– Ты хочешь сказать…
– Поля здесь были, милый. Пшеничные поля. И не так давно, год, может, два назад.
Что ж… По времени – как раз в ту пору. Все складывалось.
– А где поля – там и усадьба.
– Так мы ведь поискать и пошли, верно, милый? Ну, конечно, поискать. Зачем же еще-то?
– Тогда пойдем, люба, пройдемся. Одежку только не забудь накинуть – не в одном же венке тут прохаживаться.
– Насмешник ты, милый. Сам-то оденься.
Оделись, поцеловались, пошли, внимательно поглядывая направо-налево. Словно ягоды-грибы искали. И ведь нашли! Нет, не ягоды, конечно, рановато для ягод еще было-то. А просто рядом, в траве поваленная изгородь обнаружилась, а чуть правее, через овражек – мостки. Прогнившие уже, старые, но все же…
Хильда вдруг наклонилась, подняла что-то… копье, что ли?
– Сам ты копье, это ж для стога шест! Ага, для стога. Жили, жили здесь не так давно люди, и адифиция где-то здесь пряталась.
Усадьбу отыскали даны, Готбольд с Раксой. Как раз с рыбалки шли – довольные, рыбы поймали изрядно, да еще какой рыбы! Караси с весло, форели, хариусы, щуки. Еще и выкупаться успели, пока то да се – и вечереть начало, вот парни и решили путь через старицу срезать. Мокро, зато куда как ближе. Там же, возле старицы и обнаружили уже заросшее травой пепелище, о чем и доложили князю, тот уж утром, прихватив Хильду, отправился смотреть самолично.
Действительно – пепелище. Камни какие-то, обгоревшие бревна, почерневшие черепа-кости.
– Сожгли усадебку-то, – понимающе промолвила княгиня. – Там вон, господский дом был, тут – амбары. А рядом, верно – конюшня. Сожгли, а людей убили.
В этот же день обнаружили остатки сожженной деревни, а ближе к вечеру – еще одну, тоже сгоревшую. Словно кто-то планомерно и безжалостно уничтожал здесь всех жителей. Вот именно так и уничтожал – планомерно и безжалостно, и князь прекрасно знал – кто этот делал и зачем.
– Надо послать гонца к гуннам, сообщить, – внезапно озаботилась Хильда. Рад улыбнулся:
– Зачем? Саргана и так сюда явится вечером. Там все и узнает.
– Нет, милый, – княгинюшка упрямо склонила голову. – Я все же отправлю гонца. Даже не одного – двух. Самых смышленых!
– А-а-а! – понял наконец Радомир. – Хочешь узнать, что в гуннском стане делается? Тоже хорошее дело – доверяй, но проверяй, верно. Линя с Горшеней пошли.
– Я про них и подумала.
– Вижу, не нравится тебе Саргана.
– Странная она какая-то, – Хильда уселась рядом с мужем, на берегу, на невысоком обрыве, прямо над отмелью. – Да, я ей очень благодарна – она ведь спасла меня от лютой смерти и всегда во всем нам помогала.
Но вот сейчас… она ведь ничего не делает, мне кажется – и не ищет вовсе ничего, просто сидит себе, словно идол, смотрит узкими своими глазами и словно чего-то выжидает.
– Хм, – князь пожал плечами. – Не знаю – чего уж ей выжидать? Сладить бы все скорее.
Княгиня пригладила волосы и посмотрела в реку:
– Вот и я никак не могу понять – в чем тут дело? Ой, гляди, гляди – рыба! И большая какая, блестящая.
– Хариус.
– Сам ты хариус. Форелька!
– Форелька – радужная, а это – хариус. Ла-адно, не буду с тобой спорить. Пусть – форель, – прижав к себе женушку, Рад негромко рассмеялся. – Ну что, сходим искупаемся?
– Нет, давай лучше по лугу пройдемся. Постой! – Хильда вдруг резко обернулась назад, настолько резко, что князь едва не упал в реку, едва успев ухватиться за какую-то корягу.
– Ты что толкаешься-то, милая?
– За нами кто-то стоял… вон на том холмике, – княгинюшка показала рукою.
– Ты-то хоть как увидела? – удивился Рад.
– В реке заметила отражение. Высокий такой, темный.
Они все же отыскали следы, трава на невысоком холме оказалась примятой, а к росшему рядом ракитнику, похоже, привязывали лошадь.
– Ну да, привязывали, – Хильда в задумчивости кивнула. – Вот за эту ветку узду цепляли.
– И кто б это мог быть? Гунны?
– А почему бы и нет? Мы за Сарганой следим, она – за нами.
Ближе к вечеру появилась воительница с гонцами – Горшеней и Линем. Приветливо поздоровавшись, уселась к костру. Князь рассказал ей про выжженные деревни.
– Да, – ничуть не удивилась воительница. – Мы тоже на такие наткнулись. Значит, на верном пути. Предлагаю завтра внимательно осмотреть берега, князь. Ты и твои люди – левый, я – правый. На всякую мелочь внимание обращать – лопаты брошенные, кирки, фибулы или еще какие вещи.
Саргана произнесла эти слова с таким ледяным равнодушием и вовсе без всякого азарта, словно бы договаривалась завтра пойти половить в реке раков. Рад, может, и не обратил бы внимание на ее тон, но после слов Хильды все же присматривался к воительнице повнимательней. И в самом деле – как-то она вела себя странно.
Информации к размышлению подкинули и близнецы, уже после отъезда воительницы наконец явившиеся с подробным докладом, из которого явствовало, что гуннов в отряде Сарганы стало намного больше! Раза в два, а то и в три, уж никак не менее.
– Да откуда им здесь взяться-то, – изумился князь. – После разгрома Эллака все гунны ушли в свои степи.
– А у Сарганы их стало больше, – упрямо твердили гонцы. – Откуда взялись – не знаем, ты ж, княже, пока не велел ни о чем расспрашивать, вот мы и молчали.
– И правильно делали, что молчали, – задумчиво кивнул князь. – Значит, говорите, лишние люди у воительницы появились? Ну-ну. Ладно, завтра все-таки сделаем, как она предложила, а потом. А потом – посмотрим.
День выдался жарким, но и вечер тоже не принес прохлады, было как-то душно и влажно, словно б перед грозой. В небе уже собрались тучи, кое-где погромыхивало, правда, гроза так и не собралась, поднявшийся верховой ветер разнес, разогнал тучи и тут же стих, будто бы прилег отдохнуть под оранжевым закатным солнцем.
Дружинники уже выкупались, перекусили и готовились спать, князь же спустился к реке, на этот раз один, не позвав с собой Хильду. Прихватил лишь могучего Мирослава да юных данов – вечерний моцион мог оказаться опасным, а Готбольд с Раксой парни были надежные и в бою стоили многих. Тем более и вопросов лишних не задавали, сказал конунг – пошли, вот они и пошли, настороженно посматривая по сторонам. Мирослав же для иного был нужен.
– Надевай мой плащ, – когда подошли к реке, приказал Рад дружинику. – И посиди во-он там, над обрывом.
– А что делать, княже? Просто сидеть?
– Вот именно – просто сидеть. А мы там будем, в кусточках.
Князь с данами затаился на склоне холма, с излучины реки, отражаясь в воде било в глаза оранжевое вечернее солнце. Совсем скоро оно должно было б уже и совсем закатиться, и, скорее всего, Радомир просто зря тратил сейчас время…
