Рудольф нахмурил брови, показывая, что ему это название ни о чём не говорит.
– Летом, когда мы с Мариной ездили по путёвке от университета, нам довелось увидеть эти предметы. Археологи нашли их неподалёку от Берёзовска. А потом мы побывали и на самих раскопках…
– Поэтому ты решила исследовать личность этого воришки? – усмехнулся парень.
– Это же очень увлекательно! – воскликнула Лавра, чем привлекла внимание Екатерины Львовны, которая как раз принесла в гостиную пирожные. – Столько тайн, столько вопросов… Мой труд станет переворотом среди дипломок других ребят, и я со спокойной душой продолжу обучение в аспирантуре.
Гербер вдруг вспомнила, что кто-то из её университета тоже занимался исследованием личности Бальваровского. Так говорила летом экскурсовод в музее. Надо только выяснить, кому из местных учёных довелось поработать над этим загадочным персонажем.
– Ну, – задумался Рудольф, – раз тебе это нравится… А что, в местной библиотеке есть книги о столь древних временах?
– Что ты, у нас такие экземпляры имеются, редко ещё и в Москве подобные найдёшь. Взять хотя бы подлинники Радищева и Державина.
– Откуда уж в простой студенческой библиотеке такие манускрипты, – усмехнулся Орфин, оглядываясь на Глеба Валентиновича, который продолжал травить анекдоты перед бухгалтером.
– Нет-нет, я сама лично их в руках держала, – убеждала его брюнетка, с интересом посматривая на полную тарелку сладостей. – Так вот Бальваровский приумножил эти сокровища. Он поддерживал всякие связи с иностранными купцами, приобретал разные красивые вещи и таким образом создал собственную коллекцию, которая теперь имеет большую ценность в мире.
– А сам этот князь, что с ним стало?
– Я пока не выяснила, но хочу в понедельник продолжить поиски. Думаю, за следующую неделю нарою достаточно информации о нём.
– Да, завидую я твоему рвению, – улыбнулся Рудольф. – Я, когда учился, мало уделял внимания рефератам, курсовым, дипломным… Экономика – такая вещь, которую надо постигать не по книжкам, а на практике.
– Ну, ты-то уж учился в каком-нибудь крупном вузе, где-нибудь за границей даже?..
От новой порции бренди Лавре стало совсем хорошо, и смущение перед Марининым возлюбленным улетучилось.
– Я начал здесь, а последний год доучивался в Питере, – поведал Орфин. – Перевёлся после четвёртого, так мать захотела.
– Да, у нас тоже многие в столицы перебрались, – с завистью подметила девушка, вновь пробуя выпивку. – А зачем же ты вернулся сюда, в нашу тихую провинцию?
– Так фишка легла, – пожал плечами парень, расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке, чем привлёк внимание пьянеющей студентки. – Бизнес, он и в Африке остаётся бизнесом. Я там, где большие деньги и хорошие перспективы.
– И чем же занимается твоя контора?
– В основном строительством и реконструкцией, но средства вертятся везде, где можно выудить прибыль: в страховании, в ценных бумагах, в банках на льготных счетах, на бирже… Вот сейчас, например, хотим заключить выгодное партнёрство с компанией Глеба, после чего начнём расширяться в Петербурге.
– Как интересно, – улыбнулась Лавра и съела очередное пирожное, которое после бренди оказалось неимоверно вкусным. – Что же вам мешает подписать контракт? Ты ему не доверяете?..
– Нет, просто мой инвестор пока в раздумье. Видишь ли, Глеб – питерский банкир, управляет крупной сетью кредитных организаций, недавно открыл своё представительство и в нашем городе. Сам он из этих краёв, решил, так сказать, обустроить родную землю. Так вот, в последнее время власти упорно воплощают в жизнь ипотечные программы. Предполагается, что это поможет людям решить свои жилищные проблемы. Деньги, сама понимаешь, нужны немалые, вот чиновники и привлекают инвестиции частных компаний, вроде банков.
– Так это же замечательно, будете помогать людям, а взамен получать проценты. Совместите приятное с полезным.
– Ну, у этой программы есть и свои минусы. Мой инвестор боится прогореть на этом деле, поэтому поручил мне с Рафой тщательно изучить все тонкости намеченной сделки. Вот мы и вертимся, хотим после новогодних праздников набраться смелости и заключить договор. Глеб ведь тоже долго ждать не будет, предложит сотрудничеству кому-нибудь другому.
– Ясно, – опустила голову Гербер, понимая, что под Рафой он кавалер имел в виду Суровкина. – А Рафаэль Бергетович твой друг? В каких вы с ним отношениях?
– В нормальных, он классный специалист… А ты его знаешь?
– Как же не знать, он ведёт у нас Историю Права, – ухмыльнулась она, решив разведать про своего противника что-нибудь новое.
– Рафа очень умный, он учился в МГУ, тоже на последнем курсе отсюда перевёлся. У него отец, кажется, где-то в университетской администрации работает…
– Да-да, проректором по учебной части.
– Точно, – кивнул Рудольф. – А дядя его в прокуратуре служит.
– Ага, Афон Кунжутович, – не удержалась Лавра, шокируя собеседника своей осведомлённостью.
– Ты и его знаешь? – изумился парень.
– Нам всё должно быть известно о наших преподавателях, тем более о таких неординарных, как господин Суровкин.
– Ну он компанейский человек. Мы с ним вместе фитнесом занимаемся.
– И женщин он любит? – как бы между делом вставила отличница, облизнув испачканные в креме пальцы.
– С ориентацией у него всё в порядке, так что не надо там среди студней своих всякие слухи распускать.
– О, это не про меня…
– Я знаю, вас хлебом не корми, дай только посплетничать о преподах, – засмеялся Орфин. – Я ему говорю, зря ты взялся молодёжь воспитывать, нервы только тратить. А он отвечает, что, мол, наоборот получает удовольствие от общения с подрастающим поколением.
– У него и жена, наверное, красивая есть? – деликатно вернула она Рудольфа к нужной теме. – Насколько я поняла, он старше тебя… Намного, да?
– Отнюдь. Мы ещё молодые, чтобы думать о свадьбах.
– Странный какой этот Рафаэль Бергетович. Жены у него нет… и за студентками он что-то не ухлёстывает…
– О-о-о, – радостно протянул Орфин, махая рукой, – это Рафа-то?! Ни за что не поверю!.. Просто он к вашим не лезет, а на юрфаке уж не одну любовницу сменил. Сама можешь представить, сессия штука сложная: не располагаешь умом и монетой, утешай экзаменатора натурой.
Так Лавра и думала, что Суровкин прицепился к ней не спроста.
– Как можно использовать несчастных студенток, – принялась возмущаться она. – Да ещё устраивать специально провокации…
– Какие провокации? – усмехнулся Рудольф.
– Ой, что-то я пьянею, – принялась успокаивать его захмелевшая Лавра, трогая горячее лицо. – Целый день ничего не ела, а тут ещё и ты со своим Рафой…
