Бо достал из кармана флягу и сделал глоток.
– Вам обязательно пить перед сражением?
– Уж лучше я выпью сейчас, чем в самый разгар боя потеряю сознание от боли.
Они молча поехали дальше. Вот сзади послышалась негромкая команда остановиться. Один из разведчиков подъехал к Ниле и Бо и приподнял шляпу в приветствии:
– Избранный, мы нашли их. Они остановились на ночлег в лощине за соседним холмом.
– Вперед, – приказал Бо.
– Вы хотите, чтобы я оставалась рядом с вами? – спросила Нила.
– В любом другом случае я бы ответил «да», – произнес Бо с усталой, но в то же время галантной улыбкой. – Но только не сейчас. Убийца Магии может узнать вас, а может и не узнать. Как бы там ни было, он подумает, что с отрядом кавалерии прибыл один Избранный. Если мы с вами разойдемся в разные стороны, он не сможет одновременно помешать и моей, и вашей магии. Помните, что воздух может остановить пули, и держите огонь при себе, чтобы не поразить наших солдат. В подобных сражениях требуется скорее ловкость, чем грубая сила.
Кавалерийский отряд разделился на два крыла и построился подковой, чтобы окружить лощину, в которой остановились кезанцы. Нила уловила запахи, доносившиеся от кухонных костров, и смутно расслышала голоса в тумане. В охрану ей назначили двух кирасиров.
В ожидании сигнала к атаке Нила изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Ее не учили, как нужно действовать в таком сражении. Ее вообще не учили сражаться. Она лишь знала, как высвободить свою силу, но и это у нее получалось через раз.
Она даже не успела запаниковать по-настоящему. Прозвучал сигнал горна, и всадники бросились в атаку на кезанский лагерь. Они ворвались в лощину с саблями наголо и пронеслись мимо костров и палаток.
Нила справилась с инстинктивным желанием вызвать огонь – не только потому, что боялась поджечь поводья, но и потому, что не хотела раньше времени выдавать себя.
Вдалеке были слышны звон сабель и выстрелы из мушкетов и карабинов, но крыло Нилы продолжало двигаться вперед, не встречая сопротивления. Кирасир, скакавший рядом, удивился, почему враг не пытается остановить их. Но они продолжали мчаться, подгоняемые звуками сражения впереди.
Нила узнала эту часть лагеря, вспомнила, как кралась здесь вчера вечером. Где-то поблизости должен лежать тот бедняга-часовой, которому она пережгла шею.
Внезапно Нила увидела на земле тело адроанского солдата.
– Олем! – закричала она, подгоняя лошадь каблуками, так что животное рванулось вперед, едва не сбросив всадницу.
Подъехав ближе, Нила поняла, что это был вовсе не Олем. Солдату едва не отрубили голову, из глубокой раны на шее хлестала свежая кровь. Неподалеку лежал второй солдат, убитый точно таким же способом. Чуть в стороне – третий. Кезанцы казнили пленных.
Из тумана возникла фигура еще одного кезанца. Рядом с ним стоял на коленях адроанский солдат. На этот раз Нила безошибочно узнала исполосованные кнутом плечи и слипшуюся от крови бороду пленного.
В руке у кезанца сверкнула сабля.
Перепуганная Нила машинально щелкнула пальцами, и струя огня, словно пушечное ядро, срезала кезанцу голову. Он упал, а Олем медленно и устало поднял лицо.
Ее охранники схватились с несколькими пешими кезанцами, а Нила тем временем справилась со своей лошадью. Она спрыгнула с седла и бросилась на землю рядом с Олемом. Тот обессиленно повалился на бок. Нила разрезала веревки, и он тут же сам вырвал кляп изо рта.
– Оглянитесь, идиоты! – взревел Олем.
Адроанские кавалеристы, ввязавшиеся в схватку с немногочисленными кезанскими пехотинцами, попытались развернуться, чтобы встретить врага. Кезанские драгуны врезались им во фланг, словно гром среди ясного неба, прорывая строй адроанских кирасиров, которые еще мгновение назад чувствовали себя хозяевами положения.
Нила выбросила вперед руку, и огонь поглотил вместе с лошадью всадника, мчавшегося прямо на нее. Пораженная своей меткостью, она повторила движение и сожгла еще одного драгуна.
– Саблю! – крикнул Олем, хотя его левая рука висела как плеть.
Он поймал на лету брошенный кирасиром клинок и тут же отразил атаку кезанского драгуна. Тот с гневным рычанием промчался мимо и развернул коня, рассчитывая затоптать Олема. Но охранник Нилы подскочил к нему сзади и точным движением отделил голову от шеи.
Нила помогла Олему подняться на ноги.
– Не обращайте на меня внимания, – попросил он. – Жгите их дальше!
Нила выбросила вперед огненный шар величиной с быка, поглотивший ближайшего драгуна, и вдруг краем сознания ощутила прикосновение темноты.
Танцующий на кончиках ее пальцев язычок огня внезапно погас. Ее охватила паника.
Убийца Магии.
Нила чувствовала, как его власть захватывает все вокруг. Она снова обратилась к Иному, но там не осталось ничего, к чему можно было прикоснуться. Ужас поднимался в груди Нилы, грозя захлестнуть ее целиком. Она не умела ни обращаться с саблей, ни стрелять из пистолета. Ее сила иссякла.
Где находится Убийца Магии, Нила не могла определить. Сверхъестественные способности подвели ее в решающую минуту. Она бросилась назад к лошади и вскарабкалась в седло, понимая, что теперь ее может спасти только бегство.
За спиной сверкнула молния, Нила обернулась, и в то же мгновение где-то в тумане прогрохотал гром. Она совсем забыла про Бо. Если Убийца Магии здесь, если Нила сумеет отвлечь его внимание на себя, то Бо сможет покончить с ним.
Из тумана с криком выскочил всадник на невиданно крупном и быстром коне, в темном кожаном костюме, отороченном черным мехом. Огромной кривой саблей он полоснул по горлу одного охранника Нилы и умчался прочь.
Нила инстинктивно вскинула руки и только потом вспомнила, что лишена магии и ей нечем остановить всадника.
– Он поскакал к Бо! – крикнула она. – За ним!
Не заботясь о том, следуют ли за ней кирасиры Олема, Нила погнала коня туда, где недавно видела вспышки магии.
Стоянка была завалена телами мертвых и раненых – кезанцев и адроанцев вперемешку. Лошади, потерявшие седоков, галопом неслись сквозь туман. Оставшиеся без скакунов драгуны и кирасиры метались по лагерю, то и дело вступая между собой в яростные схватки.
Внезапно Нила почувствовала себя совершенно беззащитной и беспомощной. Что ей теперь делать – скакать на помощь Бо? Но ведь так она просто погубит себя.
Раздумывать было поздно, она уже выбралась из полосы густого тумана. Прямо перед ней на земле лежали трупы людей и лошадей, пронзенные магическими ледяными иглами – те уже начали таять на солнце.
Бо все еще сидел верхом на лошади, зажав поводья зубами, чтобы руки оставались свободными. Его бакенбарды покрылись инеем. Он развернулся в седле к группе атаковавших его драгун, и через мгновение мощный порыв ветра опрокинул их вместе с лошадьми и унес в клубящийся над землей туман.
