Кабинет наверху оказывается чистым и свободным. Я усаживаюсь в мягкое кожаное кресло.
— Кофе, пожалуйста, — говорю собеседнику.
— Что? А, ну да. Сейчас скажу.
На вид тому, кому я приписывала пешие походы под стол в период моей бурной молодости, оказывается лет сорок. Он подтянут и трезв, чем непременно расположил бы меня к себе, если б ни его взгляд. Пронзительные маленькие глазки смотрят настолько напряженно, что от них хочется бежать.
Молча пялимся друг на друга. Ненавижу, когда на меня смотрят так — оценивающе и выжидательно. Ощущение, будто это не он назначил мне встречу, а я сама пришла сюда и чего-то требую. Не дождётесь! Первая я разговор не начну. Пью кофе — он откровенно мерзок. Курю так, будто пришла сюда исключительно с целью расслабиться. Он всё смотрит.
— Начнём с главного, — многозначительно говорит он, наконец, и целится пультом в видеомагнитофон, — Вот наши последние проекты.
— У вас имя есть? — у каждого своё «главное». Мне, прежде всего, важно знать, с кем имею честь разговаривать.
— Что? — эта его дурацкая привычка переспрашивать неимоверно действует на нервы. Понятно, конечно — человеку нужно время, чтобы подобрать достойный ответ. Но внешне это выглядит так, будто он занят какими-то своими сверхважными размышлениями, а я тут перебиваю своими глупыми вопросами, — Ну да, есть, конечно, — он словно вспоминает что-то и начинает быстро перебирать словами, — Наш кастинг рассматривает людей с несколько необычных точек зрения, поэтому не удивляйся странности тестов. Вообще, сработаемся, думаю… Я именно на такую, как ты, и собирался делать ставки. Так что не слишком нервничай. Обычно мы с Геннадием вдвоем оцениваем, но он сейчас, как ты видела…
И тут же из телевизора на меня обрушиваются обрывки каких-то невиданных доселе клипов. Сделаны они явно неплохо, но оценить это до конца не получается. Мой собеседник беспрерывно жмёт на перемотку и вампирообразные (все художники лепят по своему образу и подобию!) девушки, неузнанными гибнут под серыми полосками.
— Ой, а Басик тут что делает? — на экране мелькнул один мой знакомый, он же новый директор торговой сети известного в городе бандита и депутата…
Амбициозный Басик страстно хотел удержаться на новом месте, поэтому, словно Карабас-Барабас, нещадно строил подчинённых и созывал всю прессу на любые пустяковые события в магазинах. Я — штатный поэт журнала — писала для Басика заказные статьи. Разумеется, прозой. Вообще все в нашей редакции, вне зависимости от штатной должности, в основном занимались написаниями заказных статей, получая приятный процент от платы заказчика. Даже художники. Даже уборщица Вера Ивановна, чьи тексты существенно отличались от наших в лучшую сторону, потому что писание статей для неё было способом блеснуть, а для нас — рутинной, давно надоевшей работой. Подогревая массовый интерес к торговой сети Басика, я зарабатывала свои кровные проценты и вовсе не чувствовала себя обманщицей — наверняка все читательницы прекрасно понимали, что статьи заказные. Басик щедро расплачивался и всегда шутливо интересовался:
— Ты всё еще замужем, да?
— Да, — как порядочная женщина, врала я.
— Жаль. Передай мужу, зря он тебя на работу отпускает. Баламутит умы мирного населения. Честная девушка должна быть или красивой, или замужней. А если и то и другое, то это уже издевательство… От такой несуразной смеси у мужика в мозгу случается бяка…
Сам Басик немедленно делал несвободными всех встречных незамужних красивых женщин. В данный момент у него было одновременно три семьи. Всех своих жён Басик страшно любил, содержал и тосковал по каждой:
— Не поверишь, Маринка — тяжело признавался он мне на очередном фуршете в честь обновления интерьера одного из магазинов, — Сплю с женой, а во сне другую жену вижу. С другой сплю — мысли об этой покоя не дают. Эх, любовь… Страшная сила!
В общем, с Басиком я была достаточно хорошо знакома.
… — Что тут Басик делает? — ещё раз переспросила я.
— Для кого Басик, а для кого и Евгений Александрович, — хитро щурится Артур, и в глазах его, подмигивая, светится «я вас таких насквозь вижу».
— Попрошу без намеков. Мы с Басиком давняя по фуршетам спитая дружеская пара, — констатирую я, и тут же злюсь, что ни с того, ни с сего, кинулась оправдываться.
— Понимаю, — легко сдаётся собеседник, — А это моё поздравление к одному из их праздников. Евгений Александрович, когда идею услышали, чуть в обморок не грохнулись. Но потом взвесили всё здраво, и, не без моих подсказок, догадались, что подобный фильм — вещь полезная. Поддержка командного духа и привлечение внимания покупателей. Короче, этот фильмец мы с ними зачудили к пятилетию фирмы. Начинать просмотр лучше сначала.
Через минуту я безудержно хохочу и не считаю больше утро пропавшим. На кассете записаны эдакие «Старые песни о главном», только в исполнении коллег Басика. Владелец сети магазинов — известный бандит и депутат, баснословно богатый деятель, великий и ужасный, о котором даже пресса — и то писала только положительное — поёт! Представляете, поёт песню! Он мягко признаётся, исполняя пугачёвскую «Так же как все, как все, как все. Я по земле хожу, хожу». Когда он жалобно выводит своим сиплым басом: «Кто, не знаю, распускает слухи зря, что живу я без проблем и без забот…», я в восторге кричу «Браво!». Сам Басик в следующем клипе с невесть откуда взявшейся голливудской улыбкой, поёт многообещающее: «Если долго мучаться, что-нибудь получится». Я в восторге. Я мгновенно прощаю собеседнику всю его вампирообразность, и даже глазки-щелочки кажутся мне уже не такими противными. Я хочу смотреть ещё, но, кроме меня, на это здесь никто не настроен.
— Как видишь, мы люди серьёзные, — он снова начинает мотать кассету, — Занимаемся стоящими проектами… Если потянешь (в смысле работоспособности) — будешь в команде. А если потянешь время — не будешь. Сейчас главное — оперативность. Чтоб идея не перегорела. Понимаешь? Но помни, это работа, работа и ещё раз работа, — теперь его речь воспроизводится аналогичным видео способом, с частыми перемотками мыслей, урывками, — Эти вот клипы фигня, ты на них не смотри. Это делалось под контролем заказчика. Когда цель — угодить безвкусице бездарного дяди, настоящей работы не получится никогда.
Может, всё это и интересно, но совершенно непонятно. Меня порядком достал весь этот психодел!
— Так! — беспардонно и требовательно перебиваю я, — Где здесь кнопочка с квадратиком?
— Чтобы пробиться, нужно быть, прежде всего, маркетологом, — продолжает он, не слыша, и тут я понимаю, что мне твердят заученный, произносимый неоднократно текст, — Сейчас я попрошу тебя пройти пару тестов, результаты отсмотрят специалисты. Не нервничай…
Это уже совсем смешно. «Надо или убираться отсюда, или сделать что-нибудь немедленно. Потраченное утро, идиотский тинейджерский вид, да ещё весь этот маразм», — проскакивает в мыслях..
Я не выдерживаю. Перехватываю пульт. Выключаю видео, наставляю пульт на собеседника, решительно целюсь, и нажимаю кнопку «стоп».
