Федор поздоровался и спросил Стеллу Гавриловну; девушка за стойкой кивнула и сняла трубку телефона. Федор подошел к косуле, не выпуская из виду дверь, ведущую куда-то внутрь. Косуля смотрела на него пустыми стеклянными глазами, и он подумал, что какое-то время назад она была живая, паслась в лесу и радовалась жизни. А потом ее встретил охотник и застрелил. Интересно, у Вадима Устинова есть ружье? Федор попытался представить себе чувства чучельника, сделавшего чучело из застреленной им косули. Чувство глубокого морального удовлетворения? Гордость за свою работу? Гордость можно понять – его чучела как живые. Косуля стояла, расставив передние тонкие ножки с копытцами, чуть наклонив голову, словно пыталась рассмотреть что-то в траве; ушки ее были прижаты к голове. Рыжая, с белыми пятнышками на боках. Молоденькая, полная жизни… как «стеклянная куколка»! Последнее пришло Федору в голову вдруг…
Его не заставили долго ждать. Через пять минут дверь распахнулась, и в фойе вылетела женщина, в которой он узнал Конкорду. В короткой черной юбочке, в майке, открывающей плоскую грудь и спину с тощими лопатками, в балетках на тощих мускулистых ногах, с узлом волос на затылке и черным бантом. Она повела вопросительным взглядом, и Федор пошел ей навстречу.
В Стелле Гавриловне было что-то мумиеобразное; в ярком солнечном свете стало заметно, что кожа ее сплошь покрыта веснушками, что было необычно и смотрелось авангардистским изыском. Она вызвала у Федора ассоциацию с пружиной, взведенной до упора, которая может внезапно «выстрелить».
– Добрый день, Стелла Гавриловна. Я к вам, – произнес он, улыбаясь.
– Мы знакомы? – спросила балерина, прищурившись и всматриваясь в него. Голос у нее был низкий и сиплый, как у курильщика. Хотя свидетели утверждали, что она ведет здоровый образ жизни.
– Боюсь, что нет, Стелла Гавриловна. Меня зовут Федор. Федор Алексеев. Мне нужно поговорить с вами.
– Пойдемте! – Она сделала приглашающий жест и пошла вперед, печатая шаг – обратно к двери. Федор последовал за ней, рассматривая острые лопатки.
Они пришли в маленькую комнатку без окон с письменным столом и крошечным диванчиком. Стены казались пестрыми от обилия фотографий. Стелла Гавриловна присела на краешек стула, сделала приглашающий жест рукой, и Федор опустился на диван.
– Вы хотите танцевать? – спросила балерина. – Что именно вас интересует? Бальные танцы? Современные? Латиноамериканские?
– А какие вы посоветуете? – сорвалось у Федора с языка.
– Можно бальные, у вас романтическая внешность, – заявила Стелла Гавриловна, присматриваясь к нему. – Нам нужны мужчины. Вы занимаетесь спортом? Бегаете? Плаваете? У нас отбор строгий. Надеюсь, вы не курите?
– Стелла Гавриловна, я по другому вопросу, – прервал ее Федор.
– Вы не хотите танцевать? – поразилась женщина.
– Как-то не думал об этом. Стелла Гавриловна, я по поводу пропавших девушек…
– Пропавших девушек? Я знаю, пропала Юлечка Бережная. Приходила ее сестра, расспрашивала, плакала. Так вы, значит, из полиции? Вы сказали, пропавших… А кто еще?
– Олеся Ручко.
– Олеся Ручко тоже пропала? Мы ничего не знали! Она вдруг перестала ходить на занятия. Маша Березкина сказала, что Олеся выходит замуж и пока посещать не будет. К сожалению, летом активность падает, все разъезжаются, и только к осени подтягиваются старые участники и приходят новые. Удивительно, но к нам из полиции вообще никто не приходил. Я хотела пойти сама, рассказать про Юлечку, а потом вдруг поняла, что ровным счетом ничего о ней не знаю. Ничегошеньки! Они же, то есть вы… вам нужны факты, а я ничего не знаю. Славная девочка, приветливая, веселая, студентка, живет вместе с сестрой, без родителей… и все! Правда, она почти год назад ушла из школы. Да и не верила я до конца… что значит, пропала? Мы все тут думаем, это потому что Леня, ее партнер, женился… то есть поэтому она ушла из школы.
– Ее партнер? Они встречались? До его женитьбы?
– Ну что вы! – Стелла Гавриловна легко рассмеялась. – Нет, конечно! Леня – паяц, его никто у нас не принимал всерьез, но танцор хороший. Просто она осталась без партнера, были всякие случайные, знаете, есть такие несерьезные люди, то приходят, то уходят, на них совершенно нельзя положиться.
– Какие отношения были у обеих девушек с остальными учениками? – спросил Федор.
– Прекрасные отношения! Мы все дружим, всюду вместе, дни рождения, праздники… Кстати, Леня хоть и перестал танцевать, но редактирует наш сайт, очень обязательный парень. Стоит мне позвонить, и он сразу прибегает. Жена его славная молодая женщина, но… понимаете, – Стелла Гавриловна пощелкала пальцами как кастаньетами, – тяжеловата и абсолютно не артистическая натура. Я, конечно, сказала, приходите к нам… ее зовут Даша, кажется. Или не Даша… – Она задумалась, потом махнула рукой. – Леня приводил ее знакомиться, принес шампанское, мы распили, пожелали им счастья, все как водится. Она нам не понравилась, если честно. Смотрит исподлобья, молчит, а у нас тут запросто! Не вписалась, увы. Жаль, очень жаль.
– А кто был партнером Олеси Ручко?
– Сначала Павлик, славный мальчик, гибкий, стремительный… он потом сломал ногу. Еще Вадим, очень серьезный мужчина, с танцами, правда, не сложилось – он не мог расслабиться, был страшно зажат, ну и неповоротлив, но мастер своего дела замечательный. Вы обратили внимание на чучело косули в фойе? Это его работа. Правда, красиво? И фотографии его работа. – Она широко повела рукой. – Удивительный мастер!
– Красиво. А с Юлей он тоже танцевал?
– Ну, может, раз или два, когда ушел Леня. Вадим потом тоже ушел. Сказал, на каникулы, он у нас натуропат, любит природу, все лето бродит по лесам и полям. Обещал вернуться осенью, но пока не вернулся. Уже ноябрь, а как тепло, да? Просто не верится. Бабье лето, мое любимое время… Время увядания, увы. – Она вздохнула и покивала с грустной улыбкой. – Я даже думала позвонить Вадиму, но, знаете, как это бывает, руки не дошли. А с другой стороны, он не вписался, ребята подсмеивались над ним, особенно девочки. Я привела его к нам буквально с улицы, вы не поверите! У меня сломался каблук, я чудом удержалась на ногах, а он шел мимо. Я кричу, мужчина, помогите! Он подошел, вызвал такси, проводил до квартиры. Так и познакомились. Я взяла с него слово, что он непременно придет к нам в школу. Он пришел через неделю, сказал, узнать, как я после травмы, да так и остался… – Стелла Гавриловна улыбнулась мечтательно. – Конечно, танцор из него так и не получился, увы. – Но я все-таки не понимаю, что значит пропали? – проговорила она через минуту. – Сестра Юлечки, между нами, какая-то странная, приходила, плакала. Она страшно много говорит, я даже не все поняла. Спрашиваю, может, Юлечка уехала? Молоденькие девочки иногда сбегают из дома, я в свое время тоже сбежала…
– Мы не знаем, Стелла Гавриловна. Обе девушки просто исчезли, не оставив ни письма, ни записки и ни разу не позвонили. Никто их не видел с тех пор.
– Боже мой… – пробормотала балерина, прижимая пальцы к вискам. – Значит, это правда? А что же с ними случилось?
