Сара злобно сверкнула глазами.
— А когда мы все же уехали, когда Вильям Армстронг-Брент, — она произнесла это имя с отвращением, — заставил нас сделать это, у отца случился второй, смертельный приступ. Как можешь ты утверждать, что твой отец ни при чем?
Джеррет шумно вздохнул и несколько секунд помолчал.
— На свете есть много людей, — наконец произнес он, — которые перенесли сердечные приступы в результате попадания в стрессовые ситуации, но ни в коем случае нельзя возлагать полную ответственность за это на других.
Сара возмутилась.
— Какая чушь! Жалкая, нелепая софистика! Ты хотя бы можешь себе представить мое состояние, когда умер отец? Ему было сорок шесть, он мог бы прожить еще не меньше тридцати лет. Если бы не твой отец, он был бы сейчас жив.
Но она знала, что говорит только для себя. Она могла спорить об этом целый день, но Джеррет никогда не согласился бы с тем, что его отец косвенно вызвал смерть Грэма Карлтона. Ей неожиданно стало холодно, и она почувствовала полную опустошенность. В этот момент ей хотелось только одного: навсегда уйти из коттеджа и из жизни Джеррета Брента.
— Пожалуйста, уходи, — произнесла она почти шепотом.
— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, Сара, — сказал Джеррет, тоже понизив голос, — но мне нужно кое-что сообщить тебе.
— То, что ты скажешь, уже ничего не значит, — устало ответила она.
— Я хочу сказать тебе не о наших отцах, — сказал он после небольшой паузы, — а о коттедже.
Сара взглянула на него. Что еще? Она слишком устала сегодня, чтобы снова спорить.
— Я хочу, чтобы он стал твоим.
Она резко подняла голову, и глаза ее расширились.
— А, это чтобы успокоить твою совесть! Нет, спасибо. Он твой, вот и владей им.
— Лиззи хотела, чтобы он стал твоим.
Сара нахмурилась и внимательно посмотрела на него.
— Ты сказал мне, что Лиззи никогда не упоминала мое имя, как же ты можешь знать это? Или это очередная ложь? Она рассказывала обо мне?
Джеррет покачал головой.
— Нет. Но раз она оставила тебе этот коттедж в своем первом завещании, значит, она действительно хотела этого, поэтому и я хочу, чтобы он стал твоим.
Сбитая с толку его объяснениями, Сара недоверчиво смотрела на него. В ее глазах стоял вопрос.
— Здесь какая-то ловушка. Ты постоянно утверждал, что коттедж принадлежит тебе, а теперь, когда это наконец доказано, готов отдать его. Я этого не понимаю. — Она покачала головой. — Или, может быть, ты вынудил ее продать его? Может, она сделала это против своей воли?
Глубокая морщина пересекла его лоб.
— На что ты намекаешь? — Он опять разозлился.
Она подняла голову и холодно взглянула на него.
— Мне известно, что ты скупил здесь много недвижимости. Ходят слухи, что ты хочешь стать владельцем всей деревни.
Ярость исказила его лицо.
— Это лживые слухи. Кто бы ни сказал тебе это, он обманщик. — Он зашагал по комнате, заставляя себя успокоиться. — Это просто пересуды людей, которым больше нечем заняться. Я застройщик, я покупаю недвижимость, но я не заставляю людей продавать свое жилье. И давай покончим с этим.
Насколько понимала Сара, это был еще не конец разговора, но она видела, что сейчас с ним спорить бесполезно, и поэтому промолчала. После нескольких минут борьбы с самим собой, Джеррет произнес:
— Мы говорили о коттедже.
— Да. — Сара была уверена, что он скажет, что передумал. Это было неожиданное предложение, и она намеревалась отказаться от него в самой резкой форме.
— Я по-прежнему хочу, чтобы он стал твоим. — Неожиданно на его лице появилась улыбка. — Если бы ты не вела себя так вызывающе, когда пришла в первый раз, и не усомнилась в моих словах, я мог бы уступить его тебе еще тогда. Но я был возмущен твоими несправедливыми нападками.
— Ты имеешь в виду, что с самого начала был готов признать, что коттедж «Жимолость» по праву должен принадлежать мне? — Сара настороженно смотрела на него, все еще сомневаясь в том, что ему можно верить.
— Не совсем, — уточнил он. — Но я был готов отдать его исключительно по той причине, что мне очень нравилась твоя бабушка, и я хотел, чтобы ее желания исполнились.
— Это очень благородно с твоей стороны, — медленно произнесла Сара, но по ее тону было ясно, что она не доверяла ему.
Джеррет нахмурился.
— Ты мне не веришь?
— Сказать по правде, нет. — Она посмотрела ему в глаза.
— Но это правда, — горячо возразил он. — Только твое поведение остановило меня. Итак, Сара, ты согласна взять его?
Сара разрывалась. Она ненавидела его, ненавидела его семью и то, как он играл с ней в последние дни. Ее чувство справедливости успокоилось бы, если бы она согласилась на его предложение. Ее мечты о счастливой жизни в доме своего детства сбылись бы… Но будет ли она теперь чувствовать себя счастливо в этом доме?
Она по-прежнему испытывала сильное физическое влечение к Джеррету, но, конечно, не ожидала, что оно может перерасти во что-то большее. Он подавлял ее волю и разум, ее личность. Он был опасным человеком, и ей лучше было держаться на расстоянии от него. Того, что ей было известно о нем и его отце, было достаточно, чтобы не рассчитывать на добрые отношения с ним.
— Я жду, — тихо напомнил он.
— У меня работа в Дарлингтоне, — уклонилась Сара от прямого ответа.
Он покачал головой.
— Можно найти работу здесь. В любом случае, расстояние не так велико. Многие люди ездят на работу и дальше. Я не вижу здесь проблемы. Конечно, тебе потребуется автомобиль, но…
— У меня есть машина, — прервала его Сара, не желая, чтобы он считал ее совсем неимущей. Она, правда, не сообщила, что машина старая и ненадежная.
— В таком случае, у тебя нет причин отказываться.
— Ну, может же быть, что я просто не хочу переезжать!
Его глаза сузились.
— Тогда зачем ты так стремилась заполучить этот дом?
— Возможно, я бы проводила в нем выходные дни, — ответила она, слегка пожав плечами.
— Ты не собиралась жить здесь постоянно? — Глубокая морщина неожиданно пересекла его лоб.
Сара опустила глаза.
— Я думала об этом, — нерешительно признала она.
Он улыбнулся.
— Тогда нет проблем, — он подошел к ней ближе. — Предлагаю отложить отъезд и поужинать со мной. Ты можешь пока позвонить своей матери, если не сделала это в Райпоне, а потом мы уладим вопрос с коттеджем.
Сара хотела бы обдумать все, но для этого надо было, чтобы он ушел, она не могла здраво рассуждать в его присутствии. Все ее тело реагировало на него, мысли приходили в замешательство.
