– Обещаю, – бросил Булвэр, подумав: «Велика сделка!»
Он оплатил счет, и путники вышли к машине. Закапал дождь.
Для Булвэра оказалось невозможным развить хоть какую-то скорость, но большой автомобиль был устойчивым, а его мощный двигатель без труда брал подъемы. Их в третий раз остановил военный патруль. Булвэр предъявил американский паспорт, и Илсман вновь каким-то образом ублаготворил их. Как бросилось в глаза Булвэру, на сей раз солдаты были небритыми и одетыми в потрепанную форму.
Когда они отъехали, Чарли сказал:
– Старайтесь больше не останавливаться из-за патрулей.
– Почему?
– Они могут ограбить нас.
Ну и дела, подумал Булвэр.
Возле города Марас за сто миль от Аданы и четыреста миль от Вана дождь полил сильнее, сделав дорогу из грязи и щебня коварной, и Булвэр был вынужден еще снизить скорость.
Вскоре после Мараса автомобиль сломался.
Они вылезли и подняли капот. Булвэр не смог обнаружить никакой неисправности. Водитель заговорил, и Чарли перевел:
– Он не может понять, в чем дело – ведь совсем недавно перебрал двигатель своими собственными руками.
– Может быть, он-то и его неправильно отладил, – заметил Булвэр. – Давайте проверим кое-что.
Водитель вынул из багажника кое-какой инструмент и фонарик, и четверо мужчин сгрудились вокруг двигателя в темноте, пытаясь выяснить, в чем же заключается неисправность.
В конце концов обнаружилось, что контакты были установлены неправильно. Булвэр предположил, что либо дождь, либо более разреженный горный воздух усугубили неполадку. На подгонку контактов ушло немало времени, но наконец двигатель заработал. Замерзшие, промокшие и усталые, четверо мужчин уселись в старый автомобиль, и Булвэр поехал дальше.
По мере того как они продвигались на восток, местность выглядела все более пустынной – ни городов, ни домов, ни скотины – ничего. Дорога стала еще хуже: она напомнила Булвэру тропу в ковбойском фильме. Вскоре дождь перешел в снег, и дорога покрылась льдом. Время от времени Булвэр бросал взгляд на крутой обрыв сбоку. Если ты съедешь с этой грязи, твердил он себе, ты не просто разобьешься – ты отдашь концы.
Возле Бингола, на полпути к месту их назначения, они выбрались из вьюги наверх. Небо было чистым, и сияла яркая луна, заливая все почти дневным светом. Булвэр мог видеть снежные тучи и сверкающие молнии в долинах внизу. Горы замерзли в белизне, а дорога была подобна трассе для бобслея.
Булвэр подумал: мать родная, вот умру здесь, и никто даже не узнает об этом, потому что им неизвестно, где я обретаюсь.
Внезапно руль в его руках дернулся, и машина сбавила ход. На мгновение Булвэра охватила паника от ощущения, что он не справляется с управлением, затем до него дошло, что полетела покрышка. Он осторожно остановил автомобиль.
Все пассажиры вышли, и водитель открыл багажник. Он извлек захваченную с собой канистру с бензином, чтобы вытащить запасное колесо. Булвэр замерзал: температура, должно быть, была ниже нуля. Таксист отказался от какой бы то ни было помощи и настоял на том, что будет самостоятельно менять колесо. Булвэр снял свои перчатки и предложил их водителю, но тот лишь покачал головой. Гордость, надо полагать, подумал Булвэр.
К тому времени, когда работа была завершена, часы показывали четыре часа утра. Булвэр пробормотал:
– Спроси, не хочет ли он сесть за руль – я вконец устал.
Водитель согласился.
Булвэр забрался на заднее сиденье. Машина тронулась с места. Булвэр закрыл глаза и попытался не обращать внимание на толчки и колдобины. Он принялся гадать, доберется ли до границы вовремя. Вот дерьмо, подумал Ралф, никому не будет ведомо, что мы приложили столько стараний.
Через несколько секунд он заснул.
II
«Отпетая команда» вылетела из Тегерана как на крыльях.
Город выглядел как поле битвы, покинутое всеми участниками. Для создания блокпостов были свергнуты с пьедесталов статуи, сожжены автомобили и повалены деревья; затем блокпосты были разобраны – автомобили сдвинуты в сторону к бордюрным камням, статуи разбиты, деревья сожжены. Некоторые из этих деревьев вручную поливали в течение пятидесяти лет.
Но бои уже не шли. На улицах наблюдалось совсем мало людей и незначительное движение транспорта. Вероятно, революция завершилась. Или, возможно, революционеры пили чай.
«Рейнджроверы» проследовали мимо аэропорта и выехали на автомагистраль в северном направлении, повторяя маршрут, проделанный Саймонсом и Кобёрном в их разведывательной поездке. Некоторые из планов Саймонса закончились ничем, но только не этот. Тем не менее чувство тревоги не покидало Кобёрна. Что ожидало их впереди? Продолжала ли армия зверствовать в городах и деревушках? Или же революция свершилась? Возможно, сельчане возвратились к своим овцам и плугам.
Вскоре оба «Рейнджровера» мчались у подножия горного хребта со скоростью семьдесят миль в час. Слева простиралась плоская равнина; справа высились крутые зеленые склоны гор, увенчанные заснеженными вершинами на фоне лазурного неба. Кобёрн посмотрел на идущий впереди автомобиль и увидел, как Тейлор через заднее стекло делает фотоснимки своим «инстаматиком».
[19]
– Взгляните-ка на Тейлора, – крикнул он.
– Что это он затеял? – удивился Гейден. – Думает, что мы путешествуем в группе туристов?
Кобёрн испытал прилив оптимизма. Пока что все шло как по маслу: возможно, спокойствие воцарилось по всей стране. Во всяком случае, почему иранцы должны досаждать им? Что было не так с иностранцами, покидающими страну?
У Пола и Билла были фальшивые паспорта, и их преследовали власти – вот что было не так.
Через тридцать миль после Тегерана, как раз на подъезде к городу Карадж, они наткнулись на первый блокпост. Как обычно, на нем несли вахту увешанные пулеметами мужчины и подростки в рваной одежде.
Ведущий автомобиль остановился, и Рашид выпрыгнул еще раньше, чем Пол успел остановить второй автомобиль, ибо разговор надлежало успеть начать ему, а не американцам. Он немедленно громко и быстро затараторил на фарси, сопровождая свою речь множеством жестов. Пол опустил стекло. Из того, что они могли понять, Рашид, похоже, излагал не согласованную с ними легенду: он толковал что-то о журналистах.
Через некоторое время Рашид велел всем им выйти из автомобилей:
– Они хотят обыскать нас на предмет оружия.
Кобёрн, припомнив, как часто их обыскивали в разведывательной поездке, спрятал в «Рейнджровере» небольшой нож.
Иранцы похлопали по мужчинам ладонями, затем довольно поверхностно обыскали машины: они не наткнулись ни на ножик Кобёрна, ни на деньги.
