– Почему?
Таниэлю необходимо было это понять.
– Потому что она все еще любит тебя, безмозглый осел, – донесся из темноты, откуда-то слева, голос Гэврила.
Таниэль понял, что именно этот смех слышал чуть раньше. Он вскочил на ноги и выхватил шпагу, собираясь разрубить гиганта надвое.
Влора оказалась быстрее. Она рванулась в темноту, притащила Гэврила к костру, швырнула на землю, словно ребенка, хотя он был вдвое больше ее, и встала над ним, разгневанно выпятив подбородок.
Они не сразу поняли, что Гэврил корчится от смеха, такого неудержимого, что по его лицу текут слезы. Влора наступила сапогом ему на ребра. В ответ раздалось сдавленное уханье и новый приступ смеха.
– Что в этом забавного, жирный ублюдок?
Она схватила Гэврила за волосы и подняла на колени, но тут смех внезапно прекратился, а глаза угрожающе сверкнули.
– Влора…
Таниэль шагнул вперед, готовый броситься между ними.
– Вам так нравится совать нос в чужие дела? – гаркнула она прямо в ухо Гэврилу. – Что ж, Таниэль, этот волосатый шут – твой родной дядя. Он не признался в этом тогда, на Южном пике, потому что слишком стыдился показаться перед тобой в облике пьяницы из Горного дозора. А потом не хотел говорить, потому что… ну хорошо, я не знаю почему.
Она пнула Гэврила сапогом в ребра и ушла в темноту.
Гэврил ловко перекатился по земле и встал на ноги. Он утер слезы с глаз, посмотрел вслед Влоре, а затем повернулся к Таниэлю и, перехватив его взгляд, смущенно усмехнулся:
– Хочешь выпить?
Он протянул флягу.
– Мой дядя? – ошеломленно повторил Таниэль.
Гэврил отвесил ему глубокий поклон:
– Жакола из Пенсброка. К вашим услугам, дорогой племянник.
27
При одном лишь воспоминании о последнем визите в Воздушный дворец Адамата охватывала дрожь. Полгода назад фельдмаршал Тамас поручил ему выяснить, что означали предсмертные слова членов Королевского совета Адро. Огромный темный парк в ту ночь никем не охранялся и вызывал смутное чувство беспокойства, которое не отпускало инспектора даже теперь.
Хотя он прекрасно понимал, что нынешнее беспокойство было совсем иного рода.
На лорда Кларемонте работал покойный Ветас. И тот, кто мог нанять на службу такого монстра, безусловно, и сам был не меньшим чудовищем. Всеми фибрами души Адамат хотел бы сейчас развернуться и убежать, вернуться домой, запереть дверь и никогда больше не браться ни за какую работу в этом городе – и будьте прокляты и Рикард, и Тамас, и Кларемонте, и все остальные, вовлеченные в эту ужасную пляску смерти.
Но он обещал помочь Рикарду и поэтому лишь одернул сюртук и отряхнул шляпу.
Заброшенный Королевский сад за это лето совсем зарос. Его охраняли десятки часовых, одетых в цвета Гурло-Бруданской торговой компании. Карета Адамата прокатилась по подъездной дороге, мимо огромных, отделанных серебром ворот, затем вдоль фасада дворца, наконец повернула за угол и остановилась возле черного хода.
Почти одновременно с инспектором из второй кареты вышла комиссар полиции Хюви в сопровождении трех подчиненных. Она коснулась шляпы, приветствуя Адамата, поднялась по ступенькам к ничем не примечательной двери и дважды постучала.
Дверь приоткрылась, и после короткого разговора комиссар со своими помощниками зашла внутрь. Адамат следовал за ними.
– Держись ближе ко мне, – сказал он Соу-Смизу, едва лишь гигант выбрался из кареты. – Я ни на крану не доверяю этому Кларемонте.
Адамат трусцой бросился догонять комиссара.
– Бездна, что вообще делает здесь Кларемонте? – спросил он.
– Баллотируется на пост премьер-министра, – с серьезным видом ответила комиссар Хюви.
У нее был тихий голос, но цепкий взгляд. Ее свободный костюм ухитрялся выглядеть одновременно деловым и элегантным. Русые волосы под шляпой были тщательно завиты. Хюви назначил на пост комиссара полиции еще Железный Король, незадолго до своей смерти. По слухам, она одной из первых узнала о перевороте и казни молодого короля и произнесла мгновенно ставшие крылатыми слова: «Мы живем в проклятое время».
– Нет, я хотел спросить, что он делает во дворце?
– Он арендовал дворец у города. Здесь же проживают его солдаты и Избранные.
– И мы позволили им занять дворец?
– Насколько мне известно, ревизор дал согласие. Это лучше, чем оставлять дворец пустым. Кларемонте заплатил астрономическую сумму за аренду, а город отчаянно нуждается в деньгах.
– Удивляюсь, как Тамас не сжег это место дотла.
– А я нет. Дворец – часть нашего культурного наследия. Ему больше четырехсот лет. Его стены и своды – сами по себе произведение искусства. Думаю, Тамас прекрасно понимает, что нельзя разрушать все это из-за одной лишь озлобленности.
В словах комиссара был определенный смысл. Адамат отметил, что даже стены просторной кухни, по которой они проходили, покрыты яркими фресками.
– Тем не менее, – добавила Хюви, – Тамас приказал передать большинство картин, статуй и мебели в Национальную галерею. Говорят, часть из них будет продана, чтобы расплатиться с долгами. Остальное выставят на всеобщее обозрение. На мой взгляд, похвальное решение.
– Хотя безопасней было бы уничтожить все, что напоминает об аристократии.
– Правильно. Но мне кажется, что Тамас – не просто прагматик. Кто бы мог подумать?
Они вышли из кухни и по лестнице для прислуги поднялись на второй этаж. Адамат не раз слышал, будто бы переходы задней части дворца представляют собой запутанный лабиринт, но впервые испытал это на себе. Следуя за слугой Кларемонте, они сделали столько поворотов, что человек, не обладающий таким Даром, как у инспектора, с легкостью мог бы заблудиться. Инспектору постоянно приходилось поторапливать Соу-Смиза, замиравшего возле каждой диковины по пути.
Так они прошли через десятки комнат, каждая из которых казалась просторней предыдущей, с еще более богатой золотой отделкой и красочными фресками. Камины вдоль стен были облицованы мрамором, роскошные портьеры закрывали окна, погружая все вокруг в полумрак, оставшуюся мебель предохраняли от пыли белые чехлы.
Неожиданно слуга отступил в сторону и указал на дверь.
Хюви со своими помощниками воспользовалась приглашением, а сам Адамат на мгновение задержался на пороге. Кларемонте приказал провести их через служебные помещения дворца, а не в огромные ворота парадного входа. Был ли в этом какой-то скрытый смысл? Возможно, он хотел показать гостям, что они ниже его по рангу?
Инспектор оглянулся, убедился, что Соу-Смиз не отстал, и прошел в дверь.
– Добро пожаловать!
Голос Кларемонте эхом отражался от сводчатых потолков комнаты размером приблизительно тридцать на сорок футов. В отличие от тех помещений, по которым слуга провел гостей, это украсили исключительно серебром – включая краску на стенах и декоративную отделку. Даже мраморная облицовка двойного камина была светло-серого цвета, в тон стенам. Фреска на потолке изображала какого-то героя древности, заключавшего сделку с двуликим астральным существом.
