– Господи ты боже мой… – с трудом выдавил из себя подполковник Малышев. – Паук, и вдруг офицер? Ни в каком кошмаре такое не привидится…
– Подождите, вы еще драконов не видели. Лучшим стратегом и тактиком галактики заслуженно считается черный дракон, дварх-адмирал второго атакующего флота ордена Аарн, Т'Сад Говах. Кампании дварх-адмирала изучают во всех военных училищах и академиях галактики. Вам тоже придется их изучать. Особенно тактику и стратегию космического боя. Такой бой, бывает, заканчивается за десять секунд, а гибнут в нем порой и сотни тысяч человек.
– Ни х… себе! – в сердцах выругался Бурцев. – Сотни тысяч за десять секунд?!
– Посмотрите записи боев, сами поймете, – отмахнулся Никита. – Прощаюсь пока, господа. Прошу ничему не удивляться. Отдыхайте, нам скоро предстоит такое количество работы, что спать некогда будет.
– Не привыкать, – усмехнулся в усы есаул. – Никогда работы не боялся.
Никита отвел новых братьев в туманный зал крейсера и оставил там, посмеиваясь про себя. Реакция была вполне предсказуемой – люди ошеломленно застыли с открытыми ртами. Пусть погуляют, отдохнут немного, посмотрят на то, что и представить себе никогда не могли.
Вечером всем станет не до отдыха. Из Крыма на боевую станцию уже вывезли больше двадцати тысяч человек, и люди продолжали прибывать. И не только из Крыма, но и из многих других областей России, недавно захваченных большевиками.
Надо и самому, пожалуй, вздремнуть часок. А то придется потом ходить и зевать, прячась по закоулкам от неугомонной Вериль. Никита быстро разделся и рухнул на кровать, отдав биокомпу приказ разбудить его через два часа. Закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.
* * *
Анализ почти не занимал Ренни, комп проводил его самостоятельно, ему оставалось только подставлять нужные цифры для сходимости алгоритма. А перед глазами снова стояла страшная картина захлебывающейся собственной кровью четырнадцатилетней девочки. Почему-то последний отбор особенно тяжело дался ему. Ренни прекрасно понимал необходимость сделанного господином графом, но смириться никак не мог. Сердце сжималось при мысли о том, кем стал он сам.
– Лоех, ты закончил? – ворвался в комнату Дарв ис Тормен.
– Почти, – ответил секретарь. – Еще минут десять для полной достоверности. Но основные выводы могу дать уже сейчас.
– Давай, – рухнул в кресло граф, скрестив мосластые ноги.
– Главной точкой воздействия на ближайшие годы должен стать Трирроун. Если мы не остановим там орден, то лет через пять нам в республику можно будет даже не соваться. Бесполезно. Аарн начали массированную атаку на общественное бессознательное. Инфофильмы, несколько философских течений, на которые охотно клюнула жаждущая нового молодежь. Книги. Интереснейшие, гениально написанные, их читает запоем весь Трирроун. Мои аналитики разложили текст одной из них на семантические составляющие, и пришли в ужас. Это такой удар по подсознанию, что слов нет. У человека, прочитавшего с десяток подобных книг, слова бизнес и политика будут вызывать инстинктивное отвращение. Да что там – омерзение.
– Даже так? – нахмурился ис Тормен. – Ты прав, такой массированной атаки на общественное бессознательное орден еще не проводил. Мы должны поспешить, или проиграем окончательно.
– Господин граф… – хотел было спросить Ренни, но заставил себя замолчать.
– Что, Лоех? – ласково спросил тот. – Тяжело тебе? Вижу. Нам давно пора серьезно поговорить. Спрашивай.
– Почему у нас в союзниках только такая мразь, что сказать противно? – решился Ренни задать вопрос, который не давал ему покоя уже не один год. – Неужели с такими союзниками мы сможем построить хоть что-нибудь хорошее?
– Почему? – тяжело вздохнул ис Тормен. – Да потому, что большинство хороших людей уходят в орден, Аарн просто забирают их у нас. А оставшиеся не хотят пачкаться, играя в наши игры. Падение ордена, к сожалению, выгодно в основном тем, кого ты назвал мразью. Остальные не понимают, не хотят понимать, что иначе нельзя, что орден должен пасть. Аарн обеспечили галактике довольно-таки безопасное существование, и обывателя, да и не только обывателя, это вполне устраивает. Если бы орден продолжал вести себя по-старому, заносчиво, я бы особо не нервничал. Ненависть к ним была бы зоологической, как у тебя раньше. А теперь придется действовать куда более жестко, если мы не хотим проиграть.
– Наверное, вы правы… – опустил голову Ренни.
– Но кое в чем прав и ты, – ехидно ухмыльнулся граф. – С такими союзничками, как у нас, никаких врагов не надо, сами все порушат. Но ты не учитываешь одного маленького нюанса. А точнее – просто не знаешь о нем. На вторых ролях во всех подконтрольных нам организациях находятся мои люди. Люди чести, служащие не за деньги, а ради великой цели. Понял?
– После победы последует большая чистка, и ваши люди выйдут на первые роли?
– Естественно, мальчик мой, – гортанно рассмеялся ис Тормен. – По-иному и быть не может. Я привык держать все под своим контролем. Ты знаешь, что после победы именно нам предстоит стать службой безопасности обитаемой галактики. И нам же придется под корень вырезать многие из организаций, служащих нам сейчас. Жестоко, но практично.
– Да этих не жалко! – махнул рукой Ренни. – Это же нелюдь, бешеное зверье.
– А кто сам когда-то собирался в пираты податься? – хитро прищурился граф. – Может, припомнишь?
– Не напоминайте… – тяжело вздохнул секретарь. – Что взять с двадцатилетнего дурака? Поумнел с тех пор немного, слава Благим. Даже ненависти к ордену больше нет. Они, если честно, немало и полезного делают.
– Немало, – кивнул ис Тормен. – Вопрос только, какой ценой.
– Объясните, – нахмурился Ренни. – Не понимаю.
– Все просто. Откуда уже больше тысячи лет к нам приходят все новые изобретения, открытия, идеи?
– С Аарн Сарт…
– Ты сам ответил себе, – грустно улыбнулся ис Тормен. – Орден перекрыл галактике возможность развития, он забирает у каждой страны лучшую молодежь, творческий и научный потенциал, будущее народа. Аарн оправдывают свое поведение тем, что эта молодежь иначе мучилась бы от непонимания, и мало кто из них чего-нибудь достиг. Согласен, в этом они правы. Но кое-кто сумел бы пробиться и двигал вперед науку и культуру страны, в которой был рожден.
– Мне вспоминается история величайшего композитора последней пары столетий. Даже вы любите его музыку.
– Гел Тихани… – тяжело вздохнул граф. – Мне очень жаль, что его умирающим нашли аарн, а не мы. Кто мог подумать, что на задрипанной колониальной планетке появится такое дарование? Если бы орден забирал только таких, как Гел, находящихся на грани смерти, я бы ничего против не имел. Но они ведь гребут всех подряд. Самых лучших. Самых честных. Самых талантливых. Самых добрых. А что остается остальным? Превращаться в зверей? Они и превращаются. Шаг за шагом, год за годом, столетие за столетием. Результат ты видишь сам.
