Перо и Билл обнялись и пожали друг другу руки. Билл воскликнул:
– Росс, какого черта вы здесь делаете? Вы приехали забрать нас домой?
– Не совсем, – промолвил Перо. – Пока еще нет.
Охранники устроились в углу комнаты пить чай. Сотрудники посольства, приехавшие вместе с Перо, уселись вокруг другого стола, разговаривая с женщиной-заключенной.
Перо поставил на стол коробку.
– Здесь для вас кое-какое длинное нижнее белье, – сказал он Полу. – Мы не могли купить здесь ничего, так что это мое, и я хочу, чтобы его вернули мне, вы слышите?
– Ясное дело, – расплылся в улыбке Пол.
– Мы также привезли вам книги и кое-что из еды – арахисовое масло, тунец, сок и даже не знаю что еще. – Он вынул из кармана пачку конвертов. – И вашу почту.
Пол уставился на свои конверты. Там было письмо от Рути. Другой конверт был адресован «Чапанудлу». Пол улыбнулся: оно должно было быть от его друга Дэвида Бене, чей сын Томми, не в состоянии произносить «Чьяппароне», наградил Пола кличкой «Чапанудл».
[16]
Он положил письма в карман, чтобы прочитать их позже, и спросил:
– Как там Рути?
– Просто прекрасно. Я разговаривал с ней по телефону, – сообщил Перо. – Мы приставили к каждой из ваших жен по человеку, чтобы гарантировать, что для них будет сделано все необходимое. Рути сейчас в Далласе, живет у Джима и Кэйти Найфилер. Она покупает дом, и Том Уолтер улаживает для нее все юридические формальности.
Он повернулся к Биллу:
– Эмили отправилась навестить свою сестру в Северной Каролине. Отдых ей необходим. Ей пришлось призвать на помощь Тома Риэрдона в Вашингтоне для оказания давления на Госдеп. Она написала Розалин Картер – знаете ли, как одна жена другой, – она пробует все. На самом деле мы все испробуем любые лазейки…
* * *
Когда Перо привел длинный перечень людей, которых просили оказать помощь – от техасских конгрессменов до самого Генри Киссинджера, – Билл понял, что главной целью посещения Перо было поднять моральный дух как у него, так и у Пола. Это было нечто вроде антиклимакса. В тот момент, некоторое время назад здесь, когда он увидел Перо, шагавшего по территории с другими парнями, улыбавшегося во все лицо, Билл подумал, что прибыла спасательная команда, – наконец-то эта чертова проблема решена, и босс прибыл сообщить нам это лично. Его постигло разочарование. Но, по мере того как Перо говорил, он воспрял духом. Со всеми этими письмами из дому и коробкой подарков Перо выглядел истинным Санта-Клаусом; и его присутствие здесь, и широкая улыбка на лице символизировали грандиозный вызов Дадгару, толпам и всему тому, что им угрожало.
Билл теперь беспокоило состояние духа Эмили. Он инстинктивно знал, что происходит в уме его жены. Сам факт, что Эмили уехала в Северную Каролину, свидетельствовал о том, что все надежды покинули ее. Для нее стало слишком тяжело поддерживать притворный внешний вид нормального состояния перед детьми в доме ее родителей. По какому-то наитию Билл догадывался, что жена вновь начала курить. Это обеспокоит маленького Криса. Эмили бросила курить, когда ее положили в больницу для удаления желчного пузыря, и тогда она пообещала Крису, что больше никогда не возьмет сигарету в рот. Теперь Билл ломал голову, каким образом это началось вновь.
– Если все это закончится провалом, – говорил Перо, – мы пришлем в город другую команду, которая вытащит вас отсюда иным способом. Вы узнаете всех членов команды, за исключением одного, руководителя, более пожилого человека.
Пол полюбопытствовал:
– Для меня это представляется проблемой, Росс. Почему целая компания парней должна гробиться ради двоих?
Билл гадал, что же готовится конкретно. Перелетит ли вертолет через стену и заберет их? Пойдет ли армия США приступом на эти стены? Было трудно представить себе, но от Перо можно было ожидать чего угодно.
Кобёрн внушал Полу:
– Я хочу, чтобы вы пронаблюдали и запомнили все подробности о территории и режиме тюрьмы, как и раньше.
Билл почувствовал некоторое смущение по поводу своих усов. Он отрастил их, чтобы быть больше похожим на иранца. Руководящим сотрудникам «ЭДС» не разрешали отпускать ни усы, ни бороду, но он не ожидал увидеть Перо. Билл понимал, что это было глупо, но чувствовал себя из-за этого не в своей тарелке.
– Я прошу извинения за это, – произнес он, притронувшись к своей верхней губе. – Просто пытался не привлекать к себе внимания. Я сбрею их, как только выберусь отсюда.
– Оставьте их, – с улыбкой промолвил Перо, – пусть Эмили и дети полюбуются ими. Во всяком случае, мы собираемся изменить дресс-код. Были собраны результаты опроса служащих, и, возможно, будет разрешено ношение усов, а также цветных рубашек.
Билл бросил взгляд на Кобёрна.
– А бороды?
– Никаких бород. У Кобёрна есть особый повод.
Явились охранники, чтобы разлучить компанию. Время посещения закончилось.
Перо сказал:
– Мы не знаем, вызволим ли мы вас быстро или же это потребует времени. Внушите себе, что это будет не скоро. Если вы будете просыпаться каждое утро, думая: «Вот сегодня-то настанет этот день», – вы можете пережить сильное разочарование и падете духом. Подготовьте себя к длительному пребыванию, и вы можете пережить приятный сюрприз. Но всегда помните одно: мы вас вызволим.
Они пожали друг другу руки, Пол сказал:
– Просто не знаю, как благодарить вас за то, что вы пришли, Росс.
Перо улыбнулся:
– Просто не уходите без моего белья.
Они все покинули здание. Сотрудники «ЭДС» направились к воротам тюрьмы, а Пол, Билл и их охранники смотрели им вслед. Когда их друзья исчезли, Билла охватило желание уйти вместе с ними.
Не сегодня, твердил он себе, не сегодня.
Перо размышлял, будет ли ему дозволено уйти.
В распоряжении Рэмзея Кларка был целый час, чтобы раскрыть его тайну. Что рассказал он генералу? Будет ли ожидать его кто-то в административном здании на выходе из тюрьмы?
Когда Перо вошел в комнату ожидания, сердце его забилось быстрее. Не было никаких признаков присутствия ни Кларка, ни генерала. Никто даже не удостоил его взглядом.
Он прошел через первые двери, Кобёрн и Галлахер следовали за ним по пятам.
Никто не остановил его. Похоже, он сможет беспрепятственно улизнуть. Перо пересек небольшой дворик и подождал у больших ворот.
Маленькая дверца в одной из створок ворот открылась.
Перо покинул тюрьму.
Телевизионные камеры все еще находились там.
Чего мне только не хватало, подумал он, так это, уйдя столь далеко, заполучить показ моей личности в телепрограммах США…
