Я шла по оному, выискивая взглядом Чубысю, с которой мы договорились встретиться и пообедать вместе в столовой. Наверное, по этой причине не заметила, как врезалась в чью-то широкую спину.
– Аккуратнее, – произнес мужской баритон.
Запрокинула голову и встретилась взглядом с нефилимом. Тем самым, по самомнению которого так неосмотрительно нанесла пару хуков. И почему сегодня неприятности подстерегали меня на каждом углу? Может, слишком долго от них пряталась? Меж тем моя on-line проблема прижала меня к стене коридора, уперев руки с обеих сторон так, чтобы я и не думала вырваться.
– Малышка, ты мне задолжала, и по-крупному… – протянул он. – Как хорошо, что мы вот так встретились, без твоего надсмотрщика, наедине.
Нет, конечно, я знала, что мужское самолюбие – это как минное поле с повышенной плотностью зарядов, поэтому, как ни старайся, если хотя бы нечаянно сделаешь пару шагов – обязательно подорвешься. А я не просто наступила, а потопталась. Вот теперь этот местный мачо-мен и пытается утвердиться, восстанавливая поруганную репутацию в первую очередь в своих глазах. «А что, если ему не мешать, а подыграть?» – пришла шальная мысль. Почему-то хотелось проказ. Больших.
Я напустила на себя томный вид и провела ногтем указательного пальца по подбородку нефилима. В его глазах вспыхнул охотничий азарт. «Ну, все, дружок, держись. Не люблю чересчур самовлюбленных самцов, уж извини», – мысленно проговорила я.
Провокационная улыбка, которую в свое время оттачивала у зеркала, как и взгляд с поволокой, обещающий многое. Парень сделал стойку. Я же лишь усмехнулась, вспоминая, как сей образ роковой женщины был нужен для программы «Кармен», которую катала на одном из соревнований. Мне тогда никак не давалось выражение страсти на лице, и я, как полная идиотка, оттачивала его перед зеркалом. Вот и пригодилась наука…
– Может, и расплачусь по счетам… – Недомолвка, взгляд из-под опущенных ресниц. – Буду ждать тебя сегодня в своей комнате одна. Вечером. Моей соседки не будет… Обещаю, ночь будет жаркой.
Другой бы на месте нефилима задумался о причинно-следственных связях такого приглашения, но, похоже, самомнение у пернатого зашкаливало, ибо мою реакцию он воспринял как данность. Не иначе у него еще ни разу не было фиаско на любовно-траходромном фронте.
Я же мысленно улыбнулась: все когда-то случается в первый раз.
– Мое окно будет открыто, – решила расставить все точки над i.
– Ночь коротка, распахнутых окон так много, а я один… – протянул нефилим задумчиво, – поэтому, предпочту двери.
Мои брови недоуменно взметнулись. А как же правила общежития, с коими мне довелось познакомиться.
Пернатый, видя мою реакцию, усмехнулся и пояснил:
– Деньги способны открыть любые двери и закрыть глаза. Комендант женского общежития не исключение. Просто некоторые некроманты никак не могут раскошелиться… – презрительно протянул он. – Ну да я не такой, детка, обещаю, я покажу тебе, что значит быть рядом с настоящим мужчиной.
Тут в мою голову закралось нехорошее подозрение: похоже, что дело не только в самолюбии нефилима. Не иначе пернатик с Верджем что-то не поделили, и он хочет таким образом еще и отыграться на Мейнсе. Сделала заметку для себя: расспросить у напарника о нефилиме.
Ситуация становилась все более щекотливой, и я уже подбирала аккуратный ответ, но выручила появившаяся Чубыся:
– А я тебя везде ищу! – выпалила она, без капли сомнений отодвигая бедром нефилима. Ее маневр в лучших традициях ушлой торговки, способной протиснуться сквозь любую базарную толчею, вызвал у меня восхищение. Так ненароком качнуть «капотом», чтобы зашатался крепкий, накачанный мужик, – это талант.
Опешивший в первый момент пернатик восстановил равновесие (как душевное, так и физическое) в считаные мгновения и смерил гномку презрительным взглядом. Точно говорящую вошь увидел. Он сморщил нос и облил Чубысю квинтэссенцией презрения. Но моя соседка этого, кажется, даже и не заметила, толкнув нефилима еще и локтем для надежности, этак невзначай, легонько, но так, что пернатику пришлось уступить свою позицию, и он оказался уже не передо мной, а сбоку. После сего нехитрого маневра Чубыся подхватила меня под локоток и заворковала тоном профессиональной сплетницы:
– Я тебе сейчас тако-о-о-е расскажу. – Ее ненавязчивая манера буксировки моего тела сквозь толпу позволила нам с гномкой в считаные секунды скрыться из поля зрения нефилима.
Только отойдя за поворот, я поняла, как эта хитрая гномка умыкнула меня прямо из-под носа пернатого, не дав вставить ему даже слова.
– А теперь объясни мне, что от тебя добивался этот хмырь? – Чубыся недовольно мотнула головой в ту сторону, где остался нефилим, и добавила: – Или ты с ним и я зря влезла? А как же Вердж?
Я от души улыбнулась и попыталась ответить по порядку на этот шквал вопросов.
– Этот хмырь добивался хорошего урока, и он его получит, но, боюсь, без твоей помощи и подмоги еще кое-кого не обойтись. Хочу проучить эту самолюбивую заразу. – Перевела дыхание, вспоминая остальные вопросы, и решила ответить по существу. – Нет. Нет. Да.
Такая морзянка озадачила Чубысю. Пришлось расшифровать.
– Нет, я не с нефилимом. Нет. Влезла ты как раз очень даже удачно. И да, мы встречаемся с Верджем.
От последнего заявления незнамо почему захотелось улыбнуться. Абсолютно по-идиотски, искренне. А уж когда поняла, что сказанная мною фраза уж больно походила на манеру Верджа порой изъясняться…
Гномка, видя эту мою реакцию, пробурчала под нос:
– Все с тобой понятно, – а потом подняла на меня хитрющие глаза и заговорщицким тоном присовокупила: – Выкладывай давай свой план.
* * *
Для меня звездная ночь, когда луна еще только народилась и ее узкий серп на небе едва заметен, ассоциируется с отражением вечности. Бездонная обсидиановая синь в россыпи далеких огней заставляет задуматься о бренности и постоянстве. И сейчас я смотрела в окно. Внизу – свет фонарей, желтые квадраты окон в комнатах, где еще бодрствуют хозяева полуночники (но таких немного), вдали – темные воды Теймени. Медленное течение реки, оно словно растворяет в себе земные огни и уносит их прочь. Но мне интересно другое: созвездия. Любопытно, когда миры сольются, какие звезды засияют на небосводе?
Негромкий, но уверенный стук в дверь заставил оторваться от небесной картины. Все в комнате подобрались и приготовились: Чубыся поправила чепец и ночную сорочку с накладной бородой. Макс, привлеченный ради исполнения затеи, подтянул семейные труселя в сердечко и носки (больше на парне ничего не было). Вердж проверил: хорошо ли сидит полотенце на бедрах, и удостоил меня угрюмым взглядом. Чубыся беззвучно хохотнула и поерзала на плечах у некроманта.
В голове помимо воли засела фраза: «Камера, мотор, начали». Только хлопушки с номером сцены и дубля не хватало. У меня же в руках был … Nikon 2300. Судя по корпусу, Макс его юзал изрядно, но ради такого дела решил доверить в неопытные женские руки. Вообще-то я думала, что в этом мире есть заклинания, позволяющие запечатлеть картинку. Как оказалось на поверку, быть-то они были, но магснимок растиражировать не так-то просто (в отличие от обычного рисунка карандашом), да и развеять его нефилиму хоть и тяжело было, но вполне возможно. А вот против цифровика, как и против пресловутого лома, был лишь один прием – сила. Но для этого в комнате присутствовали и Макс, и Вердж. А то, что я задумала, зовется непрезентабельным словом «шантаж».
