— Давайте конкретизировать.
— Ну, хорошо… Твой отец — неудачник. Он долго возился в песочнице, даже стал королем этого вашего детского сада. Они с Арабом многого добились среди таких, как ты…
— Ну, вы тоже у нас бывали, — ну кто, кто меня тянет за язык.?!
— Да, Араб пожелал войти в серьезный бизнес. Я решил помочь ему. Если ты знаешь под мою гарантию, твоему отцу был предоставлен некоторый кредит, товарный кредит…
— Но он ведь все отдал? — надо делать вид, что я не понимаю, о чем идет речь.
— Да, довольно большую часть он вернул. А потом сдрейфил и решил смотаться. Разве можно после этого уважать человека? Ему доверяют, ему помогают, а он оказывается просто трусом…
— Какая разница, разве он подвел кого-то, кроме себя? Он решил выйти из дела… Это его право.
— Его правом это было бы, если б он не был представлен лично мною некоторым людям. Я рекомендовал его, как хорошего дельца… Как профессионала. Надо мной теперь смеются, моим гарантиям не доверяют… Мне это не нравится, честно говоря…
— А я тут причем… — срочно делаю вид, мол, извините, вылетела фраза…
— У этой телочки талант актрисы, — вдруг подает голос черный.
— Ну, зачем ты так… — маленький опять скалится, — девочка хочет поиграться… Ты ведь любишь играться с маленькими девочками.
Мою лестничную площадку вдруг озаряет дикий гогот.
— Он все вернул! — настойчиво повторяю я.
— Почти все, родная моя… Самая малость — осталась. И эта малость — у тебя. Мы не работаем с людьми, о которых не обладаем полной информацией. Кабинет прослушивался, родная.
Я ещё раз вспоминаю события недельной давности: отец уже уехал, я не видела его перед отъездом и не хотела видеть. По телефону меня вызвал к себе Араб.
— У твоего папаши остались долги… Вот, — он впервые заговорил со мной за два года работы. Передо мной лежали три маленьких пакетика с порошком, — я не намерен вмешиваться в его разборки. Если он и вправду должен это, отдашь Гарику и Лене, помнишь, приходили с медиком…
Я кивнула.
— Не переживай, это совсем копейки, — и меня выставили за дверь.
Итак, они подслушали тот разговор и считают, что порошок у меня… Господи, да никто и не поверит, что я могла его выкинуть. Это не объяснить! Такого, по их мнению, не бывает…
— Итак, давай останемся друзьями, верни нам то, что по праву нам принадлежит.
— У меня нет товара. — признаюсь я.
— Продала? Отдай деньгами…
— Да нет, я не продала, я выкинула… В окно.
Опять гогот.
— Чего? Человек, проработавший уже не год в наркобизнесе, выкинул за окно один из самых дорогих видов товара?
— Но…
— Не шути, милая, — и он достает из заднего кармана брюк пистолет. Легко, как игрушку…Мне почему-то вспомнилось, что таким же жестом в фильмах неисправимые романтики достают из-за спины букет цветов для своей девушки. Мне совсем не страшно. Пушки я видела и раньше. Пистолет какой-то ментовский, в кобуре даже…
— Вам не понять… Этим дерьмом убился мой друг. Я выкинула эти пакетики, и буду выкидывать всякий раз, когда они мне попадутся.
— Ты в своем уме?
«Ну не убьют же они меня!» — звучит в мыслях.
— Ты как-то не понимаешь, что происходит. — кричат в уши, — У тебя есть бабушка, да ведь? Пожилая такая. А еще у тебя ноги красивые, его это, — маленький кивает на напарника, — явно возбуждает.
По-моему этот гогот я запомню на всю жизнь.
— Сколько с меня? — не нужны мне неприятности… Дура, и почему я тогда не сообразила, что ко мне придут за долгами отца… Какого хрена я выкинула тогда эту гадость? Ну, психанула… Идиотка. Еще и людям бизнес запорола. Они ведь давали гарантии, так, значит, и расплачиваться им придется…
— Вот, это уже другой разговор. Ты же сама понимаешь, что не права. Надо вернуть чужое. Пятьсот долларов
На моем лице явно читается гримаса разочарования. Из-за таких копеек мне тут угрожают? Из-за таких копеек эти, якобы крутые, дяди оторвали свои задницы от мягких кресел… Даже я не могу сказать, что это большая сумма — три месяца работы, на самом-то деле…
— Да, вот такой маленький должок. Но вернуть его все равно придется… Я не собираюсь из своего кармана на промахи твоего старика и сумасшествие его дочери тратить ни гроша.
— Я верну вам деньги.
— Давай.
Сумма-то небольшая, но у меня ведь и ее нет, не хватает трехсот… И если я отдам свои двести, то останусь совсем без гроша…
— Сейчас у меня нету.
— Пропила ты деньги с продажи, что ли? — черный мне категорически не верит.
— Ладно, без разговоров. Завтра в одиннадцать мы зайдем… Деньги в одиннадцать ноль пять должны быть у меня, иначе тебе грозят очень серьезные неприятности, Риточка.
— Господи, из-за каких-то копеек…
— Родная, для меня и доллар — деньги, потому, что я его зарабатываю… И тратить из-за тебя не намерен. Во всем надо быть честным. Справедливость — залог нормальной работы…
Я молчу… В голове творится сумбур. Почему я не кричу, почему не прошу их оттянуть сроки? Я боюсь, что ли? Может быть. И потом, я ведь сейчас действительно расплачиваюсь за собственные промахи…
Они спускаются по лестнице молча, не попрощавшись. На второй ступени маленький останавливается и подмигивает мне. “Эй, ну ты же нас знаешь!” Еще бы, наслышана… Черт, где бы взять денег… Я вдруг явственно представила картину, я, накручивающая без остановки номера всех друзей и знакомых с просьбой занять триста долларов. Представила удивленные лица музыкантов, у которых денег не было никогда, представила физиономии богатых клиентов, никак не ожидавших от меня такой наглости… Нет! Нет! Нет! Представила гнев араба: “Я же сказал, мне это по фиг!” Никто не займет, а если и займут, как возвращать? Я ведь теперь безработная… Есть, правда, один нормальный человечек с деньгами… Он, правда, захочет расплаты… Он один из постоянных клиентов. Когда-то он вполне серьезно предлагал мне свою любовь, крича, что без моего тела ему просто не жить. Сашенька этого, к счастью, не слышал и даже не знал о таких закидонах Ростика (так звали того клиента). Позвоню сейчас ему… Впрочем, что же получается? Как понадобились деньги, так Рита сразу же и побежала под него. Ну и что? Он ведь тоже, замечал Риту только когда напивался вдрызг. Как я буду с ним? Что буду изображать? Я ведь даже не представляю, как это делается… А потом все будут передавать из уст в уста, мол, «Морского дочь приперлась ночью к клиенту и пыталась отдаться ему за деньги… Кайфа он так и не испытал, зато денег лишился… Ха-ха-ха!» Все это крутилось в моей голове, целый день. Я накручивала диск телефона, металась по комнате, выходила во двор покурить… В общем, делала всё, чтоб впустую потратить время. «На самом деле, нужно было попросту поехать к тому клиенту… Был, правда еще один вариант: можно сбежать из Харькова, как и отец. К маме, например… Но, во-первых, бабушку нельзя с этими оставлять, во-вторых, не могу я обратно… Вроде как, попробовала свободы и обломалась, столкнувшись с трудностями… Нет, только не домой.» — всё это я кручу в мыслях уже по пути к остановке. Решилась-таки поехать к Ростиславу.
