– Так я хотела, но этого Яровского нигде нет. Я звонила ему на работу, а там сказали, что он куда-то уехал на несколько дней.
– Глупышка, причём здесь этот Яровский? Там что, других людей не найдётся?
– Ну, есть, конечно, только…
– Короче, оставь ты этого Яровского в покое. Завтра отведу тебя к своему знакомому из прокуратуры. Увидишь, вмиг твоего археолога сцапают. А то ведь пока рак на горе не свиснет, они ни за что не зашевелятся.
– Ой, спасибо тебе огромное, Василиса, ты меня очень выручишь.
– Ну, ведь теперь ты моя клиентка, – улыбнулась блондинка. – Кстати, а что у тебя там с Суровкиным? Он тебя разыскивает после того, что было в универе сегодня, ты в курсе? Наверное, и сюда уже приходили из милиции…
– Я знаю, Суровкин хочет привлечь меня к ответственности за хулиганство. Это уже не новость, поэтому я сегодня весь день провела у сокурсника, скрывалась как последняя преступница.
– А знаешь, почему все так напряжены? Не думай, что только из-за какого-то там банального хулиганства. Во время сегодняшних газовых баталий погиб человек, студентка с четвёртого курса экономфака.
Лавру пробрал очередной за сегодня шок.
– Как это погибла, – прошептала девушка. – Что, отравилась перцовым газом?
– Представь себе, от газа. Она страдала астмой, а тут ещё и воздух изрядно подпортили. Вот и задохнулась.
– Господи, – ужаснулась Гербер, и всё действие ромашкового чая мигом прекратилось.
Вид у Василисы был серьёзный. Даже она не знала выхода из сложившегося положения, наблюдая за реакцией брюнетки.
– Не хотела об этом говорить, – продолжила Рашвер, изучая набор посуды в серванте, – но, думаю, тебе следует знать о предстоящей опасности. Хотя можно сослаться на потерянную сумочку, свидетелей у тебя вагон, только есть одна мелочь…
– Мелочь? Какая мелочь?!
– Прокурор Суровкин. Он тебя почему-то люто возненавидел.
– Я малость нахамила ему на паре… Вернее даже не ему, а его племяннику. И он с тех пор что-то взъелся на меня.
Василиса как-то радостно улыбнулась и мотнула головой.
– А ведь вчера мне казалось, что ты такая простая девушка, – признала блондинка. – А ты вон с норовом, выходит. Тебя даже зампрокурора области уже записал в личные враги.
– Значит, я пропала…
Глава 6
Имена и фамилии
Утро пятого декабря выдалось солнечным, но холодным. За ночь мороз на улице значительно усилился, и теперь столбик термометра застыл на отметке -20 °C. Сегодня у Лавры был день рождения, но настроение у именинницы от этого ничуть не улучшилось. Казалось бы, всего каких-то четыре дня в корне испортили её единственный светлый праздник. Впрочем, по большей части виноватой в этом была она сама. Однако, как утверждала непоколебимая Василиса, отчаиваться ни в коем случае не стоило. Уезжая около полуночи, она посоветовала подруге принять ароматную ванну, напиться ромашкового чая и лечь в тёплую постель, чтобы наутро проснуться бодрой и полной сил. Лавра послушно выполнила рекомендацию, но желаемого результата всё равно не достигла. Голова болела, периодически кружилась и думала лишь об одном – о том, что её хозяйка влипла в весьма скверную историю.
Минувшим вечером Лавра просидела возле телефона целых полчаса, пытаясь связаться с Мариной. Но та как сквозь землю провалилась, отключив мобильник и не поднимая трубку на городском номере. Лишь сегодня Марина сама позвонила около шести утра, разбудив невезучую подругу. Для Холодовой стало полной неожиданностью известие об Агнии Лесофовне, не говоря уже о том, что Гербер умудрилась вступить в конфликт с законом. Да и новая смерть студентки с экономического факультета потрясла её не меньше. Холодова пообещала разузнать последние новости в университете и заехать после занятий. Это только пятикурсники имели честь отдыхать по субботам, чтобы заниматься дипломным проектом.
Застелив кровать и наведя в квартире порядок, который был значительно нарушен в связи со вчерашним происшествием, Лавра выглянула на балкон. Летом, пока она отдыхала в санатории, друзья Гаральда по просьбе матери застеклили его. Лавра нечасто бывала на нём. Обычно балкон привлекал её в душные летние деньки, когда находиться в квартире становилось совсем невозможно. Зимой же это было практически бесполезное место, разве что хранить какие-нибудь старые вещи. Сквозь разбитые стёкла залетал морозный ветер. Очевидно, вчера мама всячески сопротивлялась безумному археологу, и здесь произошла основная потасовка. В том, что драка была жестокой, Гербер поняла по кровавым разводам на деревянном полу.
Взгляд невольно устремился на растущие под окнами первого этажа кустарники. Они, действительно, были примяты, а вокруг них темнели следы от грязной обуви и сверкали осколки стекла. Перед глазами промелькнула возможная картина вчерашнего происшествия. Лавра так и представляла, как бедная мама лежит поверх разросшихся кустов, а мерзкий археолог потешается над ней, выглядывая с балкона. От такой сцены у неё закружилась голова. Разбудил её звонок в дверь, и девушка поспешила в прихожую.
– Ах, Лаврик, мне так жаль, я даже не представляю, чем тебе можно помочь, – с сожалением произнесла Холодова прямо с порога. – Как ты?
– Ничего, вчера мне было гораздо хуже, – пожала плечами Гербер, пропуская Марину в зал.
– Я еле-еле отсидела первую пару, всё думала о том, что с тобой случилось. Хотела даже пропустить эту долбаную Историографию, всё равно наш алкаш с похмелья припёрся.
– Марина, Вячеслав Тихонович наш декан…
– Да ладно, от него разило, как от винной бочки… Лучше ещё раз расскажи, как всё произошло.
– А что рассказывать, полюбуйся сама, что он мне написал ко дню рождения.
Холодова взяла в руки красочную открытку и бегло прочла поздравительную угрозу.
– Странно, что он не подписался, – заметила она, осматривая открытку со всех сторон.
– На той листовке у убитой в парке девушки тоже не было подписи. Да и так ли она важна? Он прекрасно знает, что я сразу пойму – это он. А всё для того, чтобы свести меня с ума перед тем, как убить. Начал с несчастной Лики из экономического факультета, напал на мою маму, а теперь и ещё кто-то там задохнулся от газа. Вот и баллончик, смотри…
Она протянула ей флакон с яркой надписью «Cough for all», в котором ещё булькало вредное вещество.
– Знаю я эти штучки, у меня сестрёнка любит всякую такую гадость собирать, всех уже дома достала, – ухмыльнулась Марина. – Кстати, я сегодня порасспрашивала про ту девчонку… ну, которая вчера задохнулась от астмы. Ты только особо не удивляйся, о´кей?
– А что такое?
– Просто эту бедняжку зовут Настей, а фамилия у неё… Лаврова.
– Ну и что? – как ни в чём не бывало, пожала плечами Гербер.
– Разве ты не замечаешь ничего подозрительного?
