– Конечно, есть, – невесело отозвалась Эррен. – Весь континент сплошь в мертвых пятнах. Посмотри, мы летим над океаном, но очень близко к берегу, скоро можно будет увидеть. Думаешь, там пляж и песок? Ничего подобного. Там омертвение. Один шаг внутрь контура, и все. Раньше, когда волков было много, об омертвениях и слыхом не слышали. А потом Охотничье братство распоясалось – сгубили столько и взрослых, и детенышей, что… говоря земными словами, у нас сейчас не континент, а минное поле. И не знаешь, когда и где рванет. – Она помолчала, а потом добавила: – Я тебя в любом случае забрала бы из Дхоржа. Но, поскольку ты глубинная тварь, я не только тебя от Охотников спасаю, но, может быть, конец нашего мира оттягиваю.
Эррен снова замолчала, глядя куда-то в даль. А Карина задумалась.
– Знаешь, по законам жанра, тебе полагается оказаться страшной злодейкой и предательницей, – поделилась она соображениями с Эррен. – Ну, в крайнем случае, ты должна погибнуть ужасной смертью…
– Что? – изумилась тетка. – По каким-каким законам?
– Жанра. Ну, знаешь, когда главного героя спасают из беды и сообщают, что ему уготована великая миссия и что его сейчас всему научат и на эту самую миссию сопроводят… Так вот, этот «спаситель-учитель» оказывается или самым злобным врагом, или потенциальным э-э-э… героически погибшим второстепенным героем…
Эррен слушала Карину, вытаращив глаза, но потом ей это надоело.
– Вот тебе, – сказала она, показывая девчонке самую обыкновенную, в точности как земную, фигушку, – размечталась, главная героиня. Миссию ей подавай… А учиться за тебя Мебиус будет? Ты от своих ровесников отстаешь не меньше чем на три стадии, а нагнать надо за пару месяцев. Так что, похоже, по твоим «законам жанра», я все-таки страшная злодейка, потому как спуску тебе не дам. Еще сама к Кларке запросишься. А если я окажусь недостаточно злобной предательницей, могу… например, ремнем тебя выпороть. Подходит?
Драконоид вдруг резко снизился и дал крен на левый бок, и обе – и тетка, и племянница – едва кубарем не вылетели из беседки-кабины.
– Вот ведь зараза! – воскликнула Эррен и объяснила: – Драконоиды не упустят шанса подобраться поближе к омертвениям, а то и прямо внутрь влететь. Аркус хорошо выдрессирован и внутрь контура не забирается, а не то конец бы мне пришел.
– А ему самому? – спросила Карина. – Он же взрослый. Или нет?
– Драконоиды – единственные существа, взрослые особи которых выживают в омертвениях, – ответила тетя. – Сейчас по самому краешку пройдем, посмотришь, что за гадость.
– Знаю я, что это за гадость. Видела такое на Земле. – Карину даже слегка передернуло от дивных воспоминаний. – Что-то больше не тянет…
– А вот его, – Эррен кивком указала на левое крыло Аркуса, – его тянет.
И она предусмотрительно перебралась к правому краю их «кабины».
Карина же, напротив, высунулась со стороны их левого «борта». Надо же, она и не заметила, как сильно они снизились. Драконоид летел, почти задевая брюхом воду. Совсем близко желтела кромка песчаного берега. Впрочем, желтела ли? Песок был скорее серого цвета, словно его присыпало пылью или… Или он омертвел.
– Да, – словно подслушав ее мысли, прокричала Эррен, – там, где начинается берег, начинается и омертвение!
Она, впрочем, могла и не кричать – драконоид распластал крылья и мягко, медленно скользил над кромкой воды, так что ветер не мешал разговору.
– «Страж глубин» находится на северо-востоке отсюда. Между ним и Дхоржем располагалась удивительно красивая бухта в форме полумесяца. Пляж по кромке и несколько домов – жилых и гостевых – с садами, хозяйствами… Но вся эта местность омертвела восемь лет назад. Над ней мы, собственно, и парим.
Аркус продолжал скользить на воздушном потоке все ниже, все ближе к полосе песка. На берегу кто-то сидел.
Девчонка с такими же кудрявыми, как у Карины, волосами навеки застыла, обхватив коленки руками и глядя куда-то за горизонт. О чем она думала, сидя на пустом пляже? Успела ли заметить, что жизнь утекла из нее?..
Повеяло холодом. Край крыла Аркуса потускнел, из черного стал синевато-сизым. Граница двух цветов приближалась, подошла вплотную к кабине. Еще секунда, и… Карина протянула руку почувствовала, как умирание коснулось ее кожи, но не проникло внутрь. Драконоид летел по самой границе живой и мертвой земель. К горлу девочки подкатил ком. Она вытащила руку из мертвого пространства в живое и оглянулась на своих спутников.
Эррен сидела на полу кабины подальше от границы омертвения и сама внимательно рассматривала племянницу. А вот следовавшие за ними Резька и Диймар…
Белоснежный Льдорез шел вплотную к Аркусу, едва не задевая мордой его крыло. Он влетел в омертвение ровно наполовину. Граница живого и мертвого проходила как раз между золотыми глазами. Полусвет-полутень… А его всадник…
Диймар стоял на шее драконоида, не отвлекаясь на всякие глупости типа балансировки. Он откинул одну руку назад, как крыло, а второй держался за пластину Резькиного гребня.
«Выпендрежник, – подумала Карина, – ни шагу без шоу…» Но эта мысль растаяла, не успев даже толком оформиться. Было ясно, что мальчишке не до шоу, таким отрешенным выглядело его лицо. Да чего уж там… он словно вообще находился где-то совершенно в другом месте, смотрел прямо перед собой и в никуда. Граница омертвения проходила по его лицу так же четко, как по морде драконоида. И Карина поняла, что ему почему-то очень важно прочувствовать эту разницу – между живым и мертвым. Какие картины проплывали сейчас перед его внутренним взором? Никогда ей этого не понять, наверное, никогда не взглянуть на странные и страшные поступки Диймара его глазами.
– Эх, видеть бы мне глазами сокола, – неожиданно для себя пробормотала она.
И, едва не вывалившись из клетки-кабины, дала себе по уху, не мысленно, а вполне даже физически. Нечего о глупостях думать. Но глупости лезли в голову сами. Например, о том, что у Диймара и Резака глаза почти одного цвета.
Да уж, пророческой оказалась последняя песня ее плеера.
Аркус снова набрал высоту и отдалился от омертвения.
Вдалеке темно-синей громадой вырастал незнакомый пока еще замок.
Глава 28
«Фто ефть магия?»
И вот теперь Карина рассматривала бывшую детскую, принадлежавшую когда-то Эррен, где ее поселили, возможно, надолго. Судя по всему, эта родственница по сравнению с остальными была почти нормальная. И разговаривать с ней получалось как-то… по-человечески. Может, потому что она словесник? Что там рассказывал Диймар? Словесники воздействуют на глубину пространства с помощью заклинаний – речевых формул…
– Кхм, кхм, добррутрро! – раздалось вдруг над самым ухом.
Карина от неожиданности подскочила, а прямо перед ней на одеяло спрыгнул не кто иной, как птероворон Кру. Скрипел и лязгал он в точности как раньше, но медный клюв его сиял, а один глаз лихо прикрывала повязка.
