Книга имела две части, первая из которых содержала ряд текстов, где речь шла в первую очередь о философии, приготовлении отваров из трав, астрологии, боевых искусствах и массаже. Во второй же части были собраны различные тексты по трансформационным сексуальным техникам. Содержание одних разделов было связано с тем, о чем говорилось в других, отчего ее трудно было читать и конспектировать. Мне непрерывно приходилось листать хрупкие страницы туда и обратно, каждый раз боясь, что они порвутся или выпадут.
По своему составу руководство было похоже на буддийскую «Сутру Гуань Инь», в которой упоминаются или объясняются различные учения или события, окружающие бодхисатву Гуань Ши Инь. Точно так же «Наставления Белой тигрицы» включали множество фрагментов из различных даосских руководств по сексу и трактатов различных учителей — труд, который, судя по всему, занял не одну сотню лет.
Особенно интересно в «Наставлениях Белой тигрицы» было то, что в них вошли два редких и очень древних даосских руководства по сексу, которые сами даосы считали утраченными. В 1913 году двумя отдельными книгами вышли их фрагменты — речь идет о «Драгоценных тайнах Нефритовой палаты» и «Основах Нефритовой палаты». И вот теперь оказалось, что они — и не во фрагментах, а целиком — содержатся наряду с другими в этом объемном труде, принадлежавшем госпоже Линь. Много дней и часов провел я за этой удивительной книгой, пытаясь извлечь из нее все, что только возможно. Я понимал всю ее огромную ценность, сознавал великую честь, оказанную мне уже тем, что мне довелось взглянуть на нее — не говоря уже о возможности не только смотреть, но и читать, — и испытывал по этому поводу глубокую благодарность. Одним из условий, на которых госпожа Линь разрешила мне пользоваться книгой, было то, что я буду писать лишь о том, что относится к Восстановительному периоду в обучении Тигрицы — о ее первых трех годах, — и не стану разглашать то, что становится доступно ей после инициации. Кроме того, она поставила мне условием не сообщать читателям настоящих имен людей, связанных с сектой Белой тигрицы. В то время, соглашаясь на все условия госпожи Линь, я не понимал ее целей. Разделяя и поддерживая мечту моего друга, своего бывшего Нефритового дракона, который надеялся, что я напишу книгу о Белых тигрицах о и их практиках, она одновременно пыталась защитить себя и свою ветвь секты, приняв меня в почетные ее члены. Это означало, что я должен был дать такую же клятву хранить тайну, какую дают остальные. Так она оставила за собой право решать, о чем я напишу, а что останется в тайне, — и в конце концов взяла мою работу под полный контроль.
Когда госпожа Линь впервые положила передо мной книгу Цинь Хуа, я открыл ее и прочел ту страницу, где лежала закладка:
«Си-ван-му обрела бессмертие, восстанавливая свою женскую энергию. Ее сила сделалась так велика, что, стоило ей приблизить Нефритовый жезл [пенис] мужчины к своим устам, уже с первого соединения он в изнеможении падал, лицо же ее сияло, покрытое его жидкостью. Ей больше не нужна была косметика. Она могла вобрать в себя жидкость от ста мужчин и совсем не устать, тело же ее было телом юной девушки, полным жизненной силы и энергии. Эта духовная мать не нуждалась в мужьях. Любя мужчин так, как они хотели, чтобы их любили, и зная секрет обращения инь, она стала бессмертной. Эти мужчины, само собой, не смели разглашать подлинную природу техник духовной матери».
Когда я прочел этот отрывок, первой моей мыслью было: почему мужчины, бывшие с Си- ван-му, не смели разглашать подлинную природу ее техник? Когда я спросил об этом госпожу Линь, она дала очень интересный ответ. Из ее слов понятно, что она использовала техники орального секса. В Древнем Китае считалось, что мужчина во время полового сношения должен стараться удержать сперму и вобрать женскую энергию инь, так он мог укрепить свое здоровье. Только в определенные, благоприятные дни, несколько раз в месяц, он позволял себе выпустить сперму в жену или наложницу, и только в интересах продолжения рода. Это очень древняя и устойчивая традиция. Конфуцианцы были сторонниками такой идеи секса ради рождения мальчиков, в котором они видели продолжение служения предкам. Даосы поддерживали ее потому, что рассматривали такой секс как средство продления жизни и сохранения здоровья. Это была одна из немногих практик, во взглядах на которую между теми и другими не возникало раз- ногласий. В то же время подразумевалось, что все вышеназванное происходит в спальне и никогда не выносится на всеобщее обсуждение. Даже поцелуи в Китае считались сексом, поэтому вы, как правило, не увидите китайскую пару целующейся в общественном месте.
В оральном сексе видели всего лишь прелюдию к половому сношению, цель которой — возбудить партнеров. Ограничиться им для мужчины означало не воздать должного предкам, потому что таким путем мужчина не мог оплодотворить свою жену. Удовольствие от орального секса не считалось запретным, но целью было сношение, так чтобы он мог собрать и использовать в своих целях ее сексуальную энергию. Таково древнее и глубоко укоренившееся отношение к данному вопросу в китайской культуре, хотя за последнее время его влияние стало постепенно уменьшаться.
И вот некоторые мужчины боялись открыто признаться, что используют и предпочитают оральный секс. Тем более что ходили упорные слухи: злоупотребления этим ведут к гомосексуализму. Оральный секс, как показала Си-ван-му, обладает огромной силой.
В древние времена китайские мужчины боялись его из-за суеверий, сказок, выдуманных даосами: о духах в женском обличье, которые высасывают из мужчины без остатка его жизненную силу. Поэтому китаец редко когда учил свою жену и наложниц приемам орального секса или поощрял их использование, боясь, что они могут стать злыми духами и как нибудь, рассердившись на него, высосать из него жизнь или, еще того хуже, начнут заниматься этим с другими мужчинами. Поскольку от орального секса женщина не рисковала забеременеть, она могла воспользоваться им как безопасным и не оставляющим следов способом развлечься. Женам и наложницам полагалось вынашивать сыновей для своих мужей, и их редко учили сексуальным приемам, которые, по общему мнению, унижали их. Ради развлечения китайские мужчины на протяжении всей истории предпочитали ходить в цветочные дома [к проституткам], а если их не было, то обзаводились подругами-сожительницами или куртизанками, но никогда не искали наслаждений в обществе жен и наложниц. И вот дочери, дочери дочерей и так далее вырастали с мыслью, что оральный секс — это грязь, порок, то, чем занимаются только продажные женщины. Официально на оральный секс в Китае было наложено табу — но не за закрытыми дверями цветочных домов и не в любовных связях с сожительницами и куртизанками.
Вот почему мужчина в Китае редко когда готов был признать, что предпочитает оральный секс. Эти табу, связанные с оральным сексом, идея, что он наносит ущерб почитанию предков или мешает мужчине получать энергию инь, — все это и было причиной, из-за которой мужчины не отваживались разглашать техники Белой тигрицы. Но из текста ясно, что речь идет именно об оральном сексе. Я видела другие тексты, выдававшиеся за фрагменты «Нефритовой палаты», но там многое было изменено или выпущено, чтобы люди выбирали добропорядочное соитие, а не оральный секс.
