— Он же тебе все объяснил: он тебя покупает.
— Не меня — мою работу.
— И ты в это веришь?
Рита молчала, девочка запуталась совершенно.
— В конце концов, такую цену за меня еще никто не давал! — громко произнесла она, стараясь сделать свой голос как можно тверже. Нет, Рите совсем не хотелось злить Володю. Вовсе не назло ему она вела себя так вызывающе. Просто она приняла решение, и не хотела теперь позволять кому-либо, в том числе и Вовке, отговаривать ее.
— Ребенок, — голос Володи звучал обволакивающе мягко, — я все понимаю. Но, родная моя, зачем так самой себе пакостить-то а?
— Не разговаривай со мной на эту тему! — казалось, в Риту вселился дух бунтарства.
— Ты собралась принимать решение сама? Это похвально. Но, как бы тебе это объяснить… Когда я не справляюсь с чем-то, если ты заметила, я обычно прибегаю к помощи сторонних ресурсов. И к твоим в том числе. Похоже, что я у тебя в долгу… Пора мне его возвращать. Я ведь действительно могу разложить тебе этого человека на кусочки. Он неплохой игрок, но понт из него так и сыпется — а это явный показатель внутренней неуверенности.
— Не разговаривай со мной на эту тему, — повторила Рита, прекрасно знающая точку зрения Морозова на таких людей, как Влад. — Пойми меня, Володь, — спустя минуту Рита попыталась загладить свою грубость, — я себе никогда не прощу, если упущу такой шанс. И потом воспользуйся я твоим советом сейчас, так ты лишний раз убедишься в моей слабости.
— Как знаешь, — Володя явно неудовлетворенный Ритиными оправданиями все же решил оставить девочку в покое. Тишина почему-то оставляла тревожное ощущение.
— Пойдем пешком, троллейбуса уже все равно не будет.. — Рите вдруг захотелось разрядить обстановку, она улыбнулась и крепко сжала руку Володи. Он молча кивнул, и они отправились в путь. Харьков — город большой, и идти пришлось довольно долго. Шли молча, каждый рассуждал на собственные темы. Володя вдруг резко остановился.
— Ты чего? — Рита тоже замедлила шаг.
— Так… Показалось, что там кто-то есть, — он кивнул в сторону зарослей кустарника слева от тропинки.
— Господи, ну что ты придумываешь, ну какой идиот будет лазить в половину первого ночи по кустам, а?
— Ночью, любой движущийся объект — мишень.
— Прекрати, — Рита не могла поверить, что её Морозов так типается от малейших шорохов. — Ночь — самое безопасное время суток. На улицах становится меньше людей, это гарантия спокойствия.
— Возможно, ты и права, но мне ведь все время надо кого-то побеждать, поэтому я не могу верить в спокойствие, мне тогда будет скучно. — нарочито равнодушно бросил Вовка.
— Именно по этому ты категорически отказываешься ехать в Германию? — Рита решила выполнить Татьянину просьбу. — Потому что тебе просто необходимо с чем-нибудь сражаться, а там все будет хорошо и без драк?
— Ты и это уже знаешь? — Володя наиграно удивился, — Татьяна просила повлиять на меня, да?
— Совершенно верно, — Рита была верна принципу честности в общении с Володей до сих пор, — неужели ты не понимаешь… Там есть возможности для воплощения всех твоих идей! Там тебе не придется вести борьбу за выживание, там будет время и средства, чтоб творить!
— Что за чушь! — Володя почему-то рассердился, — Во-первых, там скучно. Во-вторых, все мои задумки рассчитаны на конкретного потребителя и никто, кроме человека, головы которого так или иначе коснулась совдепия, пользоваться моими идеями не захочет.
— Только не говори, что ты такой патриот! — фыркнула Рита.
— Но я действительно патриот, — Володя взглянул девочке прямо в глаза и рассмеялся, — упаси боже, я не патриот отдельной страны или города, я просто очень привязан к нашему стилю жизни.
Теперь Рита тоже смеялась.
— Ну, так езжай с целью перевезти наш стиль жизни за границу. Отличная идея — заразить Морозовщиной весь мир.
— Неплохая идея… Только за идею нельзя уезжать туда, где лучше. За идею можно страдать… Или рисковать… Прыгать с горы, идти в поход.
— Ну, так иди пешком в Германию!
Оба на секунду замолчали. Воспоминания о счастливчике, получившем добро на кругосветное путешествие, настраивали на приключенческий лад.
— Слушая, ребенок, а пошли правда пешком? Не обязательно только до Германии, можно и вокруг света со временем пройтись. Только надо по-умному, с привлечением средств массовой информации, под идею какую-нибудь самоокупаемую.
— А как быть с морями? А с океанами? Вплавь? — Рита улыбнулась и вдруг впервые за целый год общения вместо сильного, умного монстра увидела в Володе обыкновенного мальчишку-романтика. Это новое впечатление почему-то наполнило сердце девочки нежностью. Она остановилась и заглянула в глаза любимому. Потом вдруг отпрянула, наткнувшись на огоньки сумасшествия.
— А с границами будем поступать следующим образом: подходим к границе и спрашиваем на таможне пропустят ли нас… Если нет, то идем в обход.
— Ну да, а все масcт-медиа в этот момент сообщают: страна такая-то не пустила наших героев на свою территорию, как ей не стыдно!
— Совершенно верно. Осталось только придумать идею ради которой пойдем, продумать маршрут, оговорить багаж и в путь. Согласна?
Рита улыбнулась:
— С тобой, хоть на край света.
— Нет, я серьезно, пошли, а? Представляешь, как это будет здорово? Может, конечно, сначала будет трудно все время идти, но потом привыкнешь. Потом будет уже просто интересно и…
— Ты с ума сошел? — Рита вдруг поняла, что он говорит серьёзно, — А Татьяна, а твой сын?
— Им будет только приятно узнать, что их отец героически борется с несовершенством этого мира!
— Но при этом им не будет приятно, если эти несовершенства отца победят и раздавят… — Рита уже ничего не могла поделать с собой — она включилась в игру. Слушай, а давай пойдем под эгидой движения за свободу человечества? В смысле — долой границы! долой национальное разделение! каждому из нас принадлежит весь земной шар! Да здравствует сметание всех таможен!
— Какое издевательство над пропускным режимом! — Володя был очень возбужден, — Какая шизуха, а? А ведь это действительно реально… Мы ведь действительно можем пойти, да?
— Конечно. Если идти со средней скоростью пять километров в час, то через месяц мы будем в Германии. Зайдем в кости к твоим родителям…
— А потом двинемся дальше. Останавливаться будем в разных общественных организациях. Пусть они о нас рассказывают миру, извращают наши идеи в выгодные себе стороны… Только пусть нас за это кормят. Ночевать будем в палатке, жратву с собой возьмем по минимуму.
Они уже подошли к дому.
— Тане рассказываем о походе сейчас или перед самым выходом? — спросил Володя.
