Автопроизводители могут возразить, что сейчас нет необходимости делать агрессивные горячие хетчбэки, потому что сейчас больше интересуются пространством и дизайном, поэтому все хотят Range Rover Evoque. Но единственная причина, почему мы все хотим именно Evoque, состоит в том, что вы не делаете больше горячих хетчбэков, способных мгновенно ворваться на парковку.
И тут я вновь возвращаюсь к Swift Sport. 1,6-литровый двигатель с двумя распредвалами – это настоящий бриллиант. Есть система с изменяемой геометрией впускного тракта и регулируемые фазы газораспределений, так что мотор маленький, но технологичный. Когда заводишь машину – сейчас чаще кнопкой, чем ключом, – то чувствуешь себя, как будто бросаешь палку маленькой собачке. Машина тут же готова броситься вперед, прыгая туда-сюда и издавая восторженные поскуливания.
Чтобы это чувство не пропадало, передачи переключаются невероятно быстро. Представьте себе уэст-хайленд-терьера, а не немецкую овчарку или даже спаниеля. Это значит, что мотор всегда кипит, всегда на предельных оборотах и всегда готов отправиться в путь – разгон с нуля до 100 км/ч занимает 8,7 секунды. По стечению обстоятельств именно столько времени это занимало у 1,6-литрового мотора 205 GTI.
Но есть и некоторые недостатки. На шестой передаче на скорости 85 миль в час (136 км/ч) он делает 3000 оборотов в минуту и шумит. Очень сильно шумит. Я испытываю большое искушение сказать, что слишком сильно шумит. У меня от этого заболела голова.
Положительные стороны, однако, открываются, когда съезжаешь с трассы, потому что эта машина переносит вас в середину восьмидесятых. Она выглядит активной и резкой, так что даже самую обыденную поездку за молоком она способна наполнить щенячьим энтузиазмом, визгом шин и ухмылками.
Она не очень быстра, но не могу не напомнить, что она стоит 13 499 фунтов. На мой взгляд, Suzuki удалось максимально удачно сочетать радость вождения и дешевизну.
Не забыт и рецепт дизайна. Колесные диски как раз нужного размера и внешнего вида, а выхлопных труб две – по обе стороны машины.
Сиденья внутри ковшеобразные, но при этом не выглядят идиотскими, и вы получаете как раз достаточный уровень комфорта: круиз-контроль, кондиционирование воздуха, возможность подключения по USB и семь подушек безопасности. Есть также хорошее радио.
Новая машина удостоилась восторженных отзывов от всех автомобильных журналов и автомобильных журналистов, и вот еще один – от меня. Она шумная, а багажник микроскопический. Но за исключением этих обстоятельств я почти уверен, что сегодня это лучшая небольшая машина на рынке.
26 февраля 2012 года
Смотри-ка, фермер Джайлс, какие у нас тут резиновые сапожки со стразами
Jeep Wrangler 2.8 CRD Sahara Auto 4-DOOR
Недавно Бристольский королевский суд приговорил водителя автобуса к семнадцати месяцам тюремного заключения, после того как видеокамера зафиксировала, как он сознательно направляет свое транспортное средство на велосипедиста. Я смотрел эту запись, и это что-то исключительное. Автобус едет рядом с велосипедистом и затем резко виляет влево, так что бедняга летит три метра по воздуху, ломает ногу и свой драгоценный велосипед. Это просто приступ безумия. Потеря самообладания. Дорожная ярость, которая вышла из-под контроля.
Но если вы еще раз тщательно посмотрите запись, то увидите, что в ее начале велосипедист очень медленно крутит педали перед автобусом. А когда автобус уходит вправо для обгона, велосипедист, как ни странно, тоже начинает двигаться вправо. Не провокация ли это с его стороны?
Много лет водителям автобусов власти и подписчики Guardian внушали, что автобусы – рыцари дороги, воины с божественной экологической миссией. Им выделяли отдельные полосы, а автолюбителям от имени Ее Величества было велено убираться с пути автобусов.
И водители автобуса крепко вбили себе это в голову. Поэтому, как только заходит последний пассажир, они сразу трогаются с места, даже если сбоку есть автомобиль. Мне неоднократно приходилось выезжать на встречку, чтобы уклониться от автобуса, который начал движение без предупреждения. И уж разумеется, на любом расследовании или в суде водителю автобуса вручалось дерево или, например, тофу за то, что они сражаются против тех, кто делает жизнь белых медведей всего мира такой ужасной.
Но затем кто-то со складом ума постоянного читателя Guardian решил, что на самом деле на велосипеде добираться на работу еще лучше, чем на автобусе. Поэтому внезапно велосипедисты получили свои дорожки и свои пространства на развязках. И поговаривали, что при любом происшествии с участием моторизованного средства передвижения и велосипеда виноват будет водитель вне зависимости от обстоятельств.
В результате неожиданно дороги переполнили две группы людей, каждая из которых считала, что закон на их стороне. Своего рода Иудейский народный фронт и Народный фронт Иудеи. Все животные равны, но некоторые из них всегда хотят быть равнее прочих. И последствия неизбежны. Один человек в тюрьме, другой сломал ногу.
Единственное решение – убрать все эти выделенные полосы и их преимущества. Нужно заставить их понять, что на дорогах нужно быть очень осторожными, потому что дороги всегда существовали «для людей». А у большинства людей есть машины.
Правда, на Хай-стрит в Кенсингтоне на прошлой неделе казалось, что это не так. В какой-то момент я решил, что случайно попал на этап «Тур де Франс», проходящий почему-то в западном Лондоне. Было семь часов вечера, и на улицах были сотни людей с морщинистыми задницами, бородатых, в идиотских шляпах и блестящей одежде. Они ехали на красный свет со скоростью, намного превышающей ограничения.
Проезжая, многие выкрикивали в мой адрес оскорбления за то, что я осмелился быть там, остановиться на красном свете или катить со скоростью всего 40 км/ч. Кто-то барабанил мне в двери. Кто-то скалил зубы. Я тщательно обдумывал, не стоит ли мне переехать одного из них. Возможно, даже двоих.
Впрочем, часть их ярости следует приписать тому, что ехал я на Jeep Wrangler – большом американском внедорожнике. Очевидно, что они ненавидели эту машину, так что я решил оставить их в покое. Потому что их чувства я разделял.
Как известно, Jeep начала производить тентованные полноприводные военные автомобили в 1941 году. Генерал Дуайт Эйзенхауэр
[79]
говорил, что без вклада компании во Вторую мировую войну, возможно, было бы не выиграть. Машины были очень просты, поэтому многие считают, что Jeep – это аббревиатура от «just enough essential parts» (ровно столько, сколько нужно).
Шли годы, и оригинал постепенно трансформировался во Wrangler. Его фанаты часто предпочитают видеть в нем монстра без крыш и дверей с высоким клиренсом и восьмицилиндровым двигателем под капотом. Его часто можно было встретить в Ки-Уэсте во Флориде с гигантским фиолетовым орлом на капоте. Однако важно было одно: он по-прежнему хорошо шел по бездорожью. И действительно, одну из самых увлекательных поездок в автомобиле я совершил в Wrangler – по скалистой тропе среди гор Сьерра-Невада в Калифорнии. Сердце машины, возможно, уже было в Сан-Франциско, но душой она все еще оставалась в американском захолустье. К несчастью, Jeep решила продавать свой Wrangler в других странах, в которых не принято громко говорить у бассейна, а гигантские фиолетовые орлы считаются моветоном. Например, в Британии есть Land Rover. В Германии – Mercedes Gelendwagen. Поэтому Jeep решила, что Wrangler должен стать более сдержанным. Более практичным. Более европейским. И это было неудачное решение. Во-первых, автомобиль стал чрезвычайно уродливым. Во-вторых, из него ничего не видно. Слепые пятна просто огромные, так что велосипеды, например, просто не видны. Как и автобусы. Как и Альберт-холл.
