— Вот этот подъезд, — вынужденно прервал беседу Игорь, — Ты представляешь, что мы будем делать?
— Ну… — Вера замялась, — Слегка.
За Лериной дверью по-прежнему играла громкая музыка. Дабы не оставлять самим себе шансов на сомнения, Вера и Игорь одновременно потянулись к звонку. Вздрогнули. Больше от прикосновения друг к другу, чем от громкости порожденного звука.
— Кто?
— Простите, что так поздно. Позовите, пожалуйста, Евгения Бекова, — после несколькосекундного замешательства Игорь решил взять инициативу на себя.
— Здесь таких нет, — Лера и не думала открывать.
— Послушайте, Валерия, — вмешалась Вера, — Я вас официально предупреждаю, скрываемый вами человек разыскивается. Если вы немедленно не откроете, мы будем вынуждены применить силу.
За дверью послышались приглушенные возгласы. Кто-то выключил музыку. Слова явно произвели впечатление. Лера с кем-то совещалась.
— Я милицию вызову! — сказала, наконец, она.
— Мы сами милиция, — безапеляционно сообщила Вера, — Предупреждаю в последний раз, откроете дверь по-хорошему — вам ничего не будет.
— Нет здесь никакого Евгения! Только я, Цыган и Ромка пьяный дрыхнет, — Лера уже почти плакала, — Отец с матерью на даче, я боюсь вам открывать…
— Если хочешь, чтобы нечего было бояться, открой дверь, — безжалостно настаивала Вера.
— Ваш Евгений давно домой пошел, — послышался голос Подростка. Лера тут же зашикала на него.
— Слушай, я сейчас наряд вызову, вас всех заметут, не разбираясь, — продолжала Вера.
Послышался скрежет замка. Узкая щель в дверном проеме удерживалась мощной цепочкой.
— Покажите удостоверение, — дрожащими губами попросила Лера. Игорю вдруг стало жалко хозяйку. Всё понятно, предки уехали, девочка навела всякой шушеры в дом, и теперь сама не знает, что с ними делать. А тут еще и в квартиру кто-то ломится. Игорь собирался как-то успокоить неудачливую хозяйку вечеринки, как вдруг произошло нечто странное. Вера быстро поставила в щель двери носок сапога, после чего просунула в квартиру руку и вытащила Лерину косу на лестничную площадку. Хозяйка взвыла, влипнув лицом в дверной косяк.
— Быстро открыла дверь! А то хуже будет!
Хозяйка квартиры, рыдая, сдалась. Подросток попытался наброситься на стремительно ворвавшуюся в квартиру Веру, и Игорь с тоской подумал, что сейчас придется драться с этими, в общем-то, неповинными людьми. Вера громко выкрикнула: «Стоять!», и быстро сунула руку во внутренний карман плаща. Подросток, насмотревшийся западных боевиков, замер, ожидая, что Вера вытащит оружие.
— Если бы ты был трезвый, то был бы уже мертвый, — глядя прямо ему в глаза и не вынимая руки из кармана, отчеканила Вера, — А так — спишем на то, что ты неадекватно воспринимаешь происходящее. Где Евгений?
— А, вы про Женьку, — Подросток вжался в стену, — Так сказали же вам, ушел он…
— Я посмотрю, — Вера, не меняя положение руки, кинулась исследовать квартиру.
— Да говорю же! — жалобно причитала хозяйка квартиры, — Он домой ушел, часа два назад. Могу вам его телефон домашний дать. Я больше ничего о нем не знаю… Только вчера познакомились…
Тут Лера еще раз всмотрелась в лицо Игоря и узнала его.
— Ты?! Так вы не из милиции? — хозяйка моментально сбросила жалостливую маску и ошалело глядела на Игоря, — А ну, убирайтесь…
В этот момент из комнаты появилась Вера. Она выглядела какой-то растерянной.
— Нету его здесь, — подавленно произнесла она, — Бардак приличный, но нашего здесь нет.
Извините, — кинула она, проходя мимо Леры к входной двери. Игорь тоже поспешил выскочить на лестничную площадку.
— То есть как это, «извините»?!?!?! — завопила Лера, наконец, опомнившись, — Я этого так не оставлю! В порошок сотру! В ногах валяться будешь!!!
Многочисленные проклятия и угрозы еще долго пережевывало эхо лестничной площадки. Несколькими этажами ниже Игорь сидел рядом с Верой прямо на бетонных ступеньках подъезда и крепко прижимал к себе её содрогающиеся от рыданий плечи. Он почти не вслушивался в произносимые Верой тексты, не говорил ни единого слова утешения. Он просто прижимал её изо всех сил, перетягивая каждой клеточкой её боль на себя…С каждым прикосновением всё отчетливее понимая, что никогда в жизни не держал в объятиях более родное существо.
— Я урод. Понимаешь, самый настоящий урод. Не приспособленный к жизни изгой, — уже и не пытаясь совладать с накатившей истерикой, всхлипывала Вера, — Вырастили из меня монстра. Агрессивную овчарку … А врагов подкинуть поскупились. С цепи спустили, добренькие, даже намордник цеплять не стали… А как в мирное время существовать, не рассказали. В любой ситуации трагедии мерещатся. Ни в чем не повинных девчонок за волосы таскаю…
Игорь молчал. Насколько неприятно чувствовать себя паникёром, он прекрасно знал по себе.
— Я ведь и правда думала, что они там твоего Жэку наручниками к батарее приковали. Героем-спасителем себя возомнила… Вспомнила, что одно из главных правил — вести себя так, чтобы сомнений в серьезности твоих намерений не оставалось. Устрашающе себя вести… Дура! — продолжала Вера, — Какая я все-таки дура! Кулаки чешутся, да воевать не с чем…
Игорь гладил Веру по мягким пушистым волосам.
— Все мы такие. Не плачь. Ты ведь в точности описываешь сейчас трагедию всего нашего поколения. Диссидентскими настроениями еще в советские времена выкармливаемые, мы готовы были бороться до последнего. А выросли и обалдели — в пору со свободой бороться, а не за оную. Вот и маемся неприкаянные, — Игорь проговаривал сейчас вслух то самое, наболевшее, стыдливо умалчиваемое от друзей, — Самые глупые — в урлу подались, самые приспосабливающиеся — в коммерцию. Остальные пьют и выдумывают истории о собственных героических деяниях. Есть еще те, кого предыдущие варианты не лечат… Эти от собственной бессмысленности с ума сходят, — Игорь усмехнулся, — Или чистят окружающую действительность от негативных эмоций. А что? Тоже занятие… Хотя понимают, что всё это тоже чушь собачья…
Вера уже почти успокоилась. Несколько пораженная схожестью проблем, она, прищурившись, глядела на Игоря, пытаясь установить, действительно ли он думает то, о чем говорит.
— Скажи, ты расписываешь всё это просто, чтобы я не чувствовала себя одинокой? Мол, «не плачь Маха, у соседки муж тоже алкоголик, так он еще и дерётся»?
Игорь вздрогнул. Он впервые открывал кому-то свою слабость, и вот, так нелепо напоролся на колкости…
— Прости, я опять что-то не то говорю, — Вера готова была снова расплакаться, — Видишь, я во всех вижу врагов и насмешников…
Игорь почувствовал искренность её извинения и понял, что не имеет права обижаться.
— В этом мы тоже похожи, — улыбнулся он.
— Что же делать? — доверчиво спросила она, и этот искренний, наивный вопрос лёг на душу Игоря грузом желанной ответственности.
