– Да, Ваше Величество! Они готовы! – Он говорил с ревностным, искренним воодушевлением.
– Тогда приступим. Графиня.
Уна деликатно кашлянула в ладонь. Скрывшись в тенях навеса, мастер Галлимари миновал стражей и исчез. Тогда Уна прокричала:
– Королева ниспосылает дары вдовам Йоля и сиротам Осени. Да выйдут они и да получат причитаемое.
Придворные расступились, и ливрейный паж протянул Уне подушку с покоящимися на ней двумя десятками лайковых кошелей. Взяв один, Уна поместила его в руку Королевы, в то время как первая нервничающая простолюдинка, дебелая матрона в полотняных платке и фартуке, робко взошла на ковер, опустив очи долу и тая застенчивую улыбку, присела в реверансе.
– Ваше Величество. Жители Южной Голипреданно шлют почтение Вашему Величеству и молятся о том, чтоб на них ни в жисть не пало поветрие.
– Мы благодарим тебя и жителей Южной Голи. Твое имя?
– Госпожа Скворцинг, Ваше Величество, вдова свечника Скворцинга.
– Распорядись сим мудро, госпожа Скворцинг, и, умоляем, исполняй свой долг. Мы сопереживаем твоему горю.
– Благодарствую Ее Величеству. – Трясущаяся рука приняла кошель.
Затем явились два смуглых ребятенка, держась за пальцы, мальчик и девочка, приседавшие всю дорогу.
– Ваш отец и ваша мать мертвы? Как сие случилось? – Глориана взяла у Уны второй кошель.
– Пропали на реке, Ваше Величество, – отвечал мальчик, – трудились на переправе чуток вышей Стучалова причала.
– Мы сопереживаем вашему горю. – Слова ритуальны, чувство – нет. Глориана взяла следующий кошель, дабы каждый ребятенок получил по одному.
Пока длилась церемония, Уна пристально глядела поверх толпы на дальнюю набережную, близняшку северной, с колоннами, факелами, причудливой каменной кладкой и раскрашенной керамикой. Там, где набережная сворачивала направо, виднелся ряд оседлавших сваи горгулий со швартовными рымами в ухмыляющихся пастях; над горгульями росли деревья, вымахавшие выше высоких стен; в свете фонаря их темные ветви превращались в застывшие серые полоски бархата; чуть далее располагался Затвор Шлюза Западного Минстера и его декорированная стальными бесами решетка.
После раздачи даров лорд Монфалькон встал подле трона и шепнул что-то Королеве, между тем трубы возвестили прибытие двух Почетных Гостей, и Королевский Трибун выкликнул их имена. Затем они вышли бок о бок, облачены в церемониальные чулки и мантии и пышно украшены жадеитом, диамантами, аквамаринами, бирюзой, сапфирами и прочими бледными драгоценностями всяческих видов.
– Его Королевское Величество Король Касимир Четырнадцатый, Император-Избранник Великого Полония. Его Королевское Величество Всеславный Калиф Гассан-аль-Джиафар, Лорд Всея Арабии.
Две коронованные головы склонились перед третьей. Корона Полонийца Касимира была белого золота, с готическими шпилями и очень светлыми смарагдами; Гассан аль-Джиафар носил тюрбан, а поверх него маврскую декоративную корону, сплошь в цветочных абстракциях из серебра и перламутра; мантии обоих были, как предписывалось традицией, просты, но прошиты богатейшими из дозволенных нитей.
Оба пользовались на сей церемонии Высокой Речью. Арабиец с вилкообразной бородой заговорил первым:
– Глориана, коя есть Воплощение Иштар на Земле, Богиня Всех Нас, чье Имя Чтят на Четырех Сторонах Света и чья Слава Наводит Ужас, коя есть Солнце, Освещающее наши Дни, и Луна, Озаряющая наши Ночи, чей Блеск Затемняет Звезды, Мы, Калиф Гассан аль-Джиафар, Потомок Первых Каллиграфов Шиины, Защитник Рашидов, Отец Кочевников, Повелитель Пустынь, Рек и Морей, Щит супротив Татар, Властелин Багдада и Пятидесятиградия, даруем Тебе приветствие и поздравительные послания Всего нашего Племени.
Королева поднялась, приняла из рук Уны скипетр, подняла его и как бы неотчетливо благословила Халифа.
– Альбион рад тебе, великий король. Мы почитаем за честь твое участие в наших церемониях. – Она уселась, Полониец, неловко теребя плащ, с короной, съехавшей на мохнатую бровь, с волосами, упавшими на лицо, с бородой, выпрастывающейся из аккуратных узелков, неопределенно моргал и беззвучно шевелил губами.
– Ммм… – приступил Полониец. – Ваше Величество.
В красивых глазах Гассана аль-Джиафара, взиравшего из-под капюшона на смущенного соперника, отразилась толика довольного презрения.
– Во-первых… спасибо вам… или спасибо вашим людям… за мое спасение. Я весьма вам обязан. Довериться сим злодеям было с моей стороны глупостью. Я сожалею о доставленных треволнениях…
– Никаких треволнений, – пробормотала Королева. – Однако же – разве се не формальное приветствие, Ваше Величество?..
Он был благодарен за напоминание.
– Ваше Величество, Королева Глориана. Полоний приветствует вас. – Он нахмурился. – Я… мы, Касимир… Император-Избранник Великого Полония… вы в курсе, да? Меня только что объявили. Тут нужна формальная фраза, но, боюсь, я ее позабыл… Король Скандинавии, что ли? И всех земель от Балтики до Черного моря. Юпитер великий! Так что вот. Ну мы республика, разумеется. И союз республик по сути. Автономных. Но я вполне гожусь на роль символа. Ох ты… я должен был подарить вам кольцо. И еще другие подарки… – Он оглянулся. – Подарки? Кольцо было милое… Не ожидал, что я вот так появлюсь на публике. Церемонии меня скорее пугают. Подарки?..
Калиф прищелкнул пальцами, призывая дары, несомые мальчиками в тюрбанах. Глориана осмотрела обычные сокровища (включая золотое колье с сердоликами) и приняла их с ритуальной благодарностью, в то время как Полониец беспокойно переговорил с помощником, старым графом Коженёвским, и отослал того с поручением.
– Было еще много слонов, Ваше Величество, – молвил Калиф мрачно, – однако вести их на лед было сочтено нецелесообразным.
Уна улыбнулась в ладошку, вообразив картину: много слонов оскальзываются и, проломив ледяной настил, терпят бедствие в водах Темзы.
После того как процессия Калифа пришла и ушла, возникла пауза. Касимир Полонийский поднял глаза.
– Ага!
Он махнул рукой. Еще одна процессия, облаченные в меха лакеи с ценными иконами и искусно сработанными украшениями: им недоставало великолепия даров Калифа, но они несли печать совершенства мастеров.
– Кое-чего, как видите, недостает. Немногого. Нам повезло. Но… – Касимир ощупал себя под мантией. – Было еще кольцо. С рубином. Вам оно может показаться пошлым, само собой. Я надеялся… Но всему свое место и свое время, я знаю… ныне мы в Полонии нечасто проводим формальные церемонии… вы должны простить меня, если я чем-то вас оскорбил…
– Дары изысканно прекрасны, Король Касимир.
– Так и есть, именно! Но кольцо… Отличная вьеннская работа. Оно же было тут? Кольцо. Боги! Утрачено!
– Разбойники?.. – пробормотала Глориана.
– Злодеи! Самый красивый из всех моих даров.
