– Владислав, – поддержал я его манеру общаться. – У меня появилась одна мысль, решил поделиться. Конечно, если вы ещё не поймали Викторию.
Маркин фыркнул в трубку.
– Говори, капитан.
– Я думаю, вируса у неё нет. Пока нет. Томилин его где-то спрятал, и она пока не может его забрать. Я бы на вашем месте ещё раз тщательно проверил квартиру профессора и институт, где он работал.
– Если бы ты был на моём месте, капитан, – сказал Маркин, – то ты проверил бы всё ещё в первый день. Как и было сделано.
– Ага, – сказал я. – Почувствуйте себя дилетантом… Ну извини.
– Да ничего, Денис. Мысль неплохая, хоть и запоздавшая. На всякий случай повторюсь – готов взять тебя в команду. Но рыться в профессорских носках и обнюхивать пробирки в институте биохимии тебе не нужно – всё уже сделано. Увы, Денис. Но спасибо, что думал об этом.
– Я, пожалуй, продолжу думать, – сказал я. – Мне понравился процесс.
– Ты ведь наверняка работаешь с Михаилом? – небрежно спросил Маркин.
– В общем – да.
– Тогда просьба, капитан. Будь человеком, приглядывай за ним.
– Хорошо, – сказал я, помедлив.
– Если вдруг придёт в голову ещё какая мысль, или зацепитесь за след, или… вдруг что непонятное… позвони мне, капитан. А я в долгу не останусь, сам понимаешь.
– Капитан, Михаил – мой напарник, – сказал я.
– Понимаю. Потому и прошу тебя по-человечески. Все мы порой ошибаемся, главное – не сделать ошибку в решающий момент.
Маркин отключился.
Я задумчиво спрятал телефон, покачал головой.
«Будь человеком». «Прошу по-человечески».
В общем-то Маркин едва ли не открытым текстом сообщил мне, что в отношениях людей и кваzи назревают серьёзные проблемы.
Как будто сам я этого не видел.
Я двинулся к отделению. Быстро юркнул в свой кабинет, глянул на бумаги на столе. Размножаются они, что ли? Клонированием? Наверняка опять будет несколько про подозрительных соседей (как же мы любим ближних своих), несколько про таинственные стуки и стоны из подвала (изношенная канализация порой издаёт странные звуки), несколько про дискриминацию и преследование (кваzи отстаивают свои права с не меньшим энтузиазмом, чем люди). И всё это, по-хорошему, надо решать. Несмотря на дамоклов меч, висящий над человечеством…
– Я опоздал, Денис?
Я покосился на вошедшего Михаила, потом демонстративно посмотрел на настольные часы. Увы, кваzи вошёл минута в минуту.
– Нет, Михаил.
Бедренец снял шляпу, повесил на крючок. Сел напротив.
– Я много думал сегодня ночью.
– Аналогично, – признался я.
Михаил понимающе кивнул.
– Как Найд? – спросил я.
– Саша спал с курткой своей матери, – сказал Михаил. – Спасибо, что пришёл вчера. И принёс все эти вещи.
– Ты сказал правду? – спросил я. Не уточняя, о чём – это и так было понятно.
– Да. Я не убивал твоей жены.
– Может быть, ты просто не помнишь.
– Если не помню, то я не убил её окончательно, а просто перевёл в состояние восставшей. Но мальчик был с другой женщиной. Вряд ли Ольга отдала бы ребёнка, будь она жива.
Я кивнул:
– Ладно. Не будем об этом, Михаил. Я действительно размышлял о поведении Виктории.
– У неё нет вируса, – сказал кваzи.
– Я пришёл к такому же выводу, – ответил я. – Вирус где-то спрятан, и она не может его достать.
Михаил покачал головой:
– Сомнительно. Либо может достать, либо нет. Одно из двух. Просто вируса ещё нет.
Я нахмурился.
– Он культивируется, – сказал Михаил. – Виктория ждёт, пока созреет вирусная культура.
– Чёрт! – Я кивнул. – Возможно. А что это может быть?
– Обычный термостат с культурой ткани или, к примеру… – Михаил невесело улыбнулся, – лабораторная мышь.
– Я созванивался с Маркиным, – признался я. – Он сказал, что не стоит тратить время на обыск института или квартиры, там всё проверено. Наша безопасность тоже ищет вирус.
– В Москве тысячи мест, где есть термостаты. И десятки тысяч, наверное, где есть мыши. Всякие зооуголки, зоомагазины, любители животных… – Михаил махнул рукой. – Мне кажется, мы на верном пути, Денис. Но теперь нужна хорошая догадка. Это – твоя епархия.
– Что такое епархия? – спросил я, размышляя.
– Да ладно, – Михаил усмехнулся, – не строй из себя тупого мента. Может, ты и равнодушен к делам церковным, но книжки явно читал.
Я фыркнул, но в душе мне было приятно.
– Много было свободного времени, – сказал я. – Пить, к сожалению, всё время невозможно. Чтение – хорошая замена водке… Так что делаем? По зоомагазинам ходим? По приютам для животных? «Не сдавал ли вам покойный профессор на передержку мышь, заражённую смертоносным вирусом?»
Михаил сделал вид, что всерьёз обдумывает это предложение. А может, и обдумывал. Кто их, кваzи, знает.
– Давай всё-таки не будем спешить, – сказал он. – Лучше подумать перед работой, чем приступать к ненужным действиям.
– Позиция лентяя, – восхищённо сказал я. – Уважаю!
– Это чистая логика! – возмутился Михаил. – Приступив к ненужной работе, очень трудно понять её ненужность. В итоге больше времени тратится на выполнение излишних действий, чем на выработку правильного регламента работ.
– Логичная лень! – Я всплеснул руками, вскочил из-за стола. – Михаил, ты придал моей жизни новый смысл. Давай думать.
– Но поскольку тратить время впустую неправильно, то думать надо во время выполнения рутинной и скучной работы, – сказал Михаил. Взял с моего стола рапорты и заявления, начал перелистывать. – Что-нибудь скучное, но полезное для общества.
– Я так не играю, – сказал я. Пошёл к шкафчику, достал с полки свою любимую кружку. – Пойду кофе у девчонок попрошу.
– Вы утром с Анастасией и так пили кофе, – сказал Михаил. – Много кофе – вредно.
– Откуда ты…
– Запах.
– Ах да. Ходячий газоанализатор. – Я кивнул.
– Вот, любопытно… – Михаил отложил листки, оставив в руках один – распечатку е-мейла. Видимо, пришёл на электронную почту или на сайт отделения, а утром мне положили на стол. – Гражданка Файзулина просит взять под стражу её сына Руслана, семнадцати лет, поскольку тот одержим мыслью совершения самоубийства для превращения в кваzи.
– Это в ПДН, – сказал я. – В подразделение по делам несовершеннолетних. Хотя нет, они – до шестнадцати.
– Пишет, что там отказали. И психологи отказали.
