Фей взглянула на него с печальной улыбкой, и Адамат снова удивился той внутренней силе, которая помогает ей справиться со всеми несчастьями. Невероятно, как ей удается скрывать собственный страх, горе или гнев и сохранять счастливый вид ради мужа и детей спустя всего лишь несколько недель после пережитых испытаний.
– Я беспокоюсь за тебя, – сказал он.
– Я сильней, чем тебе кажется.
– Знаю, но все равно беспокоюсь.
Она взяла его руку и поцеловала:
– Беспокойся лучше за себя.
– Фельдмаршал Тамас вернулся и одержал большую победу над кезанцами.
«Даже не присутствуя на поле боя. Но едва ли Тамас хотел, чтобы все узнали об этом».
– Он попросил тебя сделать для него еще что-нибудь? – Фей нахмурилась.
– Попросил.
– Нет, ты больше не будешь иметь дело с этим человеком и его революцией!
– Успокойся, – ответил Адамат. – Я сказал, что не смогу помочь ему.
– Вот и хорошо.
– Но я должен…
– Должен? Что ты должен, пустоголовый чурбан?
– Я все-таки должен помочь Рикарду на выборах. Совсем чуть-чуть. Я сам не буду принимать в них участия. И между прочим, я сделаю это не ради Тамаса, а ради Рикарда. Я обязан отплатить ему за то, что он помог спасти вас.
Фей вскинула голову:
– Обязан или нет, стоит тебе просто зайти к нему в кабинет, и ты окажешься втянутым в эти выборы. Я хорошо его знаю. И тебя тоже.
– Значит, я не должен ничего делать?
– Ты должен остаться с семьей. Рикард все правильно поймет. – Она снова поцеловала его руку. – Не соглашайся пока ни на какую работу. Нам нужно уехать из этой страны. Заберем детей и отправимся в Нови. Нам хватит тех денег, что оставил Избранный Борбадор.
Адамат хотел бы поступить так. В самом деле хотел бы. Пусть его посчитают трусом – он все равно готов был сбежать. Потому что понимал: это самое лучшее, что он мог сделать. Лучшее для его семьи.
– Я не могу бросить Рикарда, – произнес он.
– А свою семью ты можешь бросить?
– Я не… Я…
Как она не понимает? Она и дети – главное в его жизни. Но еще у него есть долг. Перед Рикардом. Перед Адро.
– Прекрасно. – Фей оттолкнула его руку. – Поступай как хочешь. Ты всегда уверен, что знаешь все лучше других.
Она хотела что-то добавить, но ее слова заглушил громкий стук в дверь.
– Ты кого-нибудь ждешь? – насторожился Адамат.
Фей покачала головой:
– Дети зашли бы через черный ход. Но они должны вернуться не раньше чем через час.
Адамат медленно приближался к окну и одним пальцем отодвинул штору. Увидев, кто пришел, он метнулся в прихожую и распахнул дверь настежь.
На крыльце со шляпой в руках стоял Соу-Смиз. Его обезображенное в поединках лицо было хмурым. Старый кулачный боец кивнул Адамату, затем повернулся к Фей:
– Добрый вечер, госпожа.
– Заходи, заходи, – поторопил его Адамат. – Я только что вернулся домой и сам собирался зайти к тебе завтра.
Но Соу-Смиз покачал головой.
– Что случилось? – спросил Адамат.
– В городе взорвали бомбу, – проворчал Соу-Смиз.
У Адамата едва не остановилось сердце, руки мгновенно вспотели.
– Что? Где?
– В штаб-квартире «Благородных Воинов».
Рикард! Мысли заметались и перемешались в голове у Адамата, он словно лишился дара речи и молча посмотрел на Фей.
– Ступай, – позволила она.
Адамат схватил шляпу и трость и поспешил вслед за Соу-Смизом к поджидавшему экипажу.
Инспектор наблюдал за немногочисленными прохожими и мысленно уговаривал экипаж ехать быстрее.
– С Рикардом ничего не случилось?
Соу-Смиз пожал плечами.
– А с его секретарем, Фель?
Кулачный боец повторил тот же жест.
– Проклятье, ты вообще что-нибудь знаешь, приятель?
Соу-Смиз покачал головой:
– Был в Форсвиче. Услышал про взрыв.
– Значит, ты сам ничего не видел?
– Просто подумал, что ты должен знать. Проезжал мимо.
– Что ж, спасибо и на этом, – вздохнул Адамат. – А что ты делал в Форсвиче?
– Помогал брату.
– Мяснику?
Соу-Смиз кивнул, затем хрустнул костяшками пальцев и выглянул из окна.
– Переносил мясо. Большие свиные туши, по одной на каждое плечо.
– А кулачные бои? Доводилось драться в последнее время?
В ответ Соу-Смиз лишь тряхнул головой, продолжая смотреть на улицу.
Адамат нахмурился. Ровно девять недель назад они напали на логово лорда Ветаса, захватили в плен его самого и освободили Фей. Несколькими днями позже, убедившись, что опасность миновала, инспектор рассчитал своего телохранителя. Странно, что с тех пор Соу-Смиз не участвовал ни в одном поединке. Конечно, он был уже немолод, но еще не утратил хватки. Почему Владетель не выпускает его на арену? Если только…
– Владетель отменил кулачные бои?
– Да.
– Из-за смерти Евнуха?
Это случилось во время того памятного нападения. Евнуха убил сам Ветас.
– Все ищет нового заместителя, – объяснил Соу-Смиз.
– Ясно.
Владетель контролировал весь преступный мир Адопеста, и Евнух по меньшей мере последние восемнадцать лет отдавал распоряжения от его имени. Смерть Евнуха сильно запутала ситуацию. В конце концов, лишь пять человек во всем мире знали, кто такой Владетель, включая его самого.
И Адамата.
Инспектор откашлялся.
– Возможно, у меня скоро опять найдется для тебя работа.
Он тут же пожалел о своих словах. Нанимая Соу-Смиза, он признавал, что ему требуется телохранитель. И это означает, что он опять ввязывается в дела, от которых сам же хотел держаться подальше. Но кто-то пытался убить Рикарда.
– Мм, – заинтересованно приподнял бровь Соу-Смиз.
Для неразговорчивого кулачного бойца такой ответ был равнозначен восторженному согласию.
На город опускалась ночь, уже зажглись фонари и закрылись почти все лавки. Уличное движение стало таким плотным, что Адамат решил отпустить экипаж и пройти оставшуюся часть пути пешком. Он всматривался в темноту, пытаясь определить, какие повреждения получил старый склад, в котором располагалась штаб-квартира Рикарда.
В двух окнах на втором этаже разбились стекла, парадную дверь сняли с петель – вероятно, чтобы вынести носилки. Каменная кладка не пострадала, а свежую фреску с портретом Рикарда и его предвыборным лозунгом «Сплоченность и труд» лишь слегка оцарапало. Улицу перегородил пустой фургон для перевозки арестантов, вокруг него бродил десяток полицейских, переговариваясь между собой или беседуя со свидетелями происшествия. В дополнение к фонарям зажгли множество факелов.
