– Какой? – подался вперед Дарв.
– Любая конкурентная цивилизация обречена, начиная с определенного уровня, на застой и гибель. За миллионы и миллионы лет иного не случалось. Ни разу!
– Вы уверены? – резко помрачнел граф.
– Да! – подтвердил Командор. – Если хотите, могу дать координаты упомянутого архива, сами поглядите, что к чему. Он в нашей вселенной и даже в нашей галактике расположен, в малом шаровом скоплении ZXL-842, точные координаты – 873 на 411 на 533 согласно проекции Кавина на центр галактики в изометрическом преобразовании.
– Благодарю, – записал координаты Дарв. – Обязательно побываю там.
– Знание языка ор-инау, как называл себя этот народ, могу передать вам прямо в мозг, – предложил Илар.
– Э-э-э… – неуверенно протянул граф. – Лучше не мне, а одному из секретарей, не хочу, простите уж, рисковать.
– Как пожелаете, – пожал плечами Командор. – Мне, в общем-то, все равно. Но продолжу. Понимаете, до определенного уровня развития конкурентность необходима. Именно она заставляет разумных выйти в космос и дорасти до галактического уровня. Однако затем становится гирей на ногах, не пускает дальше. Свою роль, понятно, играют также законы Воздаяния и Равновесия. Как маг, вы должны о них знать.
– Знаю, естественно, – кивнул Дарв, напряженно размышляя. – Но не вижу взаимосвязи между ними и конкурентностью.
– Да? – удивленно вскинул брови Илар. – А зря, она прямая. Что прежде всего порождается конкурентностью?
– И что же?
– Боль и отчаяние проигравших. И весьма определенная карма для выигравших. Ведь большинство разумных во имя выгоды готово сотворить что угодно, даже не задумываясь о последствиях. Разве нет?
– К сожалению, – поморщился граф.
– О таких понятиях, как доброта, честь, совесть и порядочность я даже не говорю, – усмехнулся Командор. – Их просто игнорируют, да еще и считают уделом заведомых неудачников.
– Согласен. Но какое отношение все это имеет к связи между конкурентностью и развитием?
– Сейчас объясню. Стремление, прежде всего, к выгоде порождает вкладывание средств в сектора, приносящие максимальную прибыль в короткий срок. Во что вкладывают больше средств во всех странах галактики – в гиперфизику или в выдумывание новых типов украшений и парфюмерии?
– Во второе, – вынужден был признать Дарв. – Но вы не совсем правы, есть немало людей, понимающих гибельность такого пути. Меня хотя бы взять. Мои научные структуры заняты, прежде всего, глобальными, а отнюдь не прикладными исследованиями. И средств на них я не жалею!
– Это вы! – возразил Илар. – Но вы – нетипичный пример. Возьмите любую корпорацию, глава которой не имеет сверхцели. Для такого важно одно – прибыль. Чем обычно занят научный сектор его корпорации? Отнюдь не глобальными исследованиями.
– Но…
– Погодите, я могу проиллюстрировать свою точку зрения. Вспомните последние тысячелетия до возникновения ордена. Был ли во время них совершен хоть один кардинальный прорыв в науке? Мелкие улучшения давно известного не в счет. Учтите, тогда никто не собирал вместе самых талантливых, Аарн тогда просто не существовали.
– Вы правы, галактика много тысячелетий топталась практически на месте, – скривился граф. – Я не раз пытался понять, почему так случилось.
– Причину я сообщил выше, – усмехнулся Командор. – Главную. А теперь давайте рассмотрим времена ордена. Ваши претензии к нам я знаю. Но подумайте, если бы ордена, как такового, никогда не возникло, что ждало бы большинство гениев, которым мы дали возможность творить? Что стало бы с Рогаром и Багом Бенсонами, например? Первый загнулся бы лагере, а второй погиб на свалке. Что случилось бы с Виктором Ломачинским? Расстреляли бы, мы его из камеры смертников вытащили – у себя на родине он был офицером проигравшей гражданскую войну стороны. И подобных примеров я могу привести десятки тысяч.
– Ничуть не сомневаюсь, – тяжело вздохнул граф. – Но это не отменяет того, что вы забирали из всех стран галактики лучших из лучших. Пусть бы даже большинство из них погибло, но кое-кто сделал хоть что-нибудь.
– Вы сами знаете, что настоящие таланты, не говоря уже о гениях, плохо ориентируются в обычной жизни, они живут в своем собственном мире и, сталкиваясь с обычным, чаще всего неспособны сопротивляться ему. Не обладают они так называемой предприимчивостью. Ведь что такое предприимчивость, если разобраться? Изворотливость, подлость, жестокость, беспринципность, лживость. Наиболее полно обладающий этими качествами и является наиболее «предприимчивым».
– В этом вопросе вы, безусловно, правы. Но он не отменяет вышесказанного. Хоть кто-то сумел бы добиться своего.
– Возможно, – не стал спорить Илар. – Мы действительно совершили много ошибок. Теперь я понимаю, что следовало не забирать гениев к себе, а создать условия для реализации их потенциала на родине.
– Вот! – поднял палец граф. – Если бы вы так поступили, вам бы в ноги кланялись!
– Вся беда в том, что это не помогло бы изменить суть конкурентных цивилизаций, – помрачнел Командор. – А в том, что конкурентность на нашем уровне развития – тупик, вы вскоре убедитесь и сами. Это со временем понимает любой умный человек.
– Вы можете привести пример неконкурентной цивилизации, исключая орден?
– Естественно. Эльфы и орки, хотя бы. Они достигли потолка развития в физическом плане бытия и ушли в Сферы, к данному моменту превратились в нечто, мало для нас представимое. Ушли бы и раньше, но столкнулись с моей Темной Империей.
– Об этих народах сохранилось слишком мало данных… – возразил Дарв. – Я не могу судить достоверно.
– Вам бы с Кержаком пообщаться, – улыбнулся Илар. – Очень мудрое существо, он и меня многому научил.
– Не отказался бы.
– Ну ладно, теперь, когда мы с вами немного прояснили суть конкурентности, я хочу подробно рассказать вам свою историю. А также – как и почему я решил создать орден.
Вздохнув, Командор приступил к рассказу. Многое Дарв уже знал – Мара в свое время передала. Но сейчас ран Дар объяснял свои мысли, чувства и мотивы. Слушая историю создания Темной Империи, граф нервно ежился. Они и в самом деле действовали очень похоже, да и сами были похожи. Путь главы СПД почти повторял путь Темного Мастера. По счастью, ему не удалось добыть себе подобный Аарн Дварх артефакт, остался человеком, несмотря ни на что. Повезло. И благодаря этому начал задумываться. Не зря Дарва почти перестало интересовать его детище – слишком хищное и жестокое. С этим придется что-то делать, оставлять все в таком виде нельзя, иначе последствия окажутся еще страшнее, чем во времена распада Темной Империи. Ведь власть в галактике почти упала в руки СПД. К чему это приведет? Сейчас граф был уверен: ни к чему хорошему.
Хождения Командора по вселенным заинтересовали Дарва значительно меньше. Он так и не понял, с какой стати тот столько тысячелетий потратил впустую. А если даже и не впустую, то граф цели этого бессмысленного бродяжничества не понимал. Что ж, возможно, не время. Возможно, позже поймет. Зато историю встречи с учителем он выслушал с огромным интересом. Как жаль, что ему самому не довелось столкнуться с сущностью такого масштаба. Или… столкнулся? Дарв вдруг заподозрил, что Илар ран Дар сейчас имеет масштаб личности не меньший, чем Мелькор в прошлом. Но доказательств своим подозрениям не нашел и постарался избавиться от ненужных мыслей, однако они то и дело возвращались, не давая покоя.
