Бессмысленные светские разговоры? Сделано.
Я подыгрывал, хотя подобные мероприятия вгоняли меня в тоску. Мэдок хотя бы сделал это более веселым для Тэйт.
А она?
Она читала меня как открытую книгу.
Избегала публичных выражений чувств, но взглядом трахала меня только так.
Мне не терпелось отвезти ее домой.
Но прежде мы должны были посетить еще одно место.
– Уверена, что хочешь пойти? – спросил я, когда мы шли рука об руку по подъездной дорожке к дому Бэкманов.
Близнецы Тори и Брайан Бэкманы, наши одноклассники, пригласили всех на вечеринку после Осеннего бала, и Мэдок настоял на том, чтобы мы пошли и оторвались как следует.
– Я в порядке, – прошептала Тэйт. – Совсем не устала.
Я поднял брови и покачал головой. Я знал, что она не устала, и не о том беспокоился. Однако мне не хотелось сейчас упоминать о прошлогоднем инциденте.
Год назад, перед тем как Тэйт уехала во Францию, я позволил Мэдоку утопить ее ключи от машины в бассейне, а потом смотрел, как она ныряет за ними.
Я тогда снова унизил ее, и мне казалось, что меньше всего ей захочется снова оказаться здесь.
И я был не уверен, хочу ли идти сюда сам.
Я запланировал нашу собственную вечеринку, и было еще кое-что. Чем дольше я ждал момента, когда наконец смогу открыть ей последний фрагмент своей истории, тем больше зацикливался на этом. Я носился с этой мыслью всю неделю, и теперь пора было проглотить чертову пилюлю.
Мне нужно было рассказать Тэйт про Джекса.
Мы прошли через выложенный плиткой холл и спустились по выстланной ковром лестнице в гигантскую гостиную, которая находилась на уровень ниже.
В огромное помещение уже набилась целая толпа – там было человек шестьдесят или семьдесят, и все из нашей школы, а музыка грохотала так громко, что я ощущал вибрацию в подошвах ботинок.
Я шел впереди, но вдруг почувствовал, что Тэйт тянет меня за руку. Я обернулся, обнаружив, что моя девочка остановилась. Замерла, как олененок в свете фар.
Я вздохнул. Черт.
Тяжело дыша, она сглотнула, явно нервничая.
У меня внутри все сжалось, и мне захотелось увезти ее домой. Не стоило нам приходить сюда.
– Тэйт, ты в порядке? – спросил я тихо, а сам с опаской подумал, что она замахнется и на этот раз сломает нос мне, а не Мэдоку, как год назад.
Она сузила глаза, оглядываясь вокруг, а потом просто покачала головой.
– Да, мне нужно выпить.
Я ей не поверил, но уголки моих губ приподнялись в улыбке.
Храбрая девочка.
Через встречный поток людей мы начали проталкиваться в направлении кухни. На весь дом грохотала песня Adrenalize группы In This Moment. Когда мы наконец оказались там, Мэдок уже готовил нам напитки. И Тэйт взяла стакан у него из рук.
Этим вечером я был за рулем – как и почти в любой вечер, теперь я редко пил на людях и уж точно не собирался задерживаться здесь надолго. Я просто стоял и, пытаясь сдержать смех, смотрел на Тэйт, которая давилась темной жидкостью.
Мэдок улыбнулся до ушей, когда она вздернула подбородок, проглотила остатки напитка и бросила пластиковый стаканчик в раковину.
Тэйт откашлялась, прикрыв рот ладошкой, и все, что я мог сейчас, – обнять ее за талию, чтобы она немного расслабилась.
Тэйт должна хорошо провести время. Я не хотел, чтобы она нервничала или боялась, что с ней снова сыграют какую-нибудь злую шутку.
Именно поэтому она и решила выпить, а я не стал возражать.
– Ой, покраснела как помидор, – пошутил Мэдок, глядя на нее.
– Отвали, – сердито сказала Тэйт, но он лишь подмигнул ей.
В кухню вошли Кейси с Лиамом. Они выглядели как инь и ян. Она вся светилась, на ее лице сияла улыбка, а у него был такой вид, будто он мучается от запора – губы поджаты, физиономия скучающая.
– Привет, народ, – поздоровалась Кейси, таща Лиама за собой. Тот отбросил с глаз челку и молча кивнул Мэдоку и мне.
Я знал, что это из-за меня ему не по себе, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться.
Он, скорее всего, до сих пор думал, что я залез его девчонке в трусы, и я был впечатлен тем, что Кейси до сих пор не открыла ему правду. Она все еще играла с ним, заставляла его мучиться. А почему бы и нет? Разве у нее не было на то причин?
Их с Тэйт отношения пока еще не вернулись на круги своя, но рано или поздно все наладится, а Лиам пусть идет к черту.
Мэдок допил содержимое своего стакана и тут же начал наполнять еще два, но я выразительно покачал головой. Тэйт не заметила этого – она разговаривала с Кейси, а Мэдок уловил намек.
Я хотел, чтобы она пока оставалась трезвой.
Наклонившись, я прошептал ей на ухо:
– Пойдем со мной.
Я даже не стал ждать, пока она посмотрит на меня, – просто схватил за руку и вывел из кухни. Мы протиснулись сквозь толпу тусовщиков, разбившихся на небольшие кучки, стараясь, чтобы нас не облили.
Как только мы добрались до лестницы, я быстро потащил Тэйт на второй этаж, где находились спальни. Я не планировал пользоваться одной из комнат по назначению, но то, как мы пошли наверх, видели многие, так что, когда мы спустимся обратно, дадим им пищу для размышлений.
Мне просто нужно было на несколько минут остаться с Тэйт наедине.
Чтобы восстановить справедливость.
Открыв дверь в первую же спальню, которая попалась нам по пути, я заглянул в комнату и увидел, что она пуста. Втащив за собой Тэйт, я прижал ее к двери и, едва та успела закрыться, припал к ее губам.
Она пошатнулась и ухватилась за мои плечи в поисках опоры. Удивленный слабый стон, который сорвался с ее губ, и я был готов погрузиться в эту пучину прямо здесь и сейчас.
Да, я это не планировал, но ведь сегодня я хорошо себя вел.
Я заслужил награду.
Она пахла персиками, и я прижал к себе ее едва прикрытое одеждой тело, почти забыв о том, зачем привел ее сюда.
– Боже, Тэйт. – Я наклонил голову и прикусил мочку ее уха. – Твое платье надо сжечь.
– Почему? – выдохнула она, подставляя шею для поцелуя.
– Все парни на тебя сегодня глазели. Меня арестуют.
Я произнес это шутливым тоном, но мои слова были серьезны. Я не сомневался в Тэйт. Я знал, что она меня любит, что я могу ей доверять. Также я не возражал против того, чтобы на нее смотрели другие, хотели ее. И меня это еще больше заводило.
Нет, меня скорее обвинят в том, что всякий раз, когда какой-нибудь ушлепок кивал в ее сторону или оценивающе на нее таращился, я порывался схватить ее, чтобы показать, у кого есть право к ней прикасаться.
