Она спорила и подначивала своего компаньона из чистого упрямства и вредности. Когда же он поддался ее уговорам, Лоле решительно расхотелось копаться в этой истории. Еще чего доброго Ленька работать заставит!
– Я помню официанта, который принес мне записку, – протянул Маркиз, – можно попробовать его разговорить. Действительно, неудобно получилось – человек ждал помощи, а я никак не проявился. Этак и репутации лишиться можно!
И Лола поняла, что шутки закончились, теперь Ленька обязательно увлечется этим делом. И ведь она сама, своими руками вытащила этот дурацкий пиджак из-под тумбочки и нашла в кармане записку! Инициатива наказуема, это точно!
Леня подъехал к ресторану «Русский дух», но не успел припарковаться, потому что прямо под колеса его машины бросился молодой парень в красной рубахе, подпоясанной веревкой с кистями, в синих шароварах и валенках.
Леня вспомнил, что новый ресторан создан в духе последней московской моды. Если еще каких-нибудь лет пять назад для того, чтобы считаться модным, нужно было килограммами потреблять суши и прочие японские деликатесы, читать Мураками и рассуждать с умным видом о предназначении самурая, то теперь в сознании сограждан прочно утвердилась мода на все отечественное. В лучших ресторанах подают щи, кулебяку, кисель и самогон ста пятидесяти видов, а официанты щеголяют в смазных сапогах и косоворотках. Надо сказать, что с точки зрения здоровья такая патриотическая мода, может быть, предпочтительнее, потому что увлечение сырой рыбой привело к тому, что у половины Москвы завелись глисты, а вторая половина неплохо зарабатывает на их выведении.
Здешний служитель нарядился в патриотическом духе, только не достал сапог и вместо них натянул валенки, не слишком подходящие для теплого сентября.
Парень в валенках распоряжался парковкой, то есть кидался под колеса автомобилей, махал руками и всеми доступными средствами создавал беспорядок, так что простая процедура парковки превратилась в настоящую проблему. Наконец, несмотря на усилия парковщика, Леня смог поставить машину, протянул парню ожидаемую купюру и вошел в ресторан.
Здесь было почти пусто, и Маркиз сел за тот же столик, который они с Рудиком занимали в прошлый раз. Тут же возле него материализовался официант, разумеется, в скрипучих хромовых сапогах и косоворотке, и протянул меню, напечатанное на пожелтевшей бумаге замысловатой славянской вязью.
– Осмелюсь предложить, – проговорил он, шаркнув ножкой. – Киселек сегодня очень хорош.
– Клюквенный? – поинтересовался Маркиз.
– Черничный!
– Принеси стаканчик… в качестве аперитива. И еще скажи, милейший: когда здесь агентство недвижимости «Невский дом» гуляло – ты работал?
– Так точно-с! И позволю напомнить, вы с другом за этим самым столиком сидели.
– Молодец, хорошая память! – одобрил Леня.
– Как прикажете, – скромно потупился официант. – Если надо – хорошая, если не надо – плохая. Все, что прикажете, тут же забуду! В тот же момент!
– Молодец! – повторил Маркиз. – А вот не помнишь ли ты, кто мне вот этот домик передал? – И он протянул официанту картонную избушку с расписными наличниками.
– Домик? – переспросил официант и замялся.
– Ах ну да, конечно, память ведь, ее оживить надо. – Леня протянул парню шуршащую зеленоватую купюру с портретом американского президента Бенджамина Франклина.
Официант еще ниже согнулся и проворковал прямо в Ленино ухо:
– Высокий такой господин в полосатом костюме, брови густые, волосы с сединой, на левой щеке родинка. Сидел вон за тем столиком около оркестра.
– И правда, отличная у тебя память!
– Стараемся! – Официант подобострастно взглянул на щедрого клиента и снова шаркнул ножкой. – Не желаете ли самогончика? Для аппетита? На смородиновых почках, чистый, как слеза! Тройной перегонки! Или на свежих березовых поленьях, для особенно тонких ценителей!
– Как слеза – это, конечно, очень мило и патриотично, – ответил Леня со вздохом. – Но я за рулем, и вообще со временем напряженка. Так что только чтобы без обид – вот еще один портрет американского президента в твою частную коллекцию, а обедать у вас я буду в следующий раз. Тогда уж и самогон попробую.
Он встал из-за стола и под подобострастным взглядом официанта покинул ресторан.
На этот раз ему был нужен парковщик.
Искать его не пришлось: парень в валенках вырос рядом с ним как из-под земли.
– Позвольте ключики, – протянул он руку. – Я вашу машинку подгоню в лучшем виде!
– Постой, – притормозил его Маркиз. – Прежде чем подгонять машину, скажи мне, братец, одну вещь. Недели полторы назад здесь гуляло агентство «Невский дом». Так вот, не заметил ли ты в тот день такого человека – высокий, костюм в полосочку, густые брови, волосы с сединой, на левой щеке родинка?
– Родинка? – Парковщик задумчиво уставился в небо, словно хотел отыскать там достойный ответ, пожевал губами, изображая интенсивную умственную деятельность, и снова уставился на Маркиза. – Нет, что-то не припоминаю! Сами понимаете, клиентов каждый день много проходит, всех не упомнишь!
– Я понимаю, – Маркиз тонко улыбнулся. – Всякая полезная информация должна быть вознаграждена! – И он вытащил из бумажника очередную купюру.
Парковщик потянулся за ней, но Леня спрятал руку с деньгами за спину:
– Но только полезная информация, а не глубокомысленный вид и почесывание в затылке!
– А как же! – Парень придвинулся поближе и понизил голос: – Помню тот вечер. Хорошо ребята из «Невского дома» гуляли, качественно. Одной посуды сколько побили! Вспомнить приятно. И вашего друга с родинкой помню. Очень даже хорошо помню! – Он потянулся за призывно шуршащей бумажкой.
– А почему это у тебя вдруг так память хорошо заработала? – подозрительно осведомился Леня, заподозрив, что парковщик хочет срубить немножко денег на халяву. – Времени-то столько прошло. Клиентов-то каждый день много проходит, сам только что сказал! Где тут каждого упомнить?
– Почему я его запомнил, – парковщик еще понизил голос: – Ушел он очень рано, вечер еще в разгаре был. А главное дело – машина у него больно приметная.
– Машина приметная? – Леня сделал стойку, как охотничья собака, почуявшая свежий след. – Белый «Хаммер»? Розовый «Кадиллак» пятьдесят шестого года?
– Не то чтобы розовый «Кадиллак», – парковщик чуть заметно скривился. – Черная «Альфа-Ромео». Все-таки не каждый день попадается, не то что «Вольво» или «Ауди». Даже не «Мерседес». Ну, теперь-то я свои деньги отработал?
– Отработал, отработал, – Маркиз отдал наблюдательному парню сложенную вдвое купюру. Тот оглядел ее, даже, кажется, обнюхал, спрятал в карман и добавил:
– Я и номер его запомнил. Чисто случайно. Не весь правда, но все-таки, может, пригодится…
– Пригодится! Еще как пригодится! – И понятливый Маркиз вытащил еще одну купюру.
