществе, в котором ей было легче находить подходящих Зеленых драконов.
Отличие Привязанной тигрицы состояло в том, что она искала Зеленых драконов не так, как это делали Блуждающие и Скрывающиеся тигрицы. Ее встречи с Зелеными драконами организовывались ее Нефритовым драконом или учителем. Это правило существовало по трем причинам:
1. Темперамент некоторых женщин был таков, что процесс самостоятельного поиска Зеленых драконов вызывал у них слишком большие душевные мучения, и они предпочитали быть Привязанными тигрицами, чтобы Зеленых драконов им приводили на дом.
2. Когда Тигрица привязывалась к своему учителю, она не могла больше нести ответственность за свои практики. Поэтому расписание ее практик и все встречи с Зелеными драконами определялись учителем.
Белая тигрица, практиковавшая в течение девяти лет, стремилась к тому, чтобы стать Привязанной к бывшему Нефритовому дракону по причинам материальной стабильности или просто потому, что хотела вести образ жизни, основанный на покорности и послушании. В действительности многие Белые тигрицы после девяти лет практик выходили замуж и рожали детей.
В то время когда я жил у госпожи Линь, у нее было пять Привязанных тигриц. Они помогали ей в обучении, занимались массажем, оказывали содействие в финансовых делах и путешествовали с ней, когда предоставлялся такой случай. Но обычно учителя были очень осторожны в этом отношении как из материальных соображений, так и из-за возможности возникновения эмоциональной привязанности, которая могла помешать практикам женщины.
Стать Привязанной тигрицей считалось высшей честью, так как это являлось вершиной практик Белой тигрицы. Однако и Привязанная тигрица, и ее учитель должны были твердо придерживаться особых правил и моделей поведения, предусмотренных традицией для таких взаимоотношений.
СТАТЬ БЕЛОЙ ТИГРИЦЕЙ
Как же в действительности женщина встает на путь Тигрицы? Чаще всего именно практики сами находят ее, а не наоборот. Так как сообщество Белых тигриц является секретом для большинства людей, обычной женщине достаточно трудно стать его участницей. К счастью, Белая тигрица Томико была столь добра, что поведала нам о том, как она начинала.
— Когда мне было около семнадцати лет и я все еще жила в Японии, однажды вечером у нас дома я подслушала разговор своего отца с местным учителем даосом. Мой отец был профессором в одном из престижнейших университетов, и поэтому к нам часто приглашали таких людей на ужин и ночные разговоры.
Я помню, что отец в течение разговора упомянул о некоторых сексуальных обществах, связанных с даосизмом. В возрасте семнадцати лет слово «секс» моментально и безраздельно захватило мое внимание, так что я поскорее приникла ухом к двери спальни. Учитель даосизма рассказал о нескольких даосских группах женщин и о секте, в которой практиковались специальные техники, разработанные в Китае куртизанками, следовавшими учению Си-ван-му и использовавшими оральный секс для того, чтобы сохранить молодость и достичь бессмертия. Теперь они действительно завладели моим вниманием, потому что мы с подружкой часто говорили по ночам о сосании мужского пениса. Даос также сказал моему отцу, что на Тайване жила бессмертная, обучавшая таким практикам.
Мой отец спросил, действительно ли это традиционные духовные практики или просто очередная группа людей, помешанных на сексе и прячущихся под покровом даосизма. Я хорошо помню смех даоса и его ответ:
— Традиционные? Более чем. Но эти люди так же весьма скрытны, и их непросто выманить на поверхность.
Мой отец спросил о том, можно ли узнать об их методах. Даос резко ответил:
— Мужчине очень опасно смотреть в рот Тигрицы.
Затем отец произнес фразу, которая заставила меня усомниться, его ли я слышу, потому что он всегда старался быть правильным и благородным:
— Мы с женой очень хотели бы познакомиться с этой женщиной, потому что давно уже намереваемся начать практики этой ветви даосизма.
Даос ответил:
— Да никто бы не отказался. Но знакомство с ней равносильно прикосновению к усам тигра. Это безопасно, лишь когда она умрет.
Они оба засмеялись, и в этот момент мама прервала обсуждение, принеся в комнату чай.
Я надеялась, что они будут говорить еще о сексе, но мама позвала меня и попросила помочь поставить на стол тарелки, поэтому больше я ничего не услышала.
Когда я жила в Америке, в последний год обучения в колледже я стала изучать даосизм, особенно природную медицину и философию, интерес к которым я унаследовала от отца. К счастью, я встретила доктора Чэня и мне удалось стать его ученицей.
Я училась у него больше года, и мы стали очень хорошими друзьями. Когда он уезжал куда-то на неделю, то просил меня помочь ему по работе, пока его не будет; для этого я могла использовать его компьютер и студию. Я всегда была рада помочь ему, особенно в работе, касавшейся книг, потому что для меня это означало доступ к той литературе, которую никто больше в глаза не видел Однажды вечером я задержалась допоздна, печатая какие-то научные материалы, но устала и решила сделать перерыв. Мое любопытство было чрезмерным, и я стала просматривать его файлы. На самом деле однажды на его столе я увидела документ, содержавший информацию о лечении травами для женщин. Я хотела найти его и просмотреть. Но вместо этого я наткнулась на пачку документов, присланных с Тайваня. Любопытство затмило здравый смысл, и я открыла ее. Оказалось, что там лежало письмо от женщины по имени госпожа Линь, а так же документ под названием «Бай Ху» («Белая тигрица»), написанный каким-то американцем. Я стала увлеченно просматривать страницы, чтобы убедиться, что это именно то, о чем я думала.
Я взяла огромную кипу бумаги и села на диван, чтобы прочитать ее. Чем больше я читала, тем меньше верила, что речь шла именно о том, о чем говорили мой отец и учитель даосизма. Как такое могло быть? Как доктор Чэнь мог знать об этом? Он никогда ни о чем таком не говорил. И поскольку мы, казалось, близко дружили, я почувствовала, что он не полностью мне доверяет. Однако я также чувствовала себя виноватой, что читала рукопись без его разрешения. Невзирая ни на что, я читала до четырех утра и заснула прямо на диване.
