– А как же Святая Русь? – удивился Гарун. – Я всегда думал, что славяне и есть Русь.
– Это потом, – заворочал языком Белов. – При князе Владимире славяне обрусели, а русичи ославянились. Их тогда немного осталось, потому как многие в поход ушли и обратно не вернулись. А при князе Ингваре славяне землю пашут да зверя промышляют. А русские, варяги служивые, торговлю ведут да дань собирают. Так-то вот! Ну, что, еще по одной? – он разлил водку по стопкам.
– А под пельмени останется? – спросил Кирога.
– Останется, не переживай ты так, – успокоил Кари.
– Как, еще и пельмени будут? – воскликнул Гарун, ощупывая тугой живот.
– Надо питаться, пока кормят, – объяснил Кари. – Неизвестно, когда еще раз получится так вкусно поесть. В походах, бывало, по два-три дня постились. Зато уж потом… Ну, поехали?
Опрокинув стопку, дулеб закрыл глаза и откинулся к стене. Кари дотянулся до вазы и задумчиво отправил в рот полную ложку черной икры.
– Ты сам-то, Гарун, какого роду-племени будешь? – лениво спросил он, заедая икру долькой лимона.
– Ну, сейчас я в Москве живу. Точнее, жил, – смутился Гарун. – А родом я с Кавказа.
– А, – протянул Кари. – Лезгин, значит.
– Не, – мотнул головой Гарун. – Аварец.
– Обрин? – неожиданно завопил Белов, отдираясь от стены. – Да я тебя, гада! – он вскочил, опрокидывая посуду. Правая рука дулеба лихорадочно шарила по бедру в поисках рукояти меча.
– Сядь! – властно приказал Кари. – Ты где находишься?
– Ты не понял, это же обрин, – рычал дулеб, ворочая налитыми кровью глазами. – Я не забыл, как он, как они всех моих родных, всех наших родичей под корень вырезали. И братьев моих, и сестер, – заревел он, утирая пьяные слезы.
– Когда это было! Знаешь, сколько веков уже прошло? – спросил Кари, незаметно делая знак Гаруну, чтобы тот пересел от разбушевавшегося дулеба.
– Это для тебя века прошли, – заплетающимся языком возразил Белов. – А я этих гадов хорошо помню. Как они избу подожгли и малых детей в огонь покидали, а потом всех стариков пиками перекололи… – дулеб покачнулся и опустился на скамейку.
– На вот, лучше выпей, – Кари наполнил квасом самый большой кубок и придвинул. – А про них забудь. Давно все обры сгинули и следа от них не осталось.
– Правда, что ли? – удивился Белов. Он жадно припал к кубку и одним духом вытянул содержимое.
– Саток, – обратился он к индейцу. – Ты – самый честный человек в обеих Америках. Скажи мне, сагамор, правда, что обров больше нет?
– Правда! – серьезно подтвердил индеец.
– Тогда это кто? – дулеб показал на Гаруна.
– Это Гарри, наш новый дивер, – спокойно ответил Саток.
– А он не обрин? – закрывая глаза, спросил Белов.
– Нет, не обрин, он москвич, – сказал Кари и погладил дулеба по голове. – Ты поспал бы лучше. Завтра рано вставать. Спи давай. Я покараулю в дозоре. Сейчас моя очередь.
– А, москвич, – сонно протянул Белов. – Как там Иван Васильевич, грозный царь поживает? – он со стуком уронил голову на стол и захрапел.
Глава 14
Кирога быстро смахнул черепки под стол и наполнил кружки квасом. Кари поднял свою кружку и дружески положил руку на плечо напрягшегося Гаруна.
– Выпей квасу, друг, и постарайся понять, – медленно проговорил русич, глядя в заледеневшее лицо аварца. – В прошлом Белов был дулебом из шестого века. Дулебы основали могучий союз племен. Бозич, великий князь, объединил земли от Днепра до Карпат. Это он открыл путь из варяг в греки. Тысяцкий Вышата с конным войском погулял по южным землям, по следам Атиллы. Дулебы готовились всерьез тряхнуть империю, ради славы и добычи. Ранняя смерть Бозича обрушила их планы. Потом началась борьба за власть. Дулебы перестали играть главную роль. Союз распался. Потом пришли обры. Земли дулебов оказались на их пути. Закаленные в походах кочевники легко справились с народом, который селился родами в небольших городках. Белов из своего рода один уцелел. Обры ушли дальше. Паренька подобрали торговые кривичи, которые возвращались на север окружным путем. Купцы подкормили мальца, а потом продали хазарам. Там он сделался табунщиком и выучился хазарской верховой езде. Он и сейчас может сутками сидеть в седле. Для меня это история трехвековой давности, про тебя и говорить нечего. Но Белов – другое дело. Когда он выпьет лишнего, как сегодня, у него просыпается родовая память. Что для нас история, для него – как вчера. Постарайся понять и не суди строго парня, оставшегося с малых лет без роду-племени. Ты кавказец, ты должен знать, как трудно жить человеку без жгучего чувства принадлежности к роду. А от хазар он все равно сбежал, – внезапно развеселился Кари. – Эй, Белый! Ты зачем от хазар сбежал?
– А? – очнулся Белов. – Где я?
– На Большой Медведице, – засмеялся Кари. – Вставай, приехали. Тут один москвич интересуется, чем тебе хазары не угодили.
– Ох! – пощупал голову Белов. – Не зря говорили деды, что нельзя пиво на вино, не то будет говно. А ничем хазары мне не угодили. То есть хотел сказать я, у них плохо не было. Хазары – они добрые. Били мало, кормили от пуза. На хазарских лугах мясо за тобой само бегает.
– Зачем же ты сбежал от сытой жизни? – удивился Кирога.
– А я и не сбежал бы вовсе, – объяснил Белов. – Да вот хозяин мой решил меня на своей дочке женить. Но прежде я должен был их веру принять. А я сказал, что не любо мне моего бога Сварога на звезду Давида менять. Тогда хозяин пригрозил на меня цепи надеть. Тут я понял, что пора уносить ноги. Ночью оседлал доброго коня, перешел вброд реку, а дальше через лес по знакомой тропе к полянину Неждану. Я с ним еще в прошлые годы подружился. Лучших коней выбирал ему, когда он приезжал торговаться с моим хозяином. Так я стал полянином. Хорошие коневоды везде нужны. А прежде был хазарином, а еще ранее – дулебом. Кто я сейчас? А пес его знает. Нет у меня Родины! Леса полянские давно извели, где Хазария была, волны морские плещутся, а на Буге вовсе чехи с уграми живут. Эх! – он ударил кулаком по столу и потянулся за кувшином с квасом.
– А сюда ты как попал? – осторожно спросил Гарун.
– По ошибке, – пожал плечами Белов. – Эглю был нужен мой дед Павел, византийский грек, сбежавший к приднепровским славянам. Деда знал и ценил сам Бозич. На склоне лет дед Павел организовал школу, учил людей грамоте. Мечтал создать славянский алфавит, да не успел. Обры нагрянули. Зато дед попал в хроники, тем стал известен на планетоиде. Эгль послал диверов за дедом. Меня назвали Павлом в честь деда. Вот диверы и перепутали. Как и тебя. Гарун, хочешь, научу тебя ездить верхом по-хазарски? Ты уже наш со всеми потрохами! Чем скорее ты это поймешь, тем легче будет дышать.
Гарун почувствовал, как у него невольно вытягивается лицо. Опомнившись, он закрыл рот и потянулся за стопкой.
– Это дело, – одобрил Кари. – Привыкай, что обратного ходу тебе нет. Примешь сто капель под сибирские пельмени, жизнь сразу легче покажется. А вот и Кась с пельменями идет! Слышь, аспирант, – пригнулся Кари. – Ты только Касю в глаза не гляди. Заболеть сильно можешь. Здорово, Кась!
