Коннетабль усмехается. То ли оценил мой маневр, то ли решил что-то для себя. А может, и то и другое сразу.
– Сын, конечно. Только вот беда – мальчишке всего одиннадцать лет…
– И регентом будет…
– Сам император.
Сказал, как припечатал. Эффектно так – умеет, зараза, информацию красиво подать, не отымешь. Хотя если подумать, чего-то такого и следовало ожидать. По крайней мере, теперь многое с этой войной становится ясно. Нет, то, что имперские уши в этой кампании из всех щелей торчат, и так в глаза бросалось. Уж больно круто ирбренцы выставились – не по средствам. Тут тебе и стены экстра-класса, и целая армия наемников, причем не абы каких, а самых что ни на есть…
Вот только с конечной целью этих инвестиций небольшая ошибочка вышла. Я-то грешным делом думал, что нашего славного герцога слегка по мордасам отлупят, чтоб берега не терял, да и отпустят с миром, но без Игбруна. А оно вона как вышло… Не мелочится наше величество, по пустякам не разменивается. Оно и понятно в принципе. В ирбренскую аферу вбухали столько полновесных имперских дукатов, что какой-то вшивый городишко не окупит этих вложений даже за сотню лет. Герцогство – другое дело. Да и остальным не в меру активным вассалам наглядный урок будет…
Жаль только, что доходит до меня как до жирафа. Мне бы таким умным быть, когда в ополчение записывался… Хотя… чего это я? Целый герцог облажался со всеми своими канцлерами и прочими советниками, а с меня какой спрос тогда? Я, между прочим, хоть в плен не попал в отличие от некоторых, не будем показывать пальцами. И вообще: за одного битого двух небитых дают – в следующий раз умнее буду. Если доживу…
Словно подтверждая мои опасения, Ланн, уставший ждать, когда ж я выйду из задумчивости, заговорил вновь. Причем на этот раз не стал ходить вокруг да около, перейдя сразу к делу:
– Не знаю, кто ты такой и откуда взялся, но ты честно воевал на нашей стороне. Повернись все по-другому, я бы нашел тебе подходящее местечко. Но раз уж так вышло… Власть у нас теперь скоро поменяется, император пришлет своего наместника, тот расставит везде своих людей, и кому-то из них наверняка захочется выяснить, кто такой Морд-северянин – уж больно сильно ты глаза намозолил на этой войне. Для простого ополченца. Как тут быть – смотри сам. Прощай, сотник, не думаю, что еще свидимся.
И, резко развернувшись, зашагал к воротам, где его поджидали сопровождающие с кобылой. А я остался стоять на солнцепеке посреди полупустого лагеря. Кажется, мне только что толсто намекнули, что моя стремительная карьера подошла к своему логическому завершению…
Глава XVIII
«Шеф, усе пропало!»
Именно эта фраза упорно крутилась у меня в голове, пока я тупо пялился на удаляющуюся спину коннетабля. Карьера в городской страже, стабильный доход, спокойная и обеспеченная жизнь… Все! Все, шо нажито непосильным трудом, – все пропало!
От самобичевания меня отвлек давешний адъютант. Вместо того чтобы последовать за своим патроном, дворянчик решительно приблизился ко мне, на ходу протягивая руку, в которой было что-то зажато.
– Держи, сотник, заслужил.
В подставленную ладонь упало что-то небольшое, но увесистое, и адъютант, не прощаясь, крутнулся на пятках и потрусил догонять начальство. Я проводил взглядом очередную удаляющуюся фигуру, после чего уставился на предмет в своей ладони.
Перстень. Золотой, массивный, простой формы, без всяких наворотов – этакая новорусская печатка. Кстати, вензель какой-то на нем таки выбит – кажись, одна из вариаций герцогского герба. Занятный подарочек. Где там мой консультант по наградам?
Раск обнаружился на границе «нашего» сегмента лагеря. Заместитель вяло руководил процессом обустройства временного жилья и поминутно косился в мою сторону, буквально пританцовывая на месте от нетерпения. Вот же неугомонная душа! Ему бы с такой любознательностью в разведке работать, а не в страже занюханного городишки…
Едва коннетабль со свитой покинул лагерь, как Раск уже придирчиво изучал мое недавнее приобретение. Вердикт был вынесен буквально через минуту:
– Ценит тебя начальство!
– Догадываюсь. А поточнее можно? Что за кольцо вообще?
– Награда за верность и заслуги перед короной. Не дворянство еще, но тоже неплохо. Такое колечко немало привилегий дает.
– Например?
– Тебя теперь нельзя выпороть без разрешения герцога или письменного распоряжения его канцелярии. Вообще нельзя подвергнуть физическому наказанию или публичному позору без санкции его светлости. Еще ты теперь можешь напрямую к герцогу обращаться с прошениями, а также требовать герцогского суда в случае конфликта с шерифом или городскими властями. Ну и еще там по мелочи. Тебе патент уже дали?
– Нет еще.
– Надо будет завтра к коннетаблю наведаться. Без патента кольцо недействительно. Еще и засудят, если поймают на таком.
– Меня теперь по-любому засудят, хоть с патентом, хоть без.
– Чего это?
– А то ты не знаешь! Герцог отрекся, теперь тут всем император заправлять будет. Вернее, тот, кого он назначит. А тут я такой весь из себя герой с вензелем отрекшегося герцога на перстне. И получил я эту красоту, как раз таки воюя против императора!
– Значит, правда?
– Про императора? Правда. Ланн подтвердил.
– Хрено-о-ово…
Погрустневший заместитель принимается чухать в затылке, а я, пользуясь возникшей паузой, пытаюсь взглянуть на возникшую проблему под новым углом.
Очень похоже, что коннетабль настойчиво пытается сплавить меня куда подальше. Мало того, что практически прямым текстом велел мне сматываться за бугор, намекнув на нехилые неприятности от новых властей, так еще и кольцо это в нагрузку выдал, чтоб уж наверняка. Теперь я в глазах любого императорского ставленника замазан по самые уши. А уж когда меня возьмут в разработку, то там тако-о-о-ое повылазит…
Хм, ничего там не вылезет – не было меня тут до недавнего времени. И это, пожалуй, еще хуже. Ибо человек без прошлого – это шпион. А со шпионами тут не церемонятся. Пытки местная юстиция вполне себе признает и даже уважает, хотя и не абсолютизирует, если верить моему словоохотливому подельнику. Так что валить отсюда мне придется без вариантов.
Собственно, вариантов и раньше особо не было, испытывать судьбу, полагаясь на авось, я в любом случае не собирался, а уж теперь-то… Понять бы еще напоследок, чего это Ланн так проникся моей дальнейшей судьбой: реально зауважал или просто свою задницу прикрыть пытается? Я ведь вроде как его креатура, по крайней мере для стороннего наблюдателя. Карьеру в ополчении делал, награды он мне собственноручно вручал… Хотя не все ли теперь равно?
От размышлений меня отвлек Раск, решившийся-таки поговорить о наболевшем:
– Так ты это, теперь в стражу не пойдешь, наверное?
