Он прочел молитвы, перебирая четки.
Утром Билл умылся, почистил зубы, побрился и оделся, затем выглянул в окно, ожидая завтрака, гадая, что запланировала на сегодня «ЭДС».
Пол проснулся около семи. Он взглянул на Билла и сказал:
– Не смог заснуть?
– Ясное дело, заснул, – ответил Билл. – Встал час или около того назад.
– А я спал плохо. Почти всю ночь была сильная стрельба. – Пол встал со своей койки и отправился в ванную.
Несколькими минутами позже принесли завтрак: чай и хлеб. Билл открыл консервную банку с апельсиновым соком, которую принес Кин Тейлор.
Около восьми часов вновь началась стрельба.
Заключенные терялись в догадках насчет того, что такое могло твориться снаружи, но ни у кого не было надежных сведений. Все, что они могли видеть, были вертолеты, мельтешащие на фоне неба, явно обстреливавшие позиции мятежников на земле. Каждый раз, когда вертолет пролетал над тюрьмой, Билл ждал, что с неба спустится лестница во двор корпуса № 8. Это было его постоянной дневной грезой. В его фантазиях ему также являлась небольшая группка людей «ЭДС» под предводительством Кобёрна и более пожилого мужчины, перебирающихся через стену на веревочных лестницах, или же большой контингент американских военных, прибывающих в последнюю минуту, подобно кавалерии в фильмах-вестернах, проделав огромную дыру в стене взрывом динамита.
Но он не только погружался в мечты. В своей спокойной, почти небрежной манере Билл обследовал каждый дюйм здания и двора, прикидывая самый быстрый путь побега в различных обстоятельствах. Ему было известно, сколько охранников стояли на посту и какое вооружение имелось в их распоряжении. Что бы ни случилось, он пребывал в состоянии готовности.
Похоже, что решающий день наступит именно сегодня.
Охранники не следовали обычному режиму. В тюрьме обычно все подчинялось установленному порядку: заключенный, которому особо делать было нечего, наблюдал за порядком и быстро к нему приспосабливался. Нынче все происходило по-иному. Охранники, казалось, нервничали, шептались по углам, повсюду суетились. Звуки перестрелки снаружи раздавались все громче. Неужели при всем при этом сегодняшний день завершится как и всякий другой? Мы можем сбежать, подумал Билл, или можем быть убиты; но, определенно, мы не можем отключить телевизор и улечься, как обычно, на свои койки.
Примерно в десять тридцать он увидел, как большинство офицеров пересекают территорию в северном направлении, будто идут на доклад. Получасом позже они спешно проследовали в обратном направлении. Майор, заведовавший корпусом № 8, пошел в свой кабинет. Он вышел через пару минут – в гражданской одежде! Офицер вынес из здания бесформенный сверток – свою форму? Глядя в окно, Билл увидел, как он бросил сверток в багажник своего «БМВ», припаркованного за ограждением двора, затем сел в автомобиль и уехал.
Что это означало? Уедут ли все офицеры? Шло ли все таким образом, как оно и должно было случиться – смогут ли Пол и Билл выйти на свободу?
Обед принесли незадолго до полудня. Пол поел, но Билл не испытывал чувства голода. Стрельба, казалось, велась теперь совсем близко, до них с улиц доносились крики и пение.
Три охранника корпуса № 8 внезапно появились в гражданской одежде.
Это должно было знаменовать собой конец.
Пол и Билл спустились вниз и вышли во двор. Душевнобольные пациенты на первом этаже, похоже, хором вопили. Теперь охранники на сторожевых вышках стреляли по улицам снаружи: тюрьму, вероятно, атаковали.
Было ли это хорошей или плохой новостью, гадал Билл. Знали ли на «ЭДС», что происходит? Могло ли это быть частью плана спасения Кобёрна? Уже два дня их никто не навещал. Может быть, они все уехали на родину? Были ли они живы?
Часовой, обычно охранявший ворота двора, ушел и оставил ворота открытыми.
Ворота открыты!
Неужели охранники хотели, чтобы заключенные ушли?
Прочие корпуса с камерами, должно быть, также были открыты, поскольку как заключенные, так и охранники метались по территории. Пули свистели среди деревьев и рикошетом отскакивали от стен.
У ног Пола упала пуля.
Оба уставились на нее.
Охранники на вышках теперь обстреливали территорию тюрьмы.
Пол и Билл повернулись и посмотрели на корпус № 8.
Они стояли у окна, наблюдая все возрастающую суматоху на территории. Это выглядело иронией: неделями оба не думали ни о чем ином, кроме свободы, однако теперь, когда они могли уйти, их обуревали сомнения.
– Что, по-твоему, нам следует делать? – пробормотал Пол.
– Не знаю. Где опаснее, здесь или там?
Пол пожал плечами.
– Гляди-ка, вон идет миллиардер. – Они увидели богатого заключенного из блока № 8 – того, у которого была отдельная камера, а еду приносили с воли, – пересекавшего территорию в сопровождении двух своих холуев. Мужчина сбрил свои роскошные усы, смахивавшие на руль от велосипеда. Вместо пальто из верблюжьей шерсти, подбитого норкой, на нем была рубашка и брюки: он сбросил лишнюю одежду, готовый к действию, – путешествию налегке, к быстрому передвижению. Миллиардер шел в северном направлении, удаляясь от ворот тюрьмы: значило ли это, что существовал черный ход на свободу?
Охранники из блока № 8, все в гражданской одежде, пересекли небольшой дворик и вышли через ворота.
Все уходили, однако же Пола и Билла одолевали сомнения.
– Видишь вон тот мотоцикл? – спросил Пол.
– Вижу.
– Мы могли бы уехать на нем. Я управлял мотоциклом.
– А как мы перескочим через стену?
– Ах да! – Пол расхохотался над своей собственной глупостью.
Их сокамерники нашли пару больших мешков, и он начал укладывать свою одежду. Билл ощущал в себе настоятельную потребность сняться с места, просто убраться отсюда независимо от того, было ли это частью плана «ЭДС». Свобода казалась так близка. Но тут свистели пули, а атаковавшая тюрьму толпа могла быть настроена антиамерикански. С другой стороны, если власти восстановят контроль над тюрьмой, Пол и Билл потеряют последнюю возможность осуществить побег.
– Интересно, где сейчас Гейден, этот сукин сын, – пробормотал Пол. – Единственная причина, почему я сижу здесь, так это та, что он послал меня в Иран.
Пол взглянул на Билла и понял, что тот всего-навсего шутит.
Пациенты из больницы на первом этаже высыпали во двор: кто-то, надо полагать, отворил им двери. До Билла донесся ужасный гам, что-то вроде рыданий, из женского блока на другой стороне улочки. Количество людей на территории становилось все больше и больше, они валом валили к выходу. Бросив взгляд в этом направлении, Билл увидел дым. В тот же самый момент его заметил и Пол.
Билл заскулил:
