Граф учтиво поклонился ей.
– Доброе утро, пани Пэт. Надеюсь, вы хорошо спали?
Грейс так стиснула зубы, что они скрипнули, и поискала глазами, чем бы запустить в своего похитителя. Книжка была тонкая, не слишком увесистая. Ей хотелось чего-нибудь хрупкого, чтобы оно разлетелось на куски от удара о его лоб.
– Как вы смеете разыгрывать эту нелепую комедию с вежливостью? Вы же псих.
Граф ухмыльнулся.
– Вежливость и учтивые манеры всегда были нелепы, моя дорогая доктор Пэт.
– Что же такое, по-вашему, есть у моей дочери? – спросила Грейс, хлопнув книгой по столу.
– Осторожнее с книгой, мадам. Это первое издание.
– Мне надоела вся эта таинственность. Моя дочь наверняка сходит с ума от беспокойства.
Граф подошел и взял книгу. Поставив ее обратно на полку, он обернулся и сказал:
– А что, если она в этот самый момент находится в Словакии?
– Лжете!
Граф Батори посмотрел на нее, и его губы изогнулись так, что это можно было принять за улыбку.
– Мадам, вы меня оскорбляете. Это сущая правда. У меня есть осведомитель, который держит меня в курсе – конечно, очень осмотрительно, – когда определенные люди регистрируют свой паспорт. Ваша дочь только что прибыла в Словакию.
Грейс захлестнули эмоции. Сначала радость, потом тревога, потом страх. Но она отказалась доставить графу удовлетворение своим ответом.
– Я еще не знаю, где она, – как ни в чем не бывало продолжал тот, – но у меня есть осведомители и в других местах. Проследить ее путь не составит особого труда и не потребует много времени.
Грейс посмотрела на его любезную улыбку, и от этой улыбки ее до костей пробрал холод.
– Позвольте вам напомнить: все, что требуется от вашей дочери, – это сотрудничество. Зачем мне причинять ей страдания?
Он аккуратно закрыл за собой дверь. В замке щелкнул ключ.
Глава 46
Отель «Аркадия»
Братислава, Словакия
23 декабря 2010 года
Гудок мобильника пробудил Бетси от крепкого сна. Она вскочила и непонимающим взглядом осмотрела незнакомую комнату. Затем с колотящимся сердцем принялась шарить по столику в поисках телефона.
– Алло? Алло?
– Бетси, это Луис. С Ринго все в порядке, – раздался голос, не дожидаясь вопроса. – С вашим домом тоже все в порядке. Но тут кое-кто хочет с вами поговорить. Очень важно.
– Что? Кто?
– Эй, Бетси, это я. Я заставила Луиса позвонить вам, он не дает мне ваш номер. Но мне позарез нужно было вам позвонить. Дело не во мне, а в…
– Дейзи? Почему ты мне звонишь? – проговорила Бетси, садясь на кровать, и взглянула на часы. Было десять часов утра. – У вас там который час?
– Два часа ночи. Все это время я уговаривала Луиса позвонить вам. Бетси… Там, на кладбище, были какие-то люди. Они… Извините, даже не знаю, как вам сказать.
– Что?
– Они раскапывали могилу вашего отца.
– Что?
– Мы позвонили в полицию, они испугались и убежали. Но я думаю, они что-то искали.
Бетси вдруг поняла, что плачет.
– О боже! Как… Зачем… Как ты там оказалась?
– Простите, Бетси.
– Кто? Кто это делал?
– Не знаю. Их было трое. Двое копали, один наблюдал. Они говорили на каком-то тарабарском языке. Не знаю, что это был за язык…
– Ты вызвала полицию?
– Да, сразу же.
Бетси провела рукой по волосам.
– Это номер моего мобильного. Если что-то услышишь – слухи, что угодно…
– Сразу же позвоню. Конечно.
– И… спасибо, Дейзи. Спасибо.
Бетси отключила вызов и позвонила в комнату Джону.
– Пожалуйста, зайди. Кое-что случилось. – А потом прошептала: – Ты мне нужен.
Глава 47
Чахтицкий замок
23 декабря 1610 года
– Если у нее заболела голова, – прошептала Зузана, осторожно ступая с Яношем по темному коридору, – это может быть симптомом серьезной болезни. Конечно, ей пришлось извиниться. Через несколько минут мог начаться приступ.
– Серьезной болезни? – переспросил Янош.
Зузана кивнула.
– Это фамильная особенность Батори. Должно быть, что-то глубоко ее взволновало, вызвав приступ. С нею этого не случалось уже несколько лет. Слуги, перевозившие ее из Эчеда в Шарвар, говорили, что в молодости ей было гораздо хуже. В детстве у графини случались частые приступы с конвульсиями, она билась, прикусывала язык, закатывала глаза.
– Зло сидит у нее в крови, – сказал Янош. – Зло в крови у всех Батори.
Зузана снова кивнула.
– Ее племянник Габор…
– Трансильванский Нерон? – Янош в отвращении поморщился.
– Да, значит, до тебя дошли слухи в Шарварском замке… Не один, а целых два его ребенка были зачаты его собственной сестрой Анной. Он одержим чистотой крови Батори.
– Тьфу! Кровь Батори! – Янош сплюнул. – Остается лишь поздравить брата и сестру с тем, что так поддерживают чистоту крови.
– Безумная тетка графини Клара занималась черной магией и рыскала в поисках любовников по улицам и аллеям Вены. Женщина или мужчина, богатый или бедный – ей было все равно. У нее были сотни любовников и любовниц. Но ее судьба оказалась мрачной – ее изнасиловал целый гарнизон турок, а потом ее задушили подушкой.
– Туда ей и дорога.
Зузана оглянулась.
– И еще, – прошептала она. – Графиня хвастает предком, который жил двести лет назад. Влад Колосажатель.
– Колосажатель?
Зузана кивнула.
– Графиня очень гордится им. Называет кровавым защитником Трансильвании. Говорят, для устрашения турок он сажал на кол своих врагов, а заодно и своих слуг – всех, кто ему не нравился. Кол входил меж ягодиц и выходил из головы.
– И с чего гордиться таким предком-изувером?
Зузана покачала головой.
Янош провел большим пальцем правой руки по ребру левой ладони.
– Поразительно, как графиня Батори подражает своему предку, – задумчиво проговорил он, и Зузана заметила молочно-белый шрам у основания его мизинца.
– Мой отец говорил, что все их семейство на протяжении веков охвачено безумием, – сказала она. – Az alma nem esik messze a fájától.
Яблоко от яблони недалеко падает.
